– Думаешь, в объятиях вампира будет мягче? – хмыкнул Добрыня, поворачиваясь на скамье и тоже с грохотом оказываясь на полу.

– Сволочь! – рыкнул богатырь, сидя среди обломков скамьи. – Свинья ползучая!

– Кто сволочь? – нахмурился Алеша.

– Скамья, конечно, – пожаловался Никитич, поднимаясь и поправляя перевязь с мечом. – Все, братцы! Мне спать охота. Если к вампиру, так к вампиру. Может, и не засосет. Постели-то у него, небось, нормальные!

Стараясь громко не топать, с опаской косясь на гнилые стены, друзья спустились вниз. Только сейчас они оценили графа Дракошу по достоинству. Ростом он ненамного уступал богатырям, но был худ до чрезвычайности. Богатыри, очевидно, произвели на него благоприятное впечатление. Он коротко кивнул головой и улыбнулся карикатурной улыбкой, развалив длинную щербатую пасть. Богатыри невольно попятились. Яромир сжал кулаки, раздумывая, сразу дать ему в зубы или немного подождать?

– Господа! – Дракоша величественно вздернул голову. – Прошу выслушать меня внимательно. Ваше недоверие к существам моего рода вполне понятно и… – тут он вполне натурально вздохнул, – к сожалению, оправдано. Но! Этот край принадлежит мне, и я, как ответственное лицо, заинтересован в его процветании и даже в притоке туристов, в конце концов! Поэтому безопасность путешественников – это важнейшее направление нашей внутренней политики! Ведь далеко не все вампиры разделяют гастрономический взгляд на людей! Что касается меня и моего ближайшего окружения, – улыбнулся граф, – то мы предпочитаем мышей. Мышь для нас – это источник пропитания и даже символ процветания! Однако я попросил бы вас поторопиться, ибо сюда могут пожаловать незалежные вурдалаки из Господарии, а даже я не имею на них особого влияния.

– Незалежные вурдалаки – это кто? – заинтересовался Яромир.

– Гости из ближнего зарубежья, – хмуро ответил граф. – Натуральные проглоты. К тому же они терпеть не могут, когда русским духом пахнет!

– А вам русский дух нравится? – обрадовался Муромец.

Граф слегка поморщился:

– Честно говоря, не очень. Но я всегда был интернационалистом!

– Интер… кем?

– Националистом, – вздохнул граф.

– А это что? – наивно поинтересовался Яромир.

– Это когда ненавидят всех, кроме своего народа, – пояснил обалдевший Попович и в свою очередь попытался возразить: – Но ведь это неблагородно!

– Что делать! – вздохнул граф Дракоша. – Я честно борюсь со своими недостатками, но это не всегда получается. Путь к совершенству труден и тернист. Кстати, как тебя зовут? – неожиданно спросил он Муромца.

– Ну, Илья.

– А по батюшке?

– Абрамыч! – ляпнул Муромец, все еще толком не понимая, куда гнет упырь.

– Ну вот, – сладко улыбнулся Дракоша. – Я так и Думал! Кровь-то небось по ночам зудит? – осведомился он с непонятной интонацией.

– Она у меня и днем зудит! – признался Илья.

– Вот о чем я и говорю, – кивнул Дракоша. – Так что для незалежных вурдалаков вы – лютые враги! Итак, поспешим в мой замок, где вас ждут сравнительно чистые простыни и горячий супчик.

При упоминании о супчике Илья громко хлюпнул и вытянул губы в дудочку, не хуже иного упыря.

Перед домом стояла длинная повозка, запряженная парой великолепных, вороной масти коней. Правда, наметанный глаз Яромира успел разглядеть странную деталь: кони были обуты в смазаные офицерские сапоги!

«Оборотни!» – догадался Яромир, но никому ничего не сказал. Упырей он не боялся, знал только, что нужно быть настороже и успеть дать им в зубы раньше, чем они на тебя накинутся.

– Это мой личный долежанс, – похвалился граф. – Такой только у херцога саксонского, да у франкмасонского короля!

Дворецкий подобрал фалды и резво вскочил на козлы. Граф гостеприимно раскрыл дверцу:

– Прошу вас, господа!

Богатыри не без удобства разместились на обшитых черным бархатом сиденьях друг напротив друга. Последним зашел граф. Он закрыл за собой дверцу и довольно ловко уместился в гробу, который лежал аккурат посередке.

– Так это же гроб! – ахнул Муромец. – А я думал, ящик какой-то.

– Конечно, гроб, – подтвердил Дракоша, устраиваясь поудобнее и складывая на груди руки.

– Так ведь это… можно и присесть. Мест много!

– Право, не стоит беспокоиться, – улыбнулся граф. – За триста лет ко всему привыкаешь. Неужели вы не слышали поговорку «Лучше лежать, чем сидеть»? Можете сами попробовать!

– Нет уж, спасибо, я лучше посижу! – сказал Муромец, нервно шевеля пальцами. В этот момент кучер свистнул, и кони пустились в галоп. Яромир выглянул в окно. В неверном лунном свете он увидел, как бешено мелькают ноги, обутые в офицерские сапоги, и вздохнул. Это новое приключение начинало ему нравиться.

Долежанс мчался как ветер. Лес по бокам дороги слился в одну неразличимую, темную пелену. Несколько раз о стенку кареты кто-то стукнулся. Ощущение было такое, словно в дерево забили гвоздь.

– Это вороны, – пояснил Дракоша. – Не успели свернуть в сторону и воткнулись клювами. Доедем до места, вытащим.

Яромир подивился такой скорости, но промолчал. Долежанс мчался ровно, словно на дороге и не было ни рытвин, ни ухабов. Илья первый это заметил и высказался насчет качества заграничных дорог. На что граф тут же заметил, что дороги тут ни при чем.

– Дорога скверная, – сказал он. – Просто у меня долежанс на воздушной подушке! Таких только три. У меня и у…

– Хренцога сексотского, – вспомнил Илья.

Услышав это, граф Дракоша вздрогнул, как от удара током, и всю оставшуюся дорогу мрачно лежал в гробу. Вскоре за окнами замелькали какие-то строения, экипаж сбросил скорость, колеса разом стукнулись о булыжную мостовую, и долежанс въехал в широкие ворота.

– С прибытием! – возвестил граф и, скрипя суставами, вылез из гроба. Друзья вышли вслед за ним, с удовольствием вдыхая прохладный воздух, который после душного долежанса казался особенно вкусным.

Пока лакей выдирал воткнувшихся в экипаж ворон, богатыри успели осмотреться. Они стояли во дворе замка. Яромир впервые видел такое сооружение и остался недоволен. Вместо роскошных палат, изукрашенных резьбой, перед ним возвышалась мрачная башня из грубого камня, с бойницами наверху. К башне вплотную примыкали еще какие-то строения, такие же мрачные и грубые.

Этот замок может выдержать осаду целой армии! – похвалился граф. – А знали бы вы, какие чудные здесь живут привидения! Особенно одна девушка. Она… она все время бегает передо мной голышом! – тут голос у графа сорвался на фальцет, и он замолчал. Освобожденные вороны недовольно кряхтели и слабо шевелили клювами. Дворецкий графа выбросил их в кусты и засуетился, то запирая ворота, то возясь с ключами у входной двери.

– Прошу вас, ваше Драконское величество, и вас, дорогие гости!

С любопытством озираясь, богатыри вошли в просторную залу, ярко освещенную парящими в воздухе свечами.

– Присаживайтесь, господа! Вы, кажется, хотели супчика? Герман, распорядись!

Дворецкий вежливо поклонился и тут же убежал в соседнюю дверь. Вернулся он с огромной бадьей, в которой что-то булькало, дрожало и попискивало.

– А миски? – строго спросил граф.

– Ах да! – Герман всплеснул руками и тут же принес миски, ложки и полуведерный черпак. Яромир подозрительно повел носом. Как ни странно, от супчика пахло мясом, приправами и даже как бы лучком. Дворецкий принялся сноровисто разливать суп по мискам.

– А вы с нами не отобедаете? – спросил подозрительный Попович.

– Увы, дорогие гости, в силу чисто органических причин я могу питаться только одним…

Тут дворецкий поставил на стол еще одну кастрюлю, плотно закрытую крышкой, и, поклонившись, вышел. В кастрюле кто-то царапался и бегал, громко стуча мелкими ножками.

– Мыши! – коротко пояснил граф. – А вы кушайте, кушайте! У меня все честно, отравы не дам!

– А на меня отрава не действует! – равнодушно пояснил Муромец. – У меня в брюхе от нее заговор!

– Вот и прекрасно! – кивнул граф, запуская руку в кастрюлю. Пошарив, он вытащил оттуда упитанную мышь, сунул ее в рот и задумчиво захрустел. Друзья, стараясь не смотреть на Дракошу, дружно уткнулись в миски. Илья первый расправился со своей порцией. Блаженно вздохнув, он сощурил глаза и посмотрел на хозяина.