А еще через полгода в докладе командующего ВВС Юго-Западного фронта Ф. Фалалеева отмечалось: «Воздушные бои показывают, что противник бросает в бой свой слабо подготовленный летный состав. В числе сбитых и взятых в плен немецких пилотов имеются недоучки, совершившие после окончания школы всего по 1–2 боевых вылета. Из показаний пленных немецких пилотов установлено, что прослойка этой недоучившейся части летных кадров в частях и подразделениях фашистских ВВС, действующих против нашего фронта, очень высокая — до 50–60 %».
Тем не менее немцы оставались еще исключительно сильным противником в воздухе вплоть до осени 1943 года. Перелом наступил после сражения под Курском, когда советские ВВС впервые значительно превзошли люфтваффе в количественном отношении, а также сравнялись с ними по тактике действий и качеству авиационной техники. В битве над Курской дугой потери с обеих сторон были огромными и приблизительно одинаковыми, однако для СССР они не имели такого решающего значения, как для Германии. Если убыль в самолетах немецкая промышленность все же смогла восполнить, то выбывших из строя опытных пилотов, в числе которых находилось несколько десятков «экспертов», заменить было уже нечем. В 1944 году производство истребителей в Германии достигло своего пика, однако сажать в них пришлось, наряду с бывшими пилотами транспортной и бомбардировочной авиации, также курсантов-недоучек. В августе 1944 года немецкий ас Хартман, получавший от Гитлера очередную награду, жаловался ему на то, что в эскадру JG 52 все больше присылают молодых летчиков, едва освоивших взлет и посадку.
Если говорить конкретно о превосходстве немецкой авиации в начальный период войны, отказавшись от всяких мифов, то оно заключалось в следующем:
Во-первых, в том, что люфтваффе в Германии являлись отдельным родом войск. Немецкие авиационные соединения и части только придавались армейским группировкам и в случае необходимости могли быстро перемещаться по всему Восточному фронту. За счет этого немцам удавалось создавать численное преимущество в воздухе на направлениях главных ударов сухопутных сил вермахта. Советские ВВС в большинстве своем находились в распоряжении общевойсковых армий и действовали преимущественно в их интересах. В результате советские авиачасти были распылены по всему фронту и выполняли главным образом второстепенные боевые задачи, вместо того чтобы концентрироваться в районах, где наступали основные силы врага.
Во-вторых, более эффективная тактика действий. Основной тактической единицей истребительной авиации люфтваффе являлась пара самолетов, оптимально приспособленная к условиям воздушного боя и позволяющая летчикам без проблем обозревать окружающее пространство. В советской авиации звено из двух пар истребителей было официально принято в июле 1941 года только в Заполярье и на Ленинградском фронте. На остальных фронтах продолжали использоваться звенья-тройки, и наиболее консервативным в этом отношении являлось центральное направление. Звенья самолетов, состоящие из двух пар, там применялись лишь в отдельных истребительных авиаполках, где имелось инициативное командование.
В-третьих, значительную роль в воздушных сражениях сыграло превосходство немцев в качестве авиационной техники. Новые немецкие истребители Bf 109F-1 и F-2 по скорости и скороподъемности на средних высотах оставляли позади все типы советских боевых самолетов, включая и современные Як-1, МиГ-3 и ЛаГГ-3. Нужно также отметить, что советские новые истребители страдали еще многочисленными «детскими болезнями», да и немногие летчики к началу войны успели их в должной мере освоить. В итоге советские истребители вынуждены были вести преимущественно оборонительные воздушные бои. Для наступательных требовалось создавать значительный перевес в силах.
В-четвертых, из-за плохо развитой радиопромышленности в СССР на большинстве советских самолетов отсутствовали радиостанции, а если и были, то очень плохого качества. А важность радиосвязи в воздухе не вызывала сомнений. Немецким истребителям она помогала наращивать силы в боях, бомбардировщикам — вызывать помощь, а также осуществлять тесное взаимодействие с наземными войсками на поле боя. Советские летчики во время боевых вылетов были предоставлены самим себе. Если они видели противника, то атаковали его, если нет, то возвращались обратно и нередко именно тогда, когда советские пехотинцы, находившиеся под бомбежкой в этом же районе, поминали их нелестными словами. Без радиосвязи невозможно было организовать эффективное взаимодействие авиагрупп в воздухе. Например, даже эшелонированное построение боевых порядков истребителей по высоте во многом не давало нужных результатов без связи — ведь важно было своевременно оповестить всех летчиков о появлении вражеских самолетов. Кроме того, в условиях облачности истребители, летящие на различных высотах, могли запросто потерять друг друга из виду. «Этажерка» получила широкое распространение лишь в 1943 году на Кубани, и в первую очередь в авиационных полках, оснащенных американскими истребителями Р-39 «Аэрокобра» с отличными радиостанциями на борту.
В-пятых, нельзя оставить без внимания прекрасно отлаженный механизм взаимодействия люфтваффе с сухопутными войсками вермахта — одну из составляющих «блицкрига». В передовых немецких наступающих частях обязательно находился офицер люфтваффе, задачей которого являлось обеспечение воздушной поддержки войск. Если немцы встречались с хорошо организованным сопротивлением противника, то сразу вызывалась авиация, наносившая бомбовые удары по конкретно указанным целям. Если появлялись бомбардировщики противника, то на них вскоре наводились истребители люфтваффе. В советских войсках такое взаимодействие с ВВС впервые широко использовалось лишь во время сражений под Сталинградом в 1942 году.
Касаясь такой болезненной для нас темы, как потери Советской армии в Великой Отечественной войне, нужно признать, что и здесь, особенно в настоящее время, не обошлось без сказок, всяких домыслов и откровенных фальсификаций. Немалую роль в этом сыграл хлынувший сейчас на рынок поток переводной западной литературы — разные там низкопробные военные исследования и воспоминания бывших вояк вермахта и люфтваффе, написанные еще в 50-е годы XX века, во времена «холодной войны». В этих трудах пропагандистского толка советские пехотинцы обязательно наступают волнами, выпивая под каждым кустом, а позади них маячат ужасные заградотряды. Советские самолеты обычно летают беспорядочными кучами, и при желании их легко может разогнать пара «мессершмиттов». Вообще Красная армия в глазах западного обывателя состояла из трех волн: первая волна уничтожала противника, вторая грабила и насиловала, а третью волну представляли злобные монголы, наводившие ужас не только на врагов, но и на своих союзников. Это то, что относится к сказкам.
Домыслами занимаются в основном люди с отсутствием здравой логики. Они берут за основу заведомо ложные цифры и догмы и пытаются строить на них собственные умозаключения. Ярким примером фальшивых данных из области авиации являются многие цифры и факты, присутствующие в многочисленных западных книгах по истории частей люфтваффе, действовавших на Восточном фронте. Конечно, кое-что полезное из этих трудов извлечь можно, но главным образом лишь второстепенную информацию, да и то обращаться с ней следует более чем осторожно. Другим источником ложных сведений служат модные сейчас «выжимки» из бумаг генерал-квартирмейстера люфтваффе, опубликованные в печати и выложенные в Интернете. Этот отдел немецких ВВС ведал общей статистикой и снабжением люфтваффе, и поэтому в него стекались отчеты об утерянных и поврежденных самолетах. Естественно, отчеты в авиагруппах составлялись раз в месяц, и в них не было особой нужды указывать точные даты потерь боевых машин. Большие безвозвратные потери в течение одного дня грозили командирам подразделений люфтваффе служебными неприятностями, и поэтому, чтобы уровень потерь выглядел надлежащим образом, потерянные самолеты равномерно разбрасывались по всем дням периода времени, указанного в отчете. Многие потери списывались на воздействие вражеской зенитной артиллерии и неисправности техники. В списки заносились также самолеты с повреждениями выше 10 %, и это давало новый простор для подтасовок. В итоге тот, кто пытается на основе этих документов выяснить результаты отдельных воздушных боев, сразу сталкивается со многими несуразностями. Практически никогда не подтверждаются большие потери подразделений люфтваффе, понесенные в одном бою. Гарантированно уничтоженные в определенный день немецкие самолеты или захваченные в плен летчики в этих списках зачастую «пропадают без вести» лишь неделю или две спустя. Особое место в войне занимают советские тараны, о которых немецкий пропагандистский аппарат вообще запрещал упоминать, чтобы не нервировать своих летчиков. Лишь изредка их записывали, как столкновение в воздухе.
