— О чем они толкуют?

Пуночка сове отвечает:

— Волка решили послать за солнцем, ведь после медведя он всех нас сильнее и быстрее.

Сова говорит:

— Напрасно хлопочут, волк жаден, встретит оленя, убьет, будет лакомиться и про солнце забудет.

Звери и птицы, услышав речь совы, согласились с ней:

— И правда, ведь волк жаден, оленя увидит, убьет, будет лакомиться и про солнце забудет. Но кого же мы пошлем за солнцем?

Тут маленькая мышка сказала:

— Зайчика вот этого отправить бы, ведь лучший прыгун он и на ходу солнце схватить может.

Снова закричали звери и птицы:

— Зайчика, зайчика, зайчика!

И в третий раз глуховатая сова спросила пуночку:

— О чем толкуют звери, птицы?

Пуночка в самое ухо сове прокричала:

— Зайчика за солнцем послать решили, ведь лучший прыгун он и на ходу солнце схватить может.

Подумала старая сова и сказала:

— Этот, пожалуй, может похитить солнце, действительно прыгает хорошо и надежен он. Никто не сможет задержать этого прыгуна.

Так зайчик был утвержден похитителем солнца. Недолго думая зайчик направился по пути, указанному вороном.

Долго шел, много дней шел и вот наконец далеко впереди себя светлое пятнышко заметил. К тому пятнышку приближаться стал.

Приблизившись, увидел: светлые лучи проникают через узкую щель из–под земли. Заглянул зайчик в щель и видит: в большом сосуде из белого камня лежит огненный шар и лучи его освещают подземелье. «Вот то солнце», — думает зайчик. А в другом углу подземелья на мягких оленьих шкурах лежат тунгаки.

Зайчик через щель в подземелье спустился, к огненному шару прыгнул, из каменного сосуда шар схватил, задними лапами оттолкнулся и в щель выскочил.

Тут–то тунгаки всполошились, следом за зайчиком погнались.

Зайчик во весь дух убегает. Но тунгаки совсем, совсем уже близко. Тогда зайчик ударил лапой по огненному шару. Шар раздвоился. Одна часть маленькая, другая большая. Меньшую часть зайчик сильно лапой ударил, она тотчас вверх взлетела, к небу прильнула, и получилась луна.

Большую часть зайчик приподнял, еще сильнее лапой ударил, она тотчас вверх поднялась, к небу прильнула, и получилось солнце. Как светло вдруг стало на земле!

Тунгаки, ослепленные светом, скрылись в подземелье и с тех пор не появлялись на земле. А звери и птицы прославляли отважного зайчика — похитителя солнца.

КАК ЛЮДИ ЖИЛИ РАНЬШЕ[88]

В древнее время люди в этой местности постоянно не жили. Каждый на свою временную стоянку выезжал. Так пять родных братьев всегда отсюда выезжали в Танахлюк. А пять родных братьев другой семьи выезжали в Амьяк. В этих местах они охотились на каяках, добывали нерп и лахтаков гарпунами. Там они заготавливали припасы. Нерпичьи мешки наполняли жиром добытых зверей. Накопленные припасы отвозили в Каныграк. Поздней осенью, когда наступал месяц акумук[89] и бухта покрывалась мелкой шугой, амьякцы и танахлюкцы сообща перевозили припасы в Уназик, а затем устанавливали там свои зимние жилища. После первого ночлега они делали чистку в землянках, а затем уже поселялись в них на всю зиму. С наступлением весны они устанавливали летние яранги и переходили в них из землянок. Затем, когда наступала пора летней охоты, многие покидали Уназик и отправлялись на промысел на свои охотничьи стоянки, в свои временные селения. Одни уезжали в Танахлюк, другие — в Амьяк, а третьи — к кочевникам торговать. Кроме Танахлюка и Амьяка отдельные семьи уназикцев уезжали на промысел и в другие места, где у них были временные поселения. Так жили.

Однажды в Танахлюке жена младшего брата пошла за водой и не возвратилась, исчезла. Перед наступлением ночи братья пошли ее искать, но поблизости женщины не оказалось. Наутро муж ее пошел на поиски один.

Обошел много прибрежных селений, но нигде не мог найти ее. Наконец он стал искать жену в тундре, но и там никаких признаков пребывания ее не обнаружил.

Вот уж и осень наступила, и на море появился тонкий лед. Братья из Амьяка сообщили братьям из Танахлюка, что они уезжают обратно в Уназик. Тогда младший брат танахлюкцев сказал своим:

— Что же делать, вы уезжайте в Уназик, а я здесь останусь зимовать. Здесь потерялась моя жена, здесь буду и я. Уезжайте вместе с соседями амьякцами, а то вам здесь трудно будет зимовать. Я остаюсь здесь.

Старший брат сказал ему:

— Нельзя так, видано ли, чтобы самого младшего брата одного покинули старшие. Будем зимовать здесь все вместе. А амьякцы, зовущие нас с собой, пусть одни уезжают.

И амьякцы, узнавшие о решении соседей остаться зимовать в Танахлюке, собрались и уехали в Уназик.

Тем временем танахлюкцы насобирали на побережье выброшенные морем бревна и сделали на всех одну большую землянку. В ней стали жить. Здесь стали охотиться на каяках. Добывали нерп, крылаток, лахтаков.

Младший брат возле ключа вырыл яму и прикрыл ее китовой лопаткой. Начал он ходить по морскому берегу. Нашел мягкое дерево — осину. Комель этого дерева толщиной с лахтака. Привязал к дереву ремень, спустил его в воду и потянул к стоянке. Позвал братьев, и все вместе вытащили бревно на сушу. Затем положили его около ключа, где была вырыта яма, и пошли домой.

Младший брат, войдя в землянку, взял инструменты и вернулся обратно к ключу. Там он начал мастерить из бревна туловище женщины. Смастерил женщину. Затем вырыл для нее яму поглубже и позвал братьев. Братья пришли и помогли младшему поставить женщину комлем вниз. После этого младший брат засыпал ее землей и стал поливать ключевой водой. Затем ушел домой и уснул вместе со всеми. На следующий день проснулся, поел и пошел к ключу. Там он снова стал засыпать женщину землей, а затем поливать водой. Покончив с этим, вернулся домой. Заснул. Утром пошел к ключу. Оказывается, заморозило его женщину. Снова подсыпал к ней земли и полил водой. Пришел в землянку и спросил сноху, жену брата:

— А не привезли ли мы с собой байдарное ведерко?

— Привезли, — сказала женщина.

Снова спросил:

— А не привезли ли мы праздничный дождевик?

— И это привезли, — ответила женщина.

И молодой охотник, забрав с собой ведерко, дождевик и оленью шерсть, отнес все к своей, сделанной им женщине. Он надел на женщину дождевик, вместо волос прикрепил к ее голове оленью шерсть, а рядом с нею поставил ведерко, а затем привязал к ее руке ковш таким образом, как будто бы она собралась наливать ведерко. Черным камнем он нарисовал ей брови и полосы на переносице. После этого ушел домой и спал до следующего дня. С наступлением вечера взял с собой луки и колчаны со стрелами братьев, затем пошел к своей яме. Там он уложил стрелы, а в китовой лопатке, которой была прикрыта яма, сделал отверстие. Залез в яму и целую ночь караулил, не засыпая. Утром ушел домой и снова спал весь день. Проснулся, поел и отправился во второй раз караулить в своей яме. Всю ночь наблюдал через отверстие в лопатке. Была лунная ночь. В полуночную пору в устье бухты послышалось журчание воды. Вот и голоса людей послышались. Посмотрел он в отверстие лопатки и увидел, что к берегу приближается байдара. Прямо на берег над ним въехала байдара. Человек этот смочил во рту мизинец и провел им по днищу. Потрогал он днище носа байдары и понял, что она села на мель.

— Ой, на камни сели мы, — сказали на байдаре, — это мясо сбросьте в море!

Мясо из байдары сбросили в море.

— А теперь оттолкнитесь!

Оттолкнулись. Но человек из ямы крепко держал их своим мизинцем. И хозяин байдары сказал:

— А ну, бросьте–ка в воду амулетные ремни!

Байдарный стрелок сбросил амулетные ремни в воду.

Старший их сказал:

— Оттолкнемся!

Попытались снова оттолкнуться. Скоро уже и рассвет наступит.

— Вот беда, мы никак не можем сдвинуться с места. Ведь так нас здесь и убить могут.

Люди этого старшины закричали: