Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— М-м-да! Пожалуй, пока счет в вашу пользу.

Надо подтвердить, что действительно с 1 января по 31 августа общий счет был не в пользу интервентов, особенно если учесть, что наступление белой армии на Петроград провалилось, а это было тяжелым ударом для контрреволюции, которую здесь поддерживал английский флот.

Умелое планирование операции 18 августа, смелость и неплохая выучка исполнителей обеспечили успех демонстрации; шум моторов «шортов» действительно отвлек внимание наблюдения и прислуги зенитной артиллерии от воды почти на тридцать минут; однако эта военная хитрость не была полностью реализована катерами из-за бдительности дозорного миноносца. Вообще успех кронштадтцев был значительно больше, чем они сами его оценивали на первых порах. На них не произвели ошеломляющего впечатления ни внезапность, ни новизна использования торпедных катеров и светящихся пуль. Попытка атаковать «Гавриил» и прорваться на рейд со стороны Петрограда также входила в арсенал внезапности и была осуществлена удачно, однако в итоге не дала англичанам никакого практического результата.

Англичанам, как выяснилось позже, помогали предатели и в штабе крепости, и в штабе базы (задержка сообщений лишними переспросами; отсутствие бона, закрывающего вход в Среднюю гавань; успешный проход мимо северных фортов в обе стороны — на четвертом форте, например, орудия не были установлены и по англичанам стреляли из винтовок). Остается добавить, что такие налеты удавались англичанам с большим успехом, и не один раз, во время войны против немецкого флота в 1918 году и что эта операция была последней для торпедных катеров, присланных из Англии в Балтийское море.

14

— Будь они прокляты! — закончил свой четвертый или пятый рассказ мой друг Загуляев. — Меня больше всего бесит, что их содержат в прекрасных условиях, кормят превосходно, пожалуй, лучше нас, и разрешают каждому, кроме официальной телеграммы, посылать домой письма.

— Вряд ли мы имели бы такие же льготы, влипнув к ним в плен? А?

— Да! Навряд ли. Поэтому лучше уж не попадать. А насчет кормежки — это дело большой политики.

Позднее все англичане были обменены на советских граждан, и только много лет спустя из-за страсти старых разведчиков к писанию мемуаров мы имели возможность прочесть кое-что новое.

Уже по цитированной статье Торникрофта и Бремнера можно видеть, как беззастенчиво врут эти авторы, прославляя успехи своих катеров. Они заявили, что 18 августа потоплен «Андрей» (на самом деле подорван), а затем «Петропавловск» (остался абсолютно невредимым).

Отнесем это преувеличение к рекламной привычке главы известной фирмы и к нервному шоку пострадавшего Бремнера.

Но вот 15 февраля 1928 года комендэр Эгар, делая «научный» доклад в «научном обществе», оперируя теми же ложными данными, рассказал дополнительно кое-что интересное. Оказывается, он с двумя «СМВ» был скрытно проведен в Бьоркезунд 8 июня через шведские и финские воды для обеспечения связью постоянного резидента в Петрограде Поля Дьюкса[28]. Он лично несколько раз ходил на катере от Териок до Петрограда, к островам в устье Невы, поэтому никаких проводников ему не требовалось для прохода ночью к Лахте между северными фортами. Участвуя в операции Добсона, он сам мог служить проводником. Из его опыта и родилась идея захода к нашей базе со стороны Петрограда. Всего было восемь катеров, но на головном произошел взрыв в моторном отделении еще при начале движения от Териок, на нем и был проводник, выпавший из игры вместе с катером.

Утверждение англичан, будто они не пользовались иностранными офицерами, тоже ложно. При атаке «Олега» за штурмана был финн, ранее служивший в царском флоте.

Примечательно, что в докладе Эгар скромно умолчал, как кое-кто из комендэров, увидя результаты первых выстрелов «Гавриила», повернул назад, предоставив молодым лейтенантам и сублейтенантам таскать для них каштаны из огня. Есть такой деликатный военный термин — «ретироваться». Так вот, комендэры вовремя и благополучно ретировались из этого «проклятого Кронштадта».

Упоминание о каштанах, хотя и фигуральное, имеет все права: Добсон и Эгар были награждены высшим боевым орденом Британии — «Виктория Кроз», в то время как Нэпиру и Бремнеру пришлось довольствоваться орденом «За отличную службу».

Разбор доклада Эгара и статьи Бремнера невольно вызывает в памяти написанное Энгельсом:

«Ни один народ, даже французы, не могут сравниться с англичанами в способности к самопрославлению — особенно, когда дело идет о храбрости. А между тем анализ фактов в 99 случаях из 100 сводит очень быстро этот героизм к весьма банальным размерам…»[29]

Нет надобности опровергать ложь о «благородной миссии» защиты молодых буржуазно-демократических республик от большевистской России, но нельзя оставить без внимания новый вариант политико-стратегической легенды, рожденной в королевском обществе.

Оказывается, «наступление Юденича сорвалось из-за того, что тылу белогвардейской армии угрожали германские войска (!) во время мятежа на Красной Горке». Сам мятеж живописуется не как предательский, а как героический акт защитников форта. Что касается германских войск, действовавших в тылу Юденича и против него в августе 1919 года, эту выдумку разоблачать смешно. Остается только удивляться научному уровню королевского научного общества.

Англичане явно недооценивали боеспособность Балтийского флота, будучи обмануты своей разведкой. Обычная ошибка, в которую неизбежно впадали все «спасители России», спешившие въехать в Москву на белом коне, так же как и поддерживающие их генералы и адмиралы США, Японии, Франции и всех четырнадцати государств, участвовавших в так называемом первом походе Антанты. Организатором этого «крестового похода» на большевиков не без основания считал сам себя пресловутый Уинстон Черчилль, которого Ленин назвал величайшим ненавистником Советской России.

В этом отношении очень показательно признание, сделанное несколько лет спустя бывшим премьером английского кабинета Ллойд Джорджем, которое прямо относится к рассматриваемому событию:

«…Сведения, которые мы получали от разведывательного отдела военного ведомства, говорили, что… 60 процентов состава Балтийского флота дезертировало…»[30]

Если считать с 25 октября 1917 года, то действительно к середине следующего года больше половины балтийцев недосчитывалось на своих кораблях. Но они были не в бегах, как считали английские пинкертоны, а дрались с белогвардейцами и интервентами в составе морских отрядов на нескольких фронтах. Вот почему, выполняя свой революционный долг, оставшиеся в Кронштадте так бесстрашно и упорно защищали Петроград со стороны Финского залива, не считаясь с общим некомплектом флота.

А что могли сделать моряки ДОТа, англичане убедились за полгода своего пребывания на Балтике.

Если бы британское морское командование правильно оценивало боеспособность нашего флота, операция 18 августа была бы спланирована иначе, а может быть, не состоялась вовсе. Вряд ли нашлось бы достаточное число желающих добровольно гореть в бензине только «ради орденов и чести».

15

Когда много лет спустя удалось разобрать записки и систематизировать архивные справки и выписки из иностранных источников, стало ясно, что для полноты картины не хватает еще одного звена — «Гавриила».

Ведь, бесспорно, что и мы и англичане, каждый по-своему, конечно, должны отнести эффектный финал этой ночи к экипажу дозорного корабля. И хотя кое-что помнилось из рассказанного командиром «Гавриила» В. В. Севастьяновым, все же автор счел необходимым дополнить этот рассказ впечатлениями фактических участников отражения, бывших на борту «Гавриила». В памяти встала печальная дата — 21 октября того же года, когда прославленный эсминец погиб на минах в Копорском заливе почти со всем экипажем. Вспомнилось и то, что двое спасшихся гавриильцев — В. И. Цыганков и С. Н. Качкин — позже были назначены на «Изяслав», где мы и познакомились.

вернуться

28

Поль Дьюкс — матерый разведчик. Жил в Питере с 1909 года. Здесь окончил консерваторию. Вторично срочно заслан в ноябре 1918 года через финскую границу после провала и ареста органами ВЧК главного резидента Брюса Локкарта.

вернуться

29

Энгельс Ф. Избранные военные произведения. Т. 2. М., 1936, с. 201.

вернуться

30

Ллойд Джордж. Военные мемуары. Т. 5. М., 1938, с. 98.

34
{"b":"226665","o":1}