— А я припоминаю, что тебе платили за то, чтобы их защищать, — парировал Айсберг. — Похоже, что мы оба не справились с возложенными на нас обязанностями. — Он пересек опустевший зал и вынул из-под стойки бара диковинную изогнутую бутылку и два стакана. — Ты уверен, что не будешь пить?

Малыш покачал головой:

— Просто дай мне разрешение на взлет: я все еще на них работаю.

На сей раз Айсберг по-настоящему улыбнулся.

— Тебе нет до них никакого дела, — сказал он напрямик. Малыш ничего не ответил, и он продолжал: — Ты просто хочешь помериться силами с Золотым Герцогом.

Малыш размышлял над заявлением Айсберга не больше мгновения, а потом пожал плечами.

— Какая разница? — отозвался он, даже не пытаясь протестовать. — Результат один и тот же. Я убью его и освобожу их.

— Что ж, этому я не собираюсь препятствовать, — сказал Айсберг, наполняя свой стакан голубоватой жидкостью.

— Тогда почему мне не дали разрешение на взлет?

— Потому что я подумал, что тебе может понравиться идея отправиться вместе со мной.

— Ты неправильно подумал.

Айсберг осушил свой стакан.

— Мой корабль намного быстрее и удобнее, чем твой.

— Я работаю в одиночку.

— Я знаю, куда полетит Король Зазывала.

Это не произвело на Малыша большого впечатления.

— Я его все равно найду. Такой человек, как он, не останется долго в тени.

— Твой контракт кончается через два дня, — продолжал Айсберг. Выдержав паузу, он добавил: — Иди работать на меня, и я удвою ставку, сколько бы тебе там ни платила Мышка.

Вечный Малыш посмотрел на него и долго молчал перед тем, как ответить.

— А тебе какой интерес в этом деле? — спросил он наконец. — Не могу сказать, чтобы ты поражал меня филантропическими наклонностями.

— Этот мир мой, — ответил Айсберг. — Я управляю им настолько безусловно, как не снилось ни одному королю на старушке Земле. Я приказал, чтобы их оставили в покое, пока они на моей планете, а Король Зазывала ослушался меня. — Он налил себе еще стакан и осушил его одним глотком. — Если я позволю ему уйти, то через год я не буду управлять даже этим баром.

— И это все? — спросил Малыш.

— В основном, — ответил Айсберг. — Тебе, похоже, забавно.

— Это потому, что тебе до них самих не больше дела, чем мне, — сказал Малыш. — Ты собираешься защитить свою репутацию, а я собираюсь помериться силами с Золотым Герцогом. — Он помолчал. — Мне это кажется забавным.

— А, ну что ж, герои стали редки в наше время, — сказал Айсберг с тонкой иронией. — Здесь, на Границе, каждый берет то, что ему попадется. Им попались мы.

— Сколько человек ты берешь с собой?

— Никого.

Вечный Малыш поднял брови, но ничего не сказал.

— Я найму того, кто мне понадобится, прямо там, куда мы прибудем, — добавил Айсберг.

— Говорят, что ты сам был неплохим убийцей в свое время, — сказал Малыш.

— Много чего говорят, — отозвался Айсберг. — Не все из этого правда.

— Не все из этого и ложь, однако.

Айсберг устремил отсутствующий взгляд в темноту за дверями бара.

— Когда-то это было правдой, — сказал он наконец. — А потом я обнаружил, что намного легче нанимать людей, жажда которых сильнее моей.

— Жажда убивать?

Айсберг покачал головой.

— Жажда умереть. — Он поставил бутылку обратно под стойку. — Готов?

— Как насчет моего корабля?

— Оставь его здесь. Если ты вернешься целым и невредимым, то я не стану взимать плату за хранение. Если нет, то тебе он больше не понадобится.

— А деньги Мышки? — продолжал Малыш, похлопывая по пачке бумажек под рубашкой.

— Возьми с собой. Сюда она больше не вернется, что бы ни случилось с тобой или девочкой.

Малышу хватило пяти минут, чтобы собрать свои пожитки и уложить их в небольшой рюкзак, который он перекинул через плечо, а еще через пять минут они с Айсбергом погрузились на корабль последнего, снялись с орбиты и направились к более населенным мирам Внутренней Границы, на окраине буйно разрастающейся Республики человечества.

Они спали, положившись на корабельный компьютер, а проснувшись, позавтракали в полном молчании. Наливая себе кофе, Айсберг посмотрел на сидевшего напротив него юношу.

— Ты не самый разговорчивый человек из тех, кого я знаю, — сказал он сухо.

— Когда ты проживешь пару веков, то поймешь, что успел за это время сказать практически все, что хотел, — ответил Вечный Малыш.

— Наверное, — сказал Айсберг, задумчиво кивая.

— У меня есть вопрос-другой к тебе лично, — сказал: Малыш. — Но они могут и подождать.

— Задавай.

— Может, лучше пока не стоит. Нам с тобой торчать вместе на этом корабле еще несколько дней. Нет смысла злиться друг на друга.

— Я никогда теперь не злюсь, — сказал Айсберг.

— Ты ведь охотишься за Королем Зазывалой не ради удовольствия, — возразил Малыш.

— Я охочусь за ним, чтобы преподать ему конкретный урок: никто не смеет не подчиняться мне на Последнем Шансе. Но злобы у меня нет. Это бизнес, и не более того.

— И ты, конечно, не будешь особенно возражать, если он убьет девочку, верно?

— Почему ты так решил?

— У меня есть глаза и уши. Я ими пользуюсь время от времени.

Айсберг помолчал.

— Он ее не убьет, — наконец сказал он, не отвечая на вопрос Вечного Малыша.

— Когда он выиграет достаточно или кто-то догадается, что происходит, он может ее убить.

— Никогда.

— Тебе так кажется? — с иронией спросил Малыш. — Они с Золотым Герцогом не показались мне жалостливыми людьми.

— Жалость тут ни при чем, — сказал Айсберг.

— Тогда почему ты думаешь, что он ее не убьет?

Айсберг не торопился с ответом.

— Потому что она ему не даст это сделать, — наконец произнес он.

Малыш впал в задумчивость и долго молчал.

— Так она в самом деле беспокоит тебя, да?

— Нет, — ответил Айсберг. — Так, интересует.

— Тогда не интересуйся слишком сильно, — сказал Малыш. — Я все еще защищаю ее по договору.

— Сейчас тебе плачу я, — сказал Айсберг. — Ты будешь делать то, что я тебе скажу.

— Не раньше чем через два дня, — ответил Малыш. — И на твоем месте я бы не отдавал слишком много приказов. Я не убиваю детей.

— Наемные убийцы убивают того, за кого им заплатят, — сказал Айсберг. — Однако, — добавил он, — никто не убьет этого ребенка: ни Король Зазывала, ни Золотой Герцог, ни ты, никто. — Он опять помолчал. — Пенелопа Бейли не нуждается в твоей помощи. Я тебе плачу, чтобы ты помог мне освободить Мышку и убедить всех в необходимости повиноваться мне на моей планете.

— Не возражаешь, если я задам вопрос? — спросил Малыш после непродолжительных размышлений.

— Прошу.

— Почему тебе вдруг так загорелось освободить Мышку? Она говорила, что в последний раз, когда ей была нужна твоя помощь, ты оставил ее гнить в тюрьме на Мсалли IV.

— На этот раз все по-другому. Когда я посылал ее на Мсалли IV, мы оба работали на правительство по секретному заданию. Она могла отказаться от порученного ей. Она знала свои шансы и знала, что если все-таки поймают, то политическая и военная обстановка просто не позволит провести операцию по освобождению. — Он перевел дух. — А они взяли и поймали ее, вот так. Мне приказали отменить спасательный рейд на Мсалли IV.

— У меня сложилось впечатление, что в те времена вы были довольно близки.

— Были.

— Но не настолько близки, чтобы не подчиняться приказам, наверное?

— Мышка была лучшим мастером скрадывания из всех, кого я когда-либо знал, — сказал Айсберг. — Не было ни стены, по которой она не смогла бы забраться, ни комнаты, в которую она не смогла бы проникнуть, ни ситуации, из которой не смогла бы выпутаться. Холодная голова, быстрый ум, стальные нервы. Именно поэтому я ее нанял. — Он замолчал. — Но у нее был недостаток. Если на то пошло, он у нее остался до сих пор.

Малыш подумал над этим, потом пожал плечами:

— Что за недостаток?

— Как сказал в свое время Шекспир, она любит не мудро, но слишком. Она пошла на Мсалли IV вовсе не потому, что рассчитывала выполнить задание; она пошла потому, что любила меня, а я ее попросил. Сейчас она решила стать матерью Пенелопе Бейли, и она проходит через муки любви другого рода, и она снова в опасности. — Он печально покачал головой. — Она допускает, чтобы эмоции затуманивали ее суждения, и очень скоро это ее убьет.