– Ну не разведчик ты, Второй, – закручинился Олег. – И даже не топограф! Ну и как нам теперь быть?

– А мотоциклист, – озарился Петя. – Он же обязательно сюда припрется! Вы там спрячьтесь рядом со съездом и ждите – на хвост упадете.

– Ну, спасибо, – язвительно буркнул Олег. – Спрячьтесь! Ладно, мы с мотоциклистом разберемся. Только вы уж там смотрите: до нашего приезда – ни-ни! Никаких допросов, вопросов – и вообще, будьте джентльменами.

– Будем, – пообещал Петя. – Обязательно будем…

Между тем «контингент» разместили. Нину с детьми заперли в сарае для инструментов, для охраны приставили Вадима Кудрина, Алису пригласили в сторожку, а чтобы зря не нервировать псов, дверь плотно прикрыли и задвинули щеколду.

– А теперь мы с тобой, красавица, плотно побеседуем, – игнорируя наставления лидера, заявил Петя, масленым взором оглаживая крутые бедра пленницы. – Пока наши добираются, мы тут с тобой маленько порезвимся…

…Минут через двадцать маяк «встал». Проехав еще метров двести, Март остановил машину и покосился в зеркало на Рекса.

– Понял, – Рекс застегнул свою жилетку с экипировкой и полез наружу. – Дальше нельзя – услышат. Потопали?

– Покатили, – Март вывернул колеса вправо и уперся в переднюю стойку «девятки». – Раз-два – взяли!

– Ну ни хрена себе! – воскликнул Рекс через три метра напряженного толкания.

– То ли они такие, как мы… – раздумчиво протянул Март, рассматривая спрятанную в кустах «Волгу». – То ли это – самое лучшее место для схорона тачки. А ну – покатили назад…

Оттолкав «девятку» метров на двести по дороге, спрятали в кустах на той же стороне, что и «Волгу». Покрутив головой, Март выдернул из-под сиденья кожаную аптечку, извлек из нее свой боевой нож и запасные обоймы к пистолету.

– Опоздали мы, – сумрачно высказался Рекс, наблюдая, как боевой брат комплектует свою жилетку и приторачивает к голени ножны. – Думаешь, они будут сидеть и любоваться лесом?

– Думаю, они некоторое время понаблюдают за объектом, а потом уже начнут действовать. Если они машину спрятали там же, где и мы хотели, значит, и образ мышления у них примерно… – Март вдруг оборвал фразу и ткнул пальцем в экран приемника: – Оп-па! Ну и какие будут предложения?

– Предложения будут зависеть от принадлежности пассажиров, – пробурчал Рекс, глядя на ползущую по экрану точку, приближавшуюся к месту их дислокации, обозначенному черным крестом. – Если это – те «левые»…

– Тогда – по нулям, – завершил мысль Март. – А если наши – посмотрим по обстановке. Встали!

Минут через пять из еловой чащи вылез «УАЗ».

– Он один, – сообщил зоркий Рекс, сидевший ближе. – Пассажиров оставил, возвращается.

– Ты сидишь, я беру, – скомандовал Март. – Если дам знак – глушишь. Валить его не надо – ты понял?

– Обижаешь, – хмыкнул Рекс. – Я вообще по жизни понятливый…

Когда «УАЗ» приблизился метров на десять, Март вышагнул из кустиков на дорогу, встал, широко расставив ноги, и прицелился в водителя. Водитель – крепкий мужлан довольно свирепого обличья, оказался тоже понятливым, не хуже Рекса: плавно притормозил, заглушил двигатель и остался сидеть в машине, терпеливо дожидаясь, когда неожиданный агрессор приблизится для выяснения отношений.

– Плохо же ты обо мне думаешь, малыш, – криво ухмыльнулся Март, красноречиво мотнув «стволом» вправо: зря ждешь, паря, – подарков сегодня не будет. – Если не ошибаюсь – Ваня?

– Не ошибаешься, – буркнул Соловей, неторопливо выбираясь из машины. – А ты – Март. Я помню. Когда я тебя видел в последний раз, ты лежал без сознания.

– Сейчас не буду, – успокоил Март. – Лицом к машине, руки на крышу. Живее! Хорошо. Вот что, Ваня: ты можешь мне не поверить, но – мы вам не враги. Мы пришли с миром. Но сейчас за вами кто-то охотится, так что…

Это Март запнулся, напоровшись на Ванин взгляд. Соловей сделал все как сказали: повернулся лицом к машине, положил руки на крышу и, осторожно повернув голову к Марту, вцепился в него взглядом. И до того этот взгляд был наполнен неприкрытой угрозой, что Марту вдруг расхотелось общаться.

«Ты только подойди – я тебе моментом башку оторву, – вот что обещали Ванины глаза. – И не надо меня увещевать и гипнотизировать: хоть в ноги пади – враг ты!!!»

– А хотелось по-хорошему, – пожалел Март. – Ну, глуши!

Из кустов скакнул Рекс и с размаху шибанул Ваню рукояткой пистолета по затылку. Удивленно хрюкнув, бывалый воин дисциплинированно обмяк и сполз по дверце наземь.

– Зверем смотрит? – угадал Рекс, сноровисто избавляя Ваню от брючного ремня и связывая ему руки в положении «за спиной».

– Смотрит, – посетовал Март. – До чего наш брат несговорчив бывает да недоверчив – прям я не знаю…

Оттащив бессознательного Соловья в свою машину, «иксы» не стали тратить время на «УАЗ» – так бросили – и скоренько припустили по дороге в еловую чащу. Через несколько минут они добрались до опушки и присели за еловыми стволами, обозревая подступы к сторожке.

– Паренек – «левый», – шепнул Март, оценив диспозицию. – Псы его не любят…

Действительно – оставленный охранять пленников, Вадим Кудрин от нечего делать пытался наладить отношения с ризенами. И получалось это у него из рук вон. И сюсюкал, и ласковые слова говорил, присев на корточки на безопасном удалении от турника, – а все зря. Ризены смотрели на Вадима зверем: совсем как давеча Ваня Соловей на Марта.

– Паренька валим, – деловито распорядился Март. – Он – лишний. И с ходу…

– Отлезь от меня!!! – раздался негодующий женский голос из сторожки.

– Р-р-ррр!!! – ощетинились ризены, натягивая поводки.

– Не трожьте ее, гады!!! – эхом отозвался другой женский голос – из небольшого сарая, расположенного неподалеку от сторожки. – Убью – не трожьте!!!

– Помогите!!! – завопила женщина из сторожки. – На помощь!

– Арррр! – ризены мощно дернулись, в одно мгновение обрывая довольно крепкие на вид поводки, и черными молниями метнулись к сторожке, сшибая не успевшего распрямиться незадачливого сторожа. Первый, без остановки, пулей влетел в небольшое оконце, вдребезги разнося стекло, за ним последовал второй – как будто их до этого пару месяцев тренировали выполнять именно этот трюк!

– Хорошие собачки, – Рекс, вскинув свой убойный «бердыш»[33], уточнил: – Можно?

– Ага, – согласился Март, вскакивая и семимильными прыжками устремляясь к сторожке.

Ту-дух! – сторож всплеснул руками и рухнул наземь, богато оросив хвойный ковер из пробоины в затылке.

– Ур-р-р!!! А-а-а!!! Мама!!! – яростно неслось из разбитого оконца – там явно кого-то усердно жрали. – Мамоч…хррр!!!

Бах! Бах! Бах! – запоздало забухал в сторожке табельный «макаров».

– Убери!!! – истошно завыла чья-то башка, на секунду показываясь в оконце. – Бах! Бах!

Пук! – сказал «ствол» Марта, разнося неправильно показавшуюся башку вдребезги.

– Не трожьте ее, уроды!!! – истерично заходилась женщина в сарае. – Не трожьте – убью!!!

– Мама!!! – вторил женщине ломкий мальчишеский голос – тоже из сарая. – Мама!!!

– Ну и бардак! – растерянно пробормотал Март, мощным ударом ноги вынося дверь сторожки и аккуратно вставляя в проем пистолетный ствол. – И чего это вы тут?

А в сторожке и в самом деле имело место некое непотребство. Как положено при таких ситуациях в закрытых помещениях, остро воняло порохом и кровью. Шмотки окровавленные повсюду валялись. Мелко подрагивая ногами, уходил в небытие мужлан, растерзанное горло которого стальными тисками сжимали клыки мертвого пса. Под оконцем распростерся другой мужлан – который неправильно показал Марту башку. Второй пес, истекающий кровью, умирал – он очень медленно полз к хозяйке, пуская кровавые пузыри и утробно поскуливая: жаловался мамочке, как больно ужалили его свинцовые шмели.

Мамочка плакала навзрыд, сидя в углу, мелко трясла плечами и протягивала к умирающему псу руки. Плевать ей было на убитого и загрызенного представителей своего вида – слезы ее предназначались исключительно лохматым членам семьи, не пощадившим своих шкур ради спасения горячо любимой хозяюшки.