– Я тоже догадываюсь, – опер мелкими смакующими глоточками опорожнил рюмку, не сводя с меня внимательно-цепкого взгляда своих прищуренных глаз. – Но кто предупрежден, тот вооружен. Уверен, что и с этим кадром ты благополучно справишься. Кончай его прямо в аэропорту – и вся недолга.

– Мысль дельная! – кивнул я, доставая из бара вторую рюмку. – Обмозгую на досуге. Время у меня еще есть в наличии.

– Не так уж его и много! – напомнил старший оперуполномоченный, наполняя наши рюмки. – Григорий уже сегодня днем прилетает, как ты сказал. Так что активней шевели извилинами, Монах, пока не поздно и есть чем шевелить.

Мы дружно выпили за упокой души Григория и стали прощаться.

– Фотографию я обратно заберу от греха, – опер аккуратно сложил ментовскую ксерокопию вчетверо и сунул к себе в бумажник. – Думаю, ты отлично запомнил объект и ни с кем не перепутаешь, когда возьмешь цель в прорезь прицела. Удачи!

– Тебе того же и по тому же месту! – по привычке съюморил я, хотя настроение было паршивое и шутить совершенно не хотелось.

Когда остался один, некоторое время еще интимно пообщался с початой бутылкой, а затем занялся любимым привычным делом – нежно обихаживать своего самого надежного подручного – длинноствольный малокалиберный пистолет системы Марголина. Старательно смазал машинным маслом пусковой механизм и ствол, почистил от пороховой гари цилиндрик глушителя, заменив в нем обгоревшие войлочные прокладки, на новые. Милый «братишка» благодарно-ласково прижимался к ладони рифлеными «щечками» рукоятки и матово блестел воронением, выказывая полную готовность хоть сей момент радостно приступить к выполнению своих смертельных для кого-то обязанностей.

– Чуток помайся без своей любимой работы, – улыбнулся я, укладывая безотказный пистолет обратно в тайник под валиком дивана. – Но очень скоро ты сможешь на деле доказать свою преданность. Железно обещаю, братишка!

Как всегда, общение с моим главным огнестрельным «аргументом» мигом привело в прекрасное расположение духа, вселив твердую уверенность в благополучном исходе и этой намечавшейся разборки с профессиональным ликвидатором, и с Бароном, не только нагло сократившим личные доходы моей организации, но и пожелавшим сократить даже мой жизненный путь. Банальная история – во всем виновата неуемная тупая алчность, свойственная примитивным человеческим личностям, к коим, несомненно, принадлежит и негодяй Барон.

И фраеру понятно, что манера зажигать спичку для личной сигареты преотлично характеризует человека.

Но данный индивид чиркнул в свою сторону, что говорило о замкнутости и даже рискованно-глупой натуре и плохо вязалось с полученной оперативной информацией, правда – что это матерый наемник-профи, прибывший из Перми для ликвидации моей скромной особы.

Я подал знак ребятам, чтоб не светились раньше времени, и позволил рыжему Григорию благополучно взять такси и спокойно отчалить из аэропорта с полным сохранением всех жизненных функций его долговязого организма.

Маршрут гостя Екатеринбурга был мне заранее известен, и поэтому я совершенно не опасался потерять его машину в интенсивном потоке городского транспорта.

Наш «мерс» и «волжанка» держались на почтительном расстоянии от такси, не желая привлечь к себе ненужное внимание залетного киллера. Хоть он и зажигает спичку чисто по-идиотски, но навряд ли на самом деле идиот – раз так грамотно уходит от ответственности за свои многочисленные мокрые художества. Вполне может сейчас по-умному страховаться в зеркальце заднего обзора.

Как я и преполагал, такси остановилось у гостиницы «Центральная», высаживая единственного пассажира. Григорий, не глядя по сторонам, сразу скрылся за высокими парадными дверями отеля. Я скорым шагом последовал за ним, оставив Цыпу с четырьмя мальчиками прохлаждаться пока в машинах. По моей задумке, они должны были вступить в дело лишь в крайнем случае.

Я успел вовремя – господин Григорьев как раз предъявлял паспорт портье, заявляя, что имеет броню на одноместный номер «люкс». Сверившись с книгой регистрации постояльцев, служащий гостиницы без лишних слов выдал приезжему ключ, на круглом брелоке которого была отчетливо проставлена черной краской цифра 15. Ну что ж, можно с удовлетворением констатировать, что один небольшой вопрос – номер «люкса» Григория – благополучно и скоро разрешился.

В холле «Центральной» царило маленькое женское столпотворение. Как я визуально определил, практически все представительницы прекрасного пола принадлежали к специфическому контингенту нашего ночного стриптиз-клуба «У Мари». Сама Мари также находилась здесь – сидя в кресле, сосредоточенно-внимательно листала какой-то глянцевый журнал, бросая на меня короткие взгляды своими бесподобными изумрудными глазками.

Так как Григорий уже топал по широкой лестнице на второй этаж, я без опаски подошел к Мари и уселся в соседнее кресло из казенного дерматина.

– Обратила внимание на долговязого рыжего типа в замшевой куртке? Сейчас он поднимется в свой пятнадцатый номер.

– Естественно, обратила, Женечка. Ты так на него кровожадно смотрел, будто живьем проглотить собрался. Вместе с курткой, причем! – ответила нахальная девчонка, мило мне улыбаясь.

– Вот и отлично! – не стал я глупо сердиться на колкую фамильярность подруги дней моих суровых. – Зовут его Александр Григорьев. Весьма опасный кадр, учти.

– Все твои друзья и знакомые обычно очень опасные люди, – не в бровь, а в глаз заметила беспечная Мари. – Это меня ни капельки не волнует, давно уже привыкла, Женик. Я вот только одного не пойму – чего ты на самом деле хочешь? Чтоб я ублаготворила все его интимно-похотливые причуды и выведала какой-то важный секрет?

– Мне секреты господина Григорьева без особой надобности. Уже их знаю в общих чертах. Все значительно проще, детка. – Я вынул из внутреннего кармана кожанки стеклянный пузырек с мутноватой жидкостью. – Вот возьми. Это лошадиная доза этаминала натрия. Нужно, чтоб наша девочка, которую подцепит постоялец пятнадцатого номера, ухитрилась как-нибудь подмешать снотворное ему в питье. Всего-то и делов, как говорится.

– Ну, это я и одна запросто могу устроить. Совсем ни к чему столько наших девушек в данное предприятие посвящать, – заявила Мари, чрезвычайно меня удивив. Я только не просек, что конкретно поразило меня больше всего – то ли ее неслыханная самонадеянность, то ли предусмотрительная осторожность.

– Ты уверена? – Я даже не счел нужным скрывать ноту сильного сомнения в голосе.

– Ну конечно, Женик. Я тут успела переговорить с господином Тенгизом, начальником службы безопасности гостиницы. Он твердо пообещал предоставить мне при надобности униформу горничной или официантки. Григорьев твой наверняка ведь обедать будет – либо спустится в ресторан, либо закажет обед в номер. И в том и в другом случае я его обслужу лично. Так что без всяких хлопот снотворное попадет по назначению.

– Почему Тенгиз вдруг так расщедрился? – подозрительно прищурился я, ощутив неожиданный укол ревности в глубине души. – По ходу, ты ему подвернула, да? Или ублажила иным способом?..

– Не будь таким любопытным, Женечка! – слегка смутилась моя пассия, очень мило порозовев щечками. – Тебе это совершенно не идет, ты же интеллигентный человек!

– Ладушки, – как-то враз остыл я. – Дело превыше всего. Благодарю за полезную инициативу. Отпускай своих девчонок восвояси и действуй сама. Убежден – справишься в лучшем виде. Когда объект благополучно вырубится, позвонишь мне на фатеру. Удачи, малышка! Ни пуха тебе, ни пера!..

– Иди к черту, Женечка!

Базарить больше ни о чем не хотелось. Признаться, у меня децал испортилось настроение от сознания того прискорбно-очевидного факта, что вариант Мари оказался значительно качественнее моего собственного. Ну да ладно. Женщины всегда были горазды на разного рода военные хитрости. Это у них в крови, по ходу. А на природу сердиться вообще никакого смысла нет. Совсем беспонтово то бишь.