На следующее утро была назначена аудиенция у Верховного шамана Уркана Мурка, который изъявил желание побеседовать с гостями. Шаман жил в хижине из ивовых прутьев, прилепившейся у входа в пещеру в небольшой скале. Скала считалась священной и именовалась «Зуб Мудрости». Она одиноко торчала на окраине Салехома, полностью оправдывая свое название, по крайней мере, внешне.

У входа в хижину стоял наряд из четверых человек, вооруженных бластерами и электрической турелью. Из-за кожаной занавеси, прикрывающей вход в жилище шамана, струился терпкий дымок, наводящий на мысль о богохульнике. В хижине было темно и воняло потом. Где-то в углу блеял ягненок. Два желтых кошачьих глаза мигнули и погасли.

– Проходите дальше, – проскрипел голос невидимого Мурка. Этл, прекрасно ориентировавшийся в темноте, отодвинул еще один занавес, и вся делегация оказалась в довольно просторной, ярко освещенной пещере. Все стены были завешаны коврами, на которых были вытканы сцены из славного прошлого Уркана. Внимание Самарина сразу привлекли ковры с очень искусным изображением серого тумана. Нити, составляющие ковры, были выкрашены в серый цвет различных оттенков от самого темного до светло-грифельного. Изображение переливалось, отчего создавался эффект живого тумана.

Почти вся пещера была заставлена новейшей техникой: последних моделей компьютеры, сканеры, факсы, телевизоры и прочее. Посреди этого технического великолепия восседал на крутящемся кресле Верховный Шаман. Его лицо, так же как и лицо Этла, было покрыто отвратительными рубцами. Сплющенный нос проткнут костью. В отличие от черепа Вождя, голова Мурка не была выбрита. Космы длинных волос спадали на широкие плечи. Кое-где волосы были заплетены в длинные косички, на концах которых болтались маленькие кожаные мешочки. Шаман был закутан в длинный узорный халат, надетый на голое тело. На шее висел серебряный амулет.

Стул крутанулся, и шаман оказался с пришедшими лицом к лицу. Его рот ощерился в гнилой улыбке.

– Духи-хранители будут рады вам, если вы не несете в своих сердцах зла.

– Великий шаман, Голос Главного Духа-хранителя, Отца живущих, прими гостей, пришедших впитать немного твоей мудрости, – торжественно произнес Этл, тряхнув конским хвостом.

– Все мы – гости в этом мире. И все в этом мире в руках духов-хранителей. Вы принесли подарок?

– Подарок? – Трэш растерянно оглянулся на спутников. Этл сделал отсутствующее лицо.

Шаман обиженно поджал губы.

– О, Великий шаман, – явно кривляясь, завыл Макс, – прими от нас в дар вот это. – Он неторопливо снял с руки часы на старом истрепанном ремешке и к тому же с треснутым стеклом. – Это – волшебный амулет, хранитель Времени. С его помощью ты сможешь ускорять или замедлять ход жизни.

Шаман с благоговением, обеими руками, принял дар. Трэш кидал в сторону Макса яростные взгляды, но Макс, не обращая на них никакого внимания, от души веселился.

– Почему ты не предупредил меня о подарке? – рассерженно прошептал Трэш Этлу.

Этл ничуть не смутился:

– Я думал, ты знаешь.

– А если бы у нас ничего не оказалось? Мы же через такое прошли!

– Он бы приказал вас убить. Хотя нет, вы же общались с Пятном. Он замуровал бы вас в подземелье Храма Двух Святынь.

Трэш едва не задохнулся от гнева.

А шаман поднял вверх обе руки с зажатыми в ладонях часами:

– О, Великий Амулет Хранителя Времени, не гневайся за то, что твой хозяин отдает тебя мне. Я буду заботиться о тебе и любить тебя не меньше, чем он. Похоже, ты очень древен и мудр. Я надеюсь, ты поможешь мне.

Затем шаман опустил руки, еще раз оглядел часы и, причмокнув губами, с удовольствием сказал:

– «Перкинс» – отличная старая марка. Точнейшая механика. Теперь такие не делают.

Этл хохотал, схватившись руками за живот, из щелок, в которых утонули глаза, текли слезы.

– Вот оно – шаманское чувство юмора, – наконец отдышавшись, сказал он.

– Так никакого подарка не требовалось? – наивно осведомился Самарин.

– Молодой человек, – обратился к нему Мурк, – вы что, в детстве сказок не читали? Маги, феи, волшебники не требуют подарков, а, наоборот, сами дарят их. И подарок этот может принести несчастье или удачу в зависимости от того, какой человек их получит. Возьмем, к примеру, неразменный таллер. Его может получить пьяница и окончательно спиться…

– Ладно, Мурк, хватит придуриваться. А то мы не знаем, что нет у тебя никакого неразменного таллера, волшебного веретена или, как его там, ну, чтобы конг всегда стоял, – Этл небрежно развалился в кресле.

– Ты прав, у меня нет неразменного таллера. Но у меня есть кое-что получше, – Мурк в упор посмотрел на Самарина. Самарин даже отступил на шаг.

– Маг дарит подарок тому, кто однажды выручит его из беды. Кроме того, маг навсегда становится его союзником, присутствует рядом и в нужный момент приходит на помощь.

Мурк продолжал в упор рассматривать Самарина. Потом вдруг выбросил вперед костлявую желтую руку, прятавшуюся до этого в широких складках халата. И хотя Самарин стоял сравнительно далеко, желтые пальцы непостижимым образом схватили его за запястье и с неожиданной легкостью притянули к шаману.

Все испуганно замерли. Этл смотрел на Мурка завороженными глазами кролика.

Шаман приблизил свои глаза настолько близко к глазам Самарина, что их ресницы бились друг о друга. Затем он, также внезапно, отпустил его. Самарин несмело отошел подальше.

– Ты чем-то понравился ему, парень, – нервно хохотнул Этл, глядя на Самарина со смешанным выражением страха и почтения. – Что за фокусы, Мурк?

– Подойди, – шаман поманил Трэша желтым загнутым ногтем. Трэш осторожно приблизился.

– Я вижу, ты хочешь поразить шесть племен.

Трэш укоризненно посмотрел на Вождя.

– Но ты один из них, – продолжал Мурк. – Я чувствую, что свершится пророчество Тангора: Шесть племен пойдут войной на духов-хранителей, Шесть племен решат, что они победили, но проклятие падет на Шесть племен, и они уничтожат друг друга. И снова на Аквилоне воцарится мир, а духи-хранители покинут свои убежища и снова будут править планетой. Под их могущественным покровительством Седьмое племя обретет покой и счастье.