— Я стою у окна гостиницы, — послышался голос Черепахи Квази. — Я буду целиться в человека.

— Не стреляй, пока я не скажу, — предупредил Айсберг. — Вчера мы уже попробовали метод Малыша, и все, чем мы можем похвастаться, — это кучка трупов и объевшиеся птички.

— Еще два трупа, и мы сможем спокойно улететь отсюда, — ответил Черепаха Квази.

— Эти ребята не такие дураки, — сказал Айсберг. — И им случалось работать вместе и раньше. Один из них подойдет ко мне, а другой будет стоять вне досягаемости прицельного выстрела, и если с партнером случится неприятность, то он разнесет всю гостиницу к чертям.

И словно услышав его слова, Смит Могила остановился, когда до гостиницы им оставалось еще метров восемьсот; Олли Три Кулака продолжал подходить своей несколько неуклюжей, раскачивающейся походкой.

— Ближе подходить не надо, — сказал Айсберг, вставая с качалки и сходя с крыльца, когда иножитель был в сорока метрах от него.

— Я тебя знаю, — сказал Олли Три Кулака, останавливаясь и разглядывая Айсберга своими выпуклыми фасеточными глазами. — Ты Мендоса.

— Я тебя тоже знаю.

— Давненько я тебя не видел, — продолжал иножитель.

— Ну я никуда не девался.

— Теперь ты работаешь на девчонку?

Айсберг покачал головой.

— Просто работаю.

— Мы пришли за ней.

— Я знаю.

— Ты собираешься нам помешать? — спросил Олли Три Кулака.

— Нет, если получится.

— Тогда отойди в сторону.

— Я сначала хотел перекинуться парой слов, — сказал Айсберг.

— Покороче.

— Ты знаешь, что Клиппера больше нет?

— Конечно. Мы были на Каллиопе, когда его застрелили.

— Тогда на кого ты работаешь?

Гримаса Олли Три Кулака была совсем непохожей на улыбку.

— Я не могу тебе этого сказать, Мендоса. Ты можешь захотеть доставить девчонку туда сам и потребовать награду.

— Это мне в голову не приходило, — сказал Айсберг.

— Ты не изменился, Мендоса.

— Я сильно, изменился, — сказал Айсберг. — Я больше не работаю на Республику.

— На кого ты теперь работаешь?

— На себя.

— Тогда при чем тут девчонка?

— Я выкуплю ее у тебя.

Олли Три Кулака нахмурился.

— Не сходится, Мендоса. Она и так уже у тебя. Зачем тебе ее выкупать?

— Ты никогда не был самым догадливым убийцей на Границе, — сказал Айсберг. — Подумай-ка, Олли.

Иножитель оставался безмолвным не более секунды.

— Ты хочешь заплатить нам, чтобы мы ушли?

— Именно.

— Зачем?

— Затем, что я не хочу тебя убивать, а еще потому, что она поможет мне вернуть все, что я тебе выплачу.

— Ты не убьешь меня, Мендоса, — заверил его иножитель. — Ты уже не мальчик.

— Но у меня есть друзья.

Олли Три Кулака внезапно напрягся.

— Как ты сказал?

Айсберг кивнул.

— Девять. В каждом здании этого города, держат тебя под прицелом.

— Я не верю тебе, Мендоса.

Айсберг указал рукой на восемь трупов, разбросанных на улице.

— Ты думаешь, что я смог бы сделать это сам?

— С тобой был Вечный Малыш, — сказал Олли Три Кулака. — Он мог бы.

Айсберг подошел к телу Джимми Колючки и ногой перевернул его лицом вверх.

— Смог бы он справиться со всеми восьмерыми, включая Колючку, за раз?

— Нет, — покачал головой Олли Три Кулака. — Только не с Колючкой.

— Тогда, может, тебе все же стоит принять мое предложение.

— Где сейчас Вечный Малыш?

Айсберг показал на магазин семян.

— За дверью, держит твою голову на мушке.

Иножитель снова ухмыльнулся.

— А я чуть не поверил тебе, Мендоса. Но я знаю Вечного Малыша, и если бы он был жив, то ничто не могло бы его удержать от соблазна встретиться со мной. Отсюда следует, что он мертв, а ты здесь один.

— Ты наполовину прав, — признал Айсберг. — Малыш мертв, но я здесь не один.

— Мы достаточно поговорили, — сказал Олли Три Кулака. — Мне пора забирать девчонку.

— Два миллиона кредиток, — сказал Айсберг. Иножитель уставился на него.

— Год назад это была справедливая цена. Сейчас девчонка стоит намного больше.

— Но если ты примешь два миллиона, ты просто уйдешь с этими деньгами в кармане. Если ты откажешься, то тебя похоронят вместе с остальными, — сказал он, кивнув в сторону горы трупов.

— Я не боюсь тебя, Мендоса.

— Никто не говорил, что ты меня боишься. Вопрос лишь в том, веришь или нет.

— Не думаю.

— Я предлагаю тебе два миллиона кредиток только за то, чтобы ты поверил, — сказал Айсберг. — Неплохая прибыль за отсутствие стрельбы.

Олли Три Кулака разглядывал его с минуту.

— Еще два миллиона для моего напарника, — сказал он наконец.

— Просто возьми деньги и скажи ему, что девчонки здесь нет.

— Он знает, что она здесь, — сказал иножитель.

— Довольно опасная осведомленность, — заметил Айсберг.

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что все до единого охотника за премией, которые знали, что она здесь, умерли в своих беспокойных поисках, — сказал Айсберг. — Все те, которые считают, что она где-то в другом месте, пока еще живы.

— Ты предлагаешь мне убить его? — спросил Олли Три Кулака с улыбкой, значение которой человеку понять было вообще не дано.

— Если ее здесь нет, то тебе не нужен партнер, — ответил Айсберг. — И тебе не надо будет делить деньги.

— Я всегда говорил, Мендоса, что ты самый интересный гомо сапиенс из всех, кого мне доводилось встречать, — сказал Олли Три Кулака.

— Я так понимаю, что это комплимент.

— Скажи мне, — продолжал иножитель, — в те времена, когда ты был молодым, ты бы сделал мне такое предложение?

— Возможно, — сказал Айсберг. — Так я и смог дожить до своих преклонных лет.

— Это очень интересное предложение, Мендоса, — сказал Олли Три Кулака после некоторого раздумья. — Полагаю, что его стоит обсудить с моим напарником.

— Я подожду здесь, — сказал Айсберг. — Мне бы не хотелось вмешиваться в ваши личные переговоры.

— Сначала еще вот что, — сказал иножитель. — Мне надо увидеть деньги.

— Откуда мне знать, что ты не убьешь меня сразу, не заберешь деньги и не отправишься за девочкой?

— Откуда мне знать, что у тебя вообще есть такие деньги?

— Нам придется друг другу поверить, — сказал Айсберг.

— Может, мне просто убить тебя сразу?

— Можешь попробовать, — сказал Айсберг. — Но учти, что ты действительно под прицелом.

— Теперь, значит, от них от всех остался уже один?

— Да, всего один, — согласился Айсберг. — Но этого одного вполне достаточно. На твоем месте я бы очень хорошо подумал, прежде чем совершить что-то, о чем ты можешь уже не успеть пожалеть.

Иножитель какое-то время стоял, ничего не говоря.

— Три миллиона на двоих, — сказал он наконец.

— По рукам, — сказал Айсберг. — Скажи ему, чтобы подошел.

— Я отнесу ему деньги сам.

Айсберг покачал головой.

— Прежде чем я заплачу деньги любому из вас, мне надо знать, что он согласен уйти без девочки.

Олли Три Кулака, казалось, некоторое время обдумывал это возражение, потом кивнул и махнул Смиту Могиле, который тут же сдвинулся с места и пошел вперед.

Айсберг смотрел, как второй наемный убийца идет по пыльной дороге, пытаясь абсолютно ни о чем не думать, избегая даже намека на решение по поводу того, что делать дальше.

— Что здесь происходит?! — крикнул Смит Могила, останавливаясь в полутораста метрах от них.

— Это Мендоса, — сказал Олли Три Кулака. — Ты еще помнишь Мендосу?

— Я думал, он уже умер, — сказал Смит, осторожно приближаясь. Он прищурился в ярком свете только что взошедшего солнца. — Ты сильно изменился, Мендоса.

— Он сделал нам интересное предложение, — сказал иножитель.

— Что?

— Он предложил нам три миллиона кредиток за то…

В то мгновение, когда Смит повернулся к напарнику, Айсберг выхватил пистолет и прострелил убийце грудь, потом бросился на землю, откатился в сторону и лежа выстрелил в Олли Три Кулака. Иножитель схватился за живот и упал на бок.