Рассматривая Испанию как неотделимую часть своего государства, Теодорих явно распространил на нее и свою политику по отношению к римскому населению и католической церкви{482}. В Италии он выступал продолжателем старых имперских традиций, всячески подчеркивал свое уважение католической церкви и папскому престолу, свое равное отношение ко всем подданным{483}. Это не могло не отразиться и на Испании. Знаком такой политики явились созывы провинциальных соборов, какие не собирались уже много лет{484}. Поэтому неудивительно, что эти соборы, как уже упоминалось, датировались по годам правления Теодориха. Таким образом, хотя готы и оставались арианами, между ними и их католическими подданными установился определенный modus vivendi, как это было и в Италии. Укрепляются и связи между испанской церковью и папством. В 514 г. папа Симмах назначил Цезария, еще недавно преследуемого Аларихом, викарием, распространив его полномочия и на галльские и испанские владения Теодориха{485}, что в известной степени означало признание папским престолом создания фактически единого Готского государства. Но его преемник Гормизд стал назначать викариев уже непосредственно для Испании{486}.
Другим признаком изменения стало сближение готской и римской светской знати. Несмотря на сохраняющееся запрещение смешанных браков, наместник Теодориха Тевдис женился на богатой испано-римлян-ке, которая принесла ему такие богатства, что он смог создать собственную армию численностью до 2 тысяч воинов (Procop. Bel. Got. I, 12, 50—51)[77]. Это вызвало подозрения Теодориха, и он попытался было вызвать Тевдиса в Равенну. Но тот, всячески подчеркивая свою лояльность королю и не переставая отсылать в Равенну все причитающиеся налоги, возвращаться в остготскую столицу решительно отказывался (Cass. Var. V, 3; Procop. Bel. Got. I, 12, 52—54), и Теодорих ничего поделать с этим не мог.
После того как остготы сумели отбить франкские и бургундские атаки на средиземноморское побережье Галлии, Теодорих решил восстановить должность префекта претория для Галлии. Его резиденцией, как и в предшествующем столетии, стал Арелат (Арль). Пока власть западного императора признавалась в значительной части Галлии и Испании, испанские провинции, образовывавшие отдельный диоцез, как об этом в свое время говорилось, входили в префектуру Галлию. С распадом империи исчезла и эта префектура. Теперь Теодорих ее возродил. Префектом был назначен Либерии, который до этого исполнял ту же должность в Италии{487}. Но каковы были территориальные пределы власти галльского префекта, точно не известно. Может быть, теоретически его полномочия распространялись и на Испанию. Но реально там от имени Теодориха правили Лиувирит, Ампелий, Тевдис. Последний не только командовал армией, но и от имени Теодориха непосредственно осуществлял опеку над Амаларихом.
В Италии была создана довольно стройная система управления, в которой сочетались готские и римские элементы. В частности, сосуществовали готский комит и римский «судья» (iudex). Последний был чисто гражданским чиновником, вершившим прежде всего правосудие среди римлян, в то время как готский комит не только занимался готами, но и решал проблемы, возникавшие между римлянами и готами, командовал войсками в данной местности и вообще осуществлял там общее руководство{488}. Организовал ли Теодорих таким же образом управление в Испании, неизвестно. Может быть, назначение римлянина Ампелия и гота Лиувирита являлось попыткой остготского короля создать в Испании подобную систему.
Возвращаясь к Евтариху, надо отметить, что, по словам Иордана (Get. 298), Теодорих узнал, что тот живет в Испании (in Spania), и он вызвал его оттуда. Между тем дед Евтариха находился не в Испании, а при дворе вестготского короля, т. е. в Тулузе, в то время как внук оказался уже за Пиренеями. Несомненно, что он оказался там вместе с вестготами. Правление Теодориха отмечено массовым переселением вестготов из Галлии в Испанию. После битвы на Богладском поле франки завоевали не только вестготскую столицу Тулузу, но и всю ту территорию, на которой в основном поселились вестготы в 418 г. и которую они за эти 90 лет успели освоить. Здесь родились три, а то и четыре их поколения. Сравнительно небольшая часть вестготов не решилась оставлять землю, уже ставшую их родиной, и осталась под властью франков{489}. Но гораздо большая их часть предпочла покинуть старые места. Может быть, некоторое время они питали надежду вернуться, и часть вестготов осела в Септимании, в частности в Каркассоне и Нарбонне{490}. Установление относительной политической стабилизации после появления в Галлии новых границ разрушило все надежды вестготов на возвращение в старые места, и основная их часть чрез какое-то время все же перебралась через Пиренеи, где они могли себя чувствовать в большей безопасности. То, что в 515 г. Теодорих вызвал Евтариха из Испании, говорит о том, что к этому году какая-то, по крайней мере, часть вестготской знати уже поселилась в этой стране.
Как уже говорилось, вестготы начали селиться в Испании еще в конце V в. Но число их было сравнительно невелико, и ареной их поселений была в основном Северо-Восточная Испания, хотя, возможно, некоторые их поселения начинают появляться и в центре полуострова{491}. Теперь же речь идет о массовом переселении, и при этом северо-восточная часть страны, непосредственно примыкающая к Пиренеям, привлекает их мало. Археологические находки показывают, что основной территорией их поселения является обширная зона между верхним течением Эбро (Ибера) и средним течением Тахо (Тага). Там сконцентрировано подавляющее большинство их некрополей, а также, хотя и в очень небольшом количестве, следы их поселений. И на этой территории, как показывает опять же археология, они жили отдельно от римлян{492}. Северная часть этой области еще долго носила название «Готского поля». Вне этой зоны, особенно в плодородных долинах больших рек и на средиземноморском побережье, археологические следы вестготов носят другой характер: это некрополи представителей правящего слоя государства{493}. Надписи окрестностей городов, как, например, в Лузитании, показывают полное отсутствие германских имен и сохранение местного сельского населения{494}. Эти данные ясно говорят о том, что в главной зоне северную часть центра Пиренейского полуострова заселяла основная масса вестготов, в то время как вне ее существовали лишь отдельные анклавы, представленные гарнизонами и администрацией{495}.
После кризиса III в., нанесшего сокрушительный удар античному обществу в Испании, центр экономического и социального развития страны переместился с юга и востока Пиренейского полуострова в его североцентральную часть. Социально-экономической базой развития с этого времени являлись не города, еще сохранявшие античный характер, а латифундии протофеодального типа. Именно в этой зоне и поселились вестготы. Вестготы, как и другие варвары, не очень-то доверяли городам и предпочитали сельскую местность. Поселение в центральной и северной части Месеты к тому же создавало вокруг их новой родины некое испано-римское «предполье», отделяющее их и от франков, и от свевов, и от всяких других возможных врагов, что облегчало, по их мнению, защиту от этих врагов: видимо, впечатление от поражения 507 г. и вынужденного переселения за Пиренеи было еще столь велико, что вестготы предпочли «застраховаться». Может быть, существовала еще одна причина поселения основной массы вестготов именно в этом регионе. Он был гораздо менее плодороден и поэтому меньше привлекал внимание вестготской знати, так что поселившиеся там рядовые вестготы могли чувствовать себя в большей безопасности от притязаний собственной аристократии{496}.
