ШЛА ДЕВЧОНКА Шла девчонка спозаранку, А вокруг трава в росе! Ту девчонку с громом танки Обогнали по шоссе. Лето рдело на платочке, А на платьице — весна. Командир сказал: — Как дочка! А водитель: — Как жена! Посветлели люди в танках, Хоть опять в поход ночной. Шла девчонка спозаранку Стороной своей лесной. НА ПЕРЕГОВОРНОМ ПУНКТЕ Тебя на курсы взял район, И вот тогда влюбленному Пришел на помощь телефон Со связью межрайонною. Кричу тебе: — Алло, алло! Меня не разлюбила ты? А в трубке треск. Ну, как назло, Совсем не слышно милую. Тогда на помощь поспешил Телефонист загруженный, Твои слова он мне твердил Своим баском простуженным: — Люблю! Люблю! — Неслось сквозь свист. Пусть связь слегка нарушена, Ты молодец, телефонист! Я слушаю! Я слушаю! СЕРЕБРЯНАЯ СВАДЬБА На серебряной свадьбе бокалы звенят И бутылки с шампанским вовсю салютуют. «Молодой», улыбаясь, бросает свой взгляд На сидящую рядышком с ним «молодую». У супругов покрыты виски серебром, Но нежны они, словно жених и невеста. Затихает народ за нарядным столом, Тамада поднимается с места… Муж, нагнувшись, чуть слышно жене прошептал: — Если б вдруг наша жизнь началась бы сначала, И не я, а другой бы тебя повстречал? Что б ты сделала?.. — Я бы… Тебя отыскала. ДЕНЬ ОТОШЕЛ День отошел, грозовой, августовский. Стало прохладно, темно. После работы в далеком Свердловске Ты распахнула окно. В двадцать минут я дойду до вокзала Через леса и туман. Сбросить, как плащ, на пороге усталость, Наспех собрать чемодан? Знаю, что в день доберусь до Свердловска, Шепотом встретит твой сад… Только ведь день грозовой, августовский Не возвратится назад. «Просверкали далекие молнии…»
Просверкали далекие молнии, И очистился небосклон. Ночь кузнечики звоном наполнили И разбили Мой сон. — Замолчите, кузнечики! Слышите! Августовская ночь недлинна! Над полями, лесами, над крышами Опустись, Тишина! И тогда через все расстояния Чутко вслушаюсь я в тишину, И услышу родное дыхание, И спокойно Засну. КАМЕННАЯ БАБА Крутятся без устали колеса, Фары шарят в жидкой полутьме. — Стой, шофер! Глядит на нас раскосо Женщина из камня на холме. Это что еще за чудо-юдо В трех шагах от нового села? Расскажи, из дальнего откуда К нам в двадцатый век ты забрела? Но молчит в ответ. И так же хмуро Смотрит на дорогу за холмом. Может, ты не древняя скульптура, Созданная в стане кочевом? Это, может быть, с годами спорит В каменном обличии тоска? Ты ждала кого-то. И от горя Вдруг окаменела на века. Время даже камень разломило. И от солнца, ветра и дождя Изменилась ты, Но с прежней силой Ждешь кого-то, С места не сходя! «Я припомнил песенку…» Я припомнил песенку дорожную, Грустную, Тревожную, Несложную. Нет, не под балконом — Под Балканами Спетую не мной, А партизанами. Под горами старыми-престарыми За столом сидели мы с болгарами, С бывшими лихими партизанами Мы по-русски чокались стаканами. А потом я на притихшей пристани Встретился со взглядом твоим пристальным, В этом взгляде — Нет ему названия! — И призыв, И робость, И признание. Этот взгляд — и ты, такая чинная! Все ж не я, наверно, был причиною, А Дунай, дорога, ночь балканская И простая песня партизанская. |
