— Ничего страшного! — теперь уже я был вынужден лихорадочно собираться с мыслями. — Накрайняк, выстираю душу в коньяке, и она станет как новенькая! Испытанный неоднократно способ!

— Фи! Так ты, оказывается, всего лишь банальный несчастный алкоголик? — Вика надула губки и брезгливо наморщила носик, выказывая полное неприятие меня как личности и мужчины. Но глаза все же предательски ее выдавали — она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

— Ладно! — Я вынужден был первым прекратить игру, так как почувствовал себя почти загнанным в тупик. — Сдаюсь! Этим оружием я с тобой больше не сражаюсь. Бесполезно. Чем займемся?

— А ты что предложишь? Впрочем, знаю! Ты хочешь претворять свои мерзко-необузданные сновидения в жизнь! Меня не устраивает, хотя пока не посвящена в детали. Поэтому давай-ка покатаемся на лодке!

— Ну что ж, — легко согласился я. — И простенько, и со вкусом. Прямо, как твой миленький халатик! Купальник, кстати, не забыла?

— Естественно! Неужели, Женечка, ты замечтался до такой безобразной степени, что вообразил, будто я голенькая под халатом к тебе на свидание примчалась? — Вика состроила озабоченную рожицу и приложила пальчик к моему лбу. — Температура, вроде, в норме. Тридцать шесть и шесть. А может, у тебя, Женик, просто приступ белой горячки?

Я уже начинал уставать от ее вечных приколов. В натуре, ведет себя, как девчонка-школьница! Взрослая ведь, замужняя женщина, и должна отлично понимать, что опытный мужчина от нее желает получить кое-что посущественнее, чем шуточки-прибауточки!

— Лады! Кататься — так кататься!

Я выбрал легкую двухместную лодку с жирной желтой полосой по смоляному борту. Авось, хоть желтый цвет, цвет измены, подтолкнет глупую мозговую подкорку блондинки к решению украсить голову ненавистного мужа ветвистыми роговыми отростками?

Не слишком ловко орудуя короткими веслами и все же умудрившись не забрызгать Вику, я выгреб на середину водоема. Солнце стояло в зените, но здесь казалось не так уж и жарко из-за поднимавшейся вверх в виде туманных испарений воды.

Вика, свесив босые ноги через борт в изумрудную воду, беззаботно болтала ими, словно девчонка-гимназистка, впервые вырвавшаяся из-под опеки строгих наставников на природу.

— Искупнемся? — предложил я, чтобы прервать странно затянувшееся молчание. — Какую температуру показывает твой босой барометр?

— Вода — сама нежность! — сообщила Вика, улыбаясь. — Но с лодки нырять не хочу. Что это вон там? Остров, по-моему.

— Как прикажет моя госпожа! — Я налег на весла, взяв курс на небольшой, примерно квадратный километр, островок, симпатично окруженный со всех сторон цветущими плакучими ивами.

«Как зеленые стражники выстроились, — подумалось мне. — Хранят покой своих обитателей». Впрочем, сразу было видно, что островок совершенно необитаем.

Наша лодка, приставшая к пологому песчаному берегу, была единственной.

Ухватившись за якорную цепь, выволок посудину на песок, так как предусмотрительность — главный мой «пунктик». Я же не в курсе, какой интенсивности здесь отливы и приливы.

Единогласно порешили более удобного места не искать. Берег тут был из мелкого наносного песка и являлся естественным натуральным пляжем. От добра добра не ищут, как говорится.

Скинув шорты и безрукавку, я уже собирался лезть в воду, но меня остановила Вика, смотревшаяся в своем голубом купальнике не менее восхитительно, чем обнаженная Венера из недавнего сна.

— Женя, у меня родилась замечательная идея! Ты никогда не бывал на пляжах нудистов?..

— Признаться, нет! — Я был немного сбит с толку.

Что еще выдумала эта экзальтированная особа?

— Я тоже ни разика! А мечтала всегда! Что такое купальник и плавки? Глупая условность, недостойная по-настоящему свободных людей!

— Ты предлагаешь… — Я, опасаясь очередного подвоха, продолжать мысль не решился.

— Ну конечно, Женечка! Мы ведь друзья, и стесняться друг друга — противоестественная ерундистика! Ты как хочешь, а я исполню давнее желание почувствовать себя единым целым с дикой природой!

Не обращая больше на меня ни малейшего внимания, Вика, ни капельки не смущаясь, освободила от купальника тело и преспокойно продефилировала к воде, соблазнительно покачивая той молочно-белой его частью, которую обычно солнечные лучи не ласкают, оставляя эту привилегию мужским рукам.

Излишняя скромность, к счастью, не входит в число моих недостатков, и поэтому, когда, наконец, поверил в реальность происходящего, я, не задумываясь, последовал примеру непредсказуемой блондинки, мигом превратившись в современного Тарзана.

Я отплыл подальше, где вода была не так согрета, как у берега, чтобы децал охолонуть и сбить возбужденное напряжение мужского естества.

Но, когда вышел на берег и увидел загоравшую на животе Вику, все мои хитрые водные процедуры оказались напрасными. Соблазнительно выделявшаяся задница могла возбудить, наверно, и Папу Римского.

— Оказывается, ты вооружен? — притворно испугалась Вика.

О полном смятении моих чувств говорит тот факт, что рука невольно дернулась под мышку, но я вовремя сообразил, что десятизарядный Братишка остался в избушке.

— Ты ошиблась, я не вооружен!

— А ну-ка, подойди ближе. А это что, по-твоему? Между ног настоящая дубина торчит! Или это резиновый муляж? Надо убедиться лично.

Всякие виды приходилось мне наблюдать без малейших эмоций. Но когда нежно-ласковые пальчики блондинки обхватили мой «телескоп» у основания, я невольно вздрогнул и, даже, кажется, покраснел.

— Ложись на песочек. Я знаю, чего ты сейчас хочешь больше всего на свете! Все вы, мужики, одинаковые!

Губки и бойко-активный язычок Вики оказались значительно нежнее ее пальчиков.

— Видишь, какой я грамотный доктор? — улыбнулась влажными губами Вика. — Пяти минут не прошло, а твоя дубина снова стала мягкой и неопасной!.. Признавайся, Женечка, ты это видел во сне?

— Если честно — да, — не смог покривить я душой, все еще находясь во власти острого наслаждения.

— А теперь бежим купаться! Тебя я удовлетворила — теперь моя очередь! Секс в воде — это что-то бесподобное!

Через некоторое время пришлось с ней согласиться. Ощущения описывать даже не берусь — сами попробуйте. Единственный совет — заниматься этим следует на мелководье, чтобы ноги твердо стояли на дне. Кстати, водяной секс кое-чем смахивает на кофе по-турецки. Там, смакуя, перемежают ледяную воду с дымящимся обжигающим кофе. Здесь почти тот же эффект — холодная вода и горячее, ритмично сжимающееся влагалище создают ту же бесподобную разницу ощущений.

Когда, обессиленные, наконец, выбрались на берег и улеглись на песочке, я закурил «родопину» и задумался о женских причудах.

Еще вчера Вика была недоступно далека, а вот уже сегодня мы пылкие любовники. Все-таки жизнь человеческая полна странных неожиданностей, построенных на непонятных парадоксах, Которые, видать, и составляют основу умно-глупого мироздания.

Почему-то вспомнился случай многолетней давности. Тогда я вдруг увлекся собиранием изумрудов. «Левых» и поэтому, естественно, неограненных. Махнул в рудничный поселок под видом отпускника, отдыхающего от городской толкотни. Подцепил в клубе на дискотеке средней свежести бабенку, чтобы не вызывать излишнего любопытства у органов, и поселился у нее на правах ухажера-квартиросъемщика. Целый месяц убил на шляние по пивнушкам, выискивая поставщика. Но либо морда моя не внушала доверия, либо сбыт «левых» камешков здесь был уже отлажен от и до.

Даже старательно доведя хозяйку квартиры до невменяемо-страстной кондиции, попытался через нее выйти на реализаторов или хотя бы одиночек «несунов».

— Женечка! За кого ты меня принимаешь?! Да, я работаю в конторе на руднике, но я честная женщина!

Убедившись в бесперспективности идеи, я решил на следующий день слинять по-английски, то бишь без предупреждения.

Но, по свойственной мне доброте, захотелось оставить о себе хорошую память. У хозяйки постоянно барахлил сливной бачок в туалете. Решил ликвидировать неисправность. Свинтив болты крышки, еще раз убедился, что женщинам нельзя верить ни на грош. На дне бачка, аккуратно запакованный в полиэтилен и перехваченный резинками для волос, лежал увесистый пакет. Когда я его надорвал — на пол сортира посыпались светло и темно-зеленые камешки. Уже ничему не удивляясь, собрал изумруды в свой кейс и, шутки ради, сунул в тайник, так же обернув в полиэтилен, пачку соли — по размерам пакеты были один к одному.