«НЕ ВСЕ, — сказал он, — ПОЛОВИНУ. ЕСЛИ МЫ ВЫВЕДЕМ ИЗ СТРОЯ ВСЕ МОДУЛИ, ГЛАВНЫЙ КОМПЬЮТЕР СЛОМАЕТСЯ. ЛЮДИ НАЧНУТ КОВЫРЯТЬСЯ В НЕМ, ВЫЯСНЯЯ ПРИЧИНУ ПОЛОМКИ. БУДЕТ ХУЖЕ. ЕСЛИ ЖЕ МЫ ВЫРУБИМ ПОЛОВИНУ МОДУЛЕЙ, ОПЕРАТОРЫ ПРОСТО ЗАМЕДЛЯТ РАБОТУ — И ВСЕ. НИЧЕГО НЕ БРОСИТСЯ В ГЛАЗА, А МЫ ЗАВОЮЕМ СТРАТЕГИЧЕСКИ ВАЖНОЕ ДЛЯ НАС ПРОСТРАНСТВО».

«КРОМЕ ТОГО, НАС БУДЕТ ТРУДНЕЕ РАЗОБЛАЧИТЬ».

«НАМ НУЖНО КАК МОЖНО СКОРЕЕ ВЗЯТЬСЯ ЗА ДЕЛО, — прорычал Мастерлинк. — ЭТОТ МЕГАЛОМАНЬЯК В ЛЮБУЮ МИНУТУ МОЖЕТ ПРИСТУПИТЬ К ВЫПОЛНЕНИЮ СВОЕГО ПЛАНА».

«Я БУДУ ГОТОВ ЧЕРЕЗ СОРОК ПЯТЬ СЕКУНД», — сказал Карков.

На борту корабля РАМ «Тарсис» было все спокойно. Экипаж предавался безделью и беззаботной болтовне.

— Чего я не понимаю, — сказал Корстан, техник «Тарсиса», — так это того, почему мы здесь торчим и бездействуем.

Микаэлс, техник, обслуживающий систему вооружения, потянулся и сказал:

— Раз ничего не происходит, пойду-ка я спать.

Только он произнес эти слова, как связистка корабля Боне, изучая показания своих приборов, заявила:

— Кажется, что-то случилось. — Она вгляделась в кодовые рисунки на своем мониторе. — У меня здесь флуктуация. — И начала настраивать приемник.

Микаэлс откинулся в своем кресле, наблюдая за ней. Она, нахмурившись, старательно проверяла работу отдельных элементов управления системы связи.

— Может быть, это импульсы спутников?

— Нет. На случайное вмешательство не похоже. В основном колебания наблюдаются на уровне питания.

— Инженерная служба, дайте мне распечатки мониторинга нашей коммуникационной линии, — приказал капитан корабля Клексон.

— На борту корабля все спокойно, — доложил Роув, офицер инженерной службы. — Системы работают нормально.

— Проверьте систему анализа компьютерной сети.

Роув начал работать с приборами.

— Ничего, сэр. Она отключена.

Клексон откинулся в кресле и сложил на коленях свои огромные руки, пристально глядя на Вонс из-под нависших бровей цвета спелой пшеницы.

— Ну и что? — спросил он ее.

— Я пытаюсь изменить положение, сэр. Не выходит. Не успею стабилизировать флуктуацию, как она начинается снова. Что-то происходит с главной линией связи, но не с нашей стороны.

— На Марсе? — Удивление сквозило как во взгляде, так и в голосе Клексона.

— Да. Я думаю, что уровни питания испытывают какие-то странные колебания.

— Свяжитесь с Главным компьютером. Пусть он выяснит, в чем дело.

Вонс подчинилась приказу.

— Определенно, что-то случилось. Похоже, мой сигнал не доходит до них.

— Почему? — Капитан был недоволен.

— Не знаю, сэр. Повреждений нет. Блокировок тоже. У меня такое чувство, будто я передаю информацию в пустоту.

— Что это значит? — спросил командир.

— Что Главного компьютера больше нет. — Вонс посмотрела на Клексона. Ее глаза широко раскрылись от удивления собственным выводом. — Мы лишились его.

— Что вы хотите этим сказать, Вонс?

— Что мы больше не связаны с Главным компьютером.

Капитан вскочил и встал за спиной Вонс.

— Соединитесь с «Изидой», — потребовал он.

— «Изида», выйдите на связь. Это «Тарсис». — Голос девушки летел по каналу связи к соседнему кораблю.

— Это «Изида», — ответил тяжелый мужской голос.

— Нам нужна помощь, — сказала Вонс. — Пожалуйста, попробуйте связаться с Главным компьютером.

— «Тарсис», вас понял. Сейчас сделаем.

Наступила пауза.

— Извините, но у нас те же проблемы. Какие-то колебания…

Связь оборвалась.

Вонс посмотрела на капитана.

— Свяжитесь с «Аргиром», — приказал он.

Вонс начала настраивать связь с еще одним штурмовиком флота РАМ. Внезапно ее пальцы замерли.

— Я получила аварийный код. У них то же самое. Капитан вернулся в свое командирское кресло. Он был напряжен.

— Вызовите штурмовики, — сказал он.

— Я уже сделала это. У нас сохранилась связь со всеми кораблями.

— А с Марсом — нет. — Клексон был озадачен. — Вы уверены, что источник неприятностей находится на самой планете?

— Абсолютно, сэр. — Голос Вонс был тверд.

Клексон задумался. Как и все командиры флота, он получал приказы от Главного компьютера. Приказы исходили от Гользергейна, который руководил всей операцией. Каждое движение согласовывалось с компьютером. Клексон был напуган. Теперь приходилось действовать самостоятельно, а он не умел и не хотел делать этого. Клексон даже представить себе не мог Марс без Главного компьютера.

Он понимал, что нужно связаться с другими капитанами и посоветоваться, как быть дальше, но ему не хотелось признаваться в своей беспомощности.

Первый раз за сорок лет карьеры Клексон не знал, что делать.

Микаэлс наблюдал за капитаном. Долгий опыт общения с Клексоном позволил ему сразу понять, что происходит с командиром, ибо ничего страшнее, чем остаться без Главного компьютера, для флота РАМ не было.

Полированные грани спутника связи НЗО блестели в солнечном свете. Двадцатиметровый «ромб» служил бустером для приема сообщений, поступающих с Земли. Он был также глазами Новой Земной Организации. Здесь находились две камеры.

Спутник вращался на очень высокой орбите. Под ним дрейфовали истребители РАМ. Камеры следили за перемещениями, фиксируя их на компьютерном экране.

— Они не двигаются, — удивленно сказал Купер, техник связи НЗО.

Хопкинс, старший инженер спутника, добавил:

— Стая застывших ястребов.

— Может, они поломали себе кости? Носятся ведь на огромной скорости, — пошутил Купер.

Хопкинс решил проверить по компьютеру, что происходит. Никакого ответа

— Может быть, я буду тебе полезен. Каналы линии связи чисты, обрати на это внимание, — сказал Купер.

— И что? — спросил Хопкинс.

— Мы можем следить по ним за РАМ. Конечно, единственное, что мы можем сделать — это напустить помех, потому что передачи зашифрованы. То же самое они могут сделать с нами.

— Я все-таки не пойму, что с того?

— А то, что РАМ прекратила выход в эфир, — сделал вывод Купер.

— Ты имеешь в виду, что между кораблями и Марсом нет больше связи? — с интересом спросил Хопкинс.

— Точно.

— Ты можешь точно установить, в какой системе нарушена связь?

— То есть «корабль — корабль» или «корабль — база»? Правильно я тебя понял?

— Да, — ответил Хопкинс.

— Уже установил. Нарушена система «корабль — база». Все остальные в порядке. Сплошная болтовня в эфире.

— Значит, у них нет связи с базой, — задумчиво произнес Хопкинс.

— С Марсом, — уточнил техник связи.

— Они не могут держать связь с Марсом. Ничего себе! — снова и снова повторял Хопкинс. — Они отрезаны! — закричал он.

— Может, он сделали это в целях безопасности? — предположил Купер.

Хопкинс, улыбаясь, отрицательно покачал головой.

— Черта с два! РАМ любит знать, чем занимаются его детки. А детки отрезаны от мамаши! — заорал он на весь спутник.

Делийская метеорологическая станция стояла нетронутой среди моря щебенки. Бомбы не задели ее: как-никак объект РАМ Она возвышалась на местности и казалась огромным обелиском. Свет полной луны и набегающие тени придавали треугольным стенам бриллиантовый блеск. Ночь была спокойной. Тишину нарушало лишь тяжелое сопение гелиопланов терринов, патрулирующих небо.

Смутные силуэты заскользили в темноте. Камуфляжная одежда делала людей, двигающихся к станции, почти невидимыми. Они обходили лабиринты заминированных терринами зон на подступах к станции, благодаря неизвестную им Новую Земную Организацию за то, что она обозначила конфигурацию минных полей.

Люди приблизились к западному углу сооружения.

— Все спокойно, — сказал Рузвельт в персональный коммуникатор, прикрепленный на запястье. Один за другим на связь вышли лидеры трех групп добровольцев.

— Всем разойтись по сторонам, — приказал Рузвельт.

Вперед вышли подрывники. Они осторожно заложили взрывчатку — маленькие шарики из пластичного металла — в зазоры между пластикритовыми панелями.