— Уверен, что каждым, — произнес Кейти, — и пока все вы смотрите ему в рот, он управляет вами как марионетками!

— Успокойся, сынок, — перебил его мистер Белови. — В моем доме Ри Сиа ничего дурного не сделает.

— Жить в неведении, мистер Белови, тоже опасно.

— Ты что-то хочешь мне сказать?

— Нет, мистер Белови. Я ничего не хочу говорить.

— Тогда, Кейти, держи свой рот на замке до тех пор, пока будешь готов что-нибудь сказать!

Кейти и все остальные опешили, услышав подобные слова из уст мистера Белови.

— А теперь, мои люди проводят вас в ваши комнаты, — более спокойным тоном заявил мистер Белови. — Обед в два. До встречи, — мистер Белови кивнул остальным на прощание, и покинул столовую.

— Что это было? — спросила Эрика, оглядываясь по сторонам.

— Добро пожаловать в дом, где все не так, каким кажется на первый взгляд, — ответил отец Террея и встал из-за стола, протягивая руку жене. — Пойдем, дорогая, посмотрим, где будет жить наш сын.

Имайя в сопровождении Ри Сиа остановилась у двери в какую-то комнату.

— Она небольшая, но вид на море должен тебе понравиться, — улыбнулся Ри.

— Я знаю, что Вы не видели моих родителей перед казнью. К тому времени Вас уже изгнали.

— Я видел твоих родителей, Имайя. Мне разрешили встретиться с ними перед исполнением приговора. Я просил прощения за свой грех, но покаяния так и не получил. Я помню, чем обязан тебе, Имайя, и слово, данное твоему отцу, сдержу. Не знаю, что происходит между тобой и этим ребенком, но то, что я вижу, мне не нравится.

— Не стоит называть его «ребенком», Ри. У Кейти есть имя и Вы его помните.

— Вы все навсегда останетесь для меня детьми. И Кейти тоже.

— Боюсь, если бы Кейти Вас сейчас услышал, попытался бы ударить.

— Он прекрасно блокирует свое сознание. Даже я не смог его прочесть.

— Его мысли — это тайна для всех.

— И давно он научился их скрывать? — спросил Ри, глядя Имайе в глаза.

— Давно.

— Как давно? — не унимался Ри.

— Если верить словам Квартли, коло семи лет назад, когда стало ясно, что Айе придется трансплантироваться во Внешний Мир. Новость о том, что Айю кому-то придется убить, настолько потрясла Кейти, что он перестал разговаривать и с Квартли и с самой Айей. Тогда-то он и научился закрывать свой разум.

— А Данфейт, разве она не смогла его прочесть?

— Кейти запретил ей даже пытаться, а Данфейт, уважая его выбор, не стала этого делать. Правда, Айрин что-то увидела, но ее трактовки сложно понять.

— У Айрин открылся дар? — не без удивления спросил Ри.

— Она — провидец. Дар свой пока контролирует плохо.

— И что же она предрекла?

— Ничего такого, о чем каждый из нас не догадывался, — ушла от ответа Имайя и распахнула дверь в комнату.

— Имайя, ответь, Кейти может тебя читать?

Имайя обернулась к Ри и пожала плечами:

— Может.

— А мать свою?

— Нет.

— Ясно, — задумчиво произнес Ри.

— Почему Вы спрашиваете об этом?

— Потому что дар «молчания» Айи дарован ей предками. А у Кейти этого дара не было.

— Мы все развиваемся.

— Семь лет назад Гвен и Пире впервые встретились с ним и Айей. И семь лет назад мысли Кейти стали тайной для всех окружающих. Откройся у него столь сильный дар медиатора, он стал бы читать всех и каждого. А так… В совпадения я не верю, Имайя.

— Раньше персона Кейти Вас мало интересовала. Не тайна, что Вы всячески избегали его присутствия во время Ваших посещений Квартли. Что же изменилось теперь, господин Ри? Мальчишка вырос и стал опасен для Вас?

— Не говори глупости. Я всего лишь задаю вопросы, Имайя, и пытаюсь найти ответы. Айя всегда отзывалась о нем, как о добром, отзывчивом и мягком человеке. Из-за сестры он не раз попадал в переплет и шел против воли своей матери. Это похвально, если смотреть на ситуацию глазами Айи. Но я оцениваю поступки Кейти со стороны. Ты решила поиграть с огнем, Имайя, связавшись с этим мальчишкой. Не знаю, где был твой разум в тот момент, когда ты ответила на его ухаживания, но твой разрыв, очевидно, вывернул наружу все то темное, что было в нем всегда. Сегодня я встретил дерзкого, самоуверенного молодого мужчину, для которого никто не является авторитетом, кроме него самого.

— Я не позволю Вам в столь пренебрежительном тоне говорить о Кейти! Да что вообще Вы знаете? Это Вы создали его! Вы отняли у него жизнь и заперли на Сатрионе со всеми нами! Квартли воспитала и вырастила из него достойного мужчину, для которого законы Равновесия и ценности праведников всегда стоят на первом месте! Вы для него авторитетом никогда не станете! А стоящих поступков остальных он пока еще не видел! Так что закройте дверь и идите отсюда! На этом наш с Вами разговор я считаю оконченным!

— Я слышу слова влюбленной девочки, а не опытной праведницы…

— До свидания, Ри Сиа!

Имайя вошла в комнату и заперла за собой дверь.

— Не будь дурой, Имайя. Лучше предугадать чужие ошибки, чем расхлебывать потом их последствия, — произнес Ри, очевидно зная, что за закрытой дверью его внимательно слушают.

Имайя ждала, когда этот человек наконец-то оставит ее в покое. Еще несколько минут в коридоре было тихо, а затем она услышала удаляющиеся шаги. Ри Сиа наконец-то ушел, но легче после этого Имайе не стало. Ри Сиа никогда не интересовался персоной Кейти. А теперь он сыплет вопросы ей в лицо и без дозволения пытается прочесть ее самые сокровенные воспоминания. Почему его беспокоит «молчание» Кейти? Возможно, потому, что, не зная его мыслей, он не в состоянии и повлиять на него? Зачем, тогда, пытаться найти истоки этого дара? Может, чтобы путем противодействия сломить блокировку Кейти и выведать то, что Ри Сиа очень интересует? Сродни бессмысленным поискам того, кто боится. Но, чего бояться самому Ри Сиа? «Ты решила поиграть с огнем, Имайя, связавшись с этим мальчишкой. Не знаю, где был твой разум в тот момент, когда ты ответила на его ухаживания, но твой разрыв, очевидно, вывернул наружу все то темное, что было в нем всегда». В Кейти никогда не было ничего темного, и еще недавно Имайя могла в этом поклясться. Но сейчас… Сейчас она перестала быть уверенной в этом. Его поступки жалят как никогда, слова отравляют кровь, а намерения сокрыты во мраке молчании его сознания. Он источает ненависть и злобу и кажется, получает извращенное удовольствие от этого. Это не похоже не Кейти. И это ее пугает.

Эрику и Бронана поселили в одной комнате, небольшой, зато с отдельной ванной и туалетом. Йори проводили на второй этаж, а вот Террею достались «апартаменты» в подвальном помещении. Коморка пять на шесть метров с кроватью у глухой стены Террея впечатлила, но жаловаться он не собирался. Оказалось, что его родители жили в том же подвале, что и он. За что они были удостоены таких «привилегий» Террей узнавать не стал. Он поблагодарил провожатого и закрыл дверь за ним, оставаясь с матерью и отцом наедине.

Присев на кровать, Террей потер свои ладони и уставился в пол.

— Может, оставить тебя одного? — спросила мать.

— Нет. Уходить не нужно. Отправляясь сюда, я не был уверен, что встречу вас.

— Мы прилетели на Сайкайрус две недели назад, — ответила мать. — Герольд пытался поселить нас рядом с семьей Йори, но отец наотрез отказался.

— Лучше уж в подвале, чем созерцать лицо Кораи поутру, — пробурчал отец.

Террей не мог не улыбнуться такому замечанию.

— Где Вы были? Что с Вами произошло?

— Когда амиряне появились на Юге, мы с отцом вступили в ряды добровольцев. Помогали силам МВС зачищать города. Известие о твоей гибели получили с двухнедельной задержкой…

Мать замолчала, а рассказ продолжил отец.

— Хранить тебя оказалось негде. Да и нечего было хранить. За несколько дней до удара по Дереве к нам с твоей матерью пришли двое зрячих. Предложили нам внести «пожертвование» в фонд развития Деревы. Я сказал, что уже пожертвовал своим сыном и послал их, сам знаешь куда. Рубцы на наших с матерью оболочках оставили те ублюдки. Мы едва ноги свои оттуда унесли, но все же скрылись. Деваться было некуда, и тогда мы получили сообщение по электронной почте от Герольда Белови. Он написал, что одна из его дочерей погибла вместе с тобой, и что теперь у нас с ним есть общие счеты с теми, кто полагает, что вправе забирать чужих детей. Мы, не раздумывая, приняли его приглашение погостить на Сайкайрусе и уже через два дня встретились с ним.