В мае 1930 г. из правительства меньшинства, сформированного опытным лейбористским лидером Рамсеем Макдональдом после всеобщих выборов 1929 г., вышел Освальд Мосли, бывший в то время членом парламента от лейбористов и занимавший одно из незначительных министерских кресел. Мосли был представителем нового поколения политических деятелей (он родился в 1896 г.), которых окопная война заставила стать радикалами, а послевоенная политика наполнила горечью. Это поколение говорило об «упадке демократии и парламентаризма» и о необходимости начать все заново[387]. Для этого Мосли поставил цель, состоявшую, как говорил его биограф, в создании «нового типа движения, которое могло бы совместить стремление к реформации общества с психологией Ubermensch <сверхчеловека>, без чего эта реформа была невозможной»[388]. Он верил в популизм и патриотизм, имперские торговые преференции, экономическое планирование и общественные работы, в строительство «страны, достойной своих героев», и в «союз “юных голов”, сколько бы лет им ни было, против “старых банд”»[389].

В начале 1931 г. Мосли вышел из Лейбористской партии. Его первым рискованным начинанием стало формирование Новой партии вместе с группой парламентских бунтарей, имевших похожие взгляды. Однако их провал на всеобщих выборах в том же году привел к изменению стратегии. После поездки к Муссолини в 1932 г. Мосли основал Британский союз фашистов, который в течение нескольких следующих лет вырос в огромную и потенциально мощную организацию. Одним из самых преданных и увлеченных последователей Мосли (и единственным членом Консервативной партии, перебежавшим в Новую партию) был У. И. Д. Аллен, молодой ольстерский миллионер и член парламента Соединенного Королевства от Западного Белфаста, который помогал финансировать фашистское движение на его начальном этапе и некоторое время был одним из его ведущих пропагандистов[390].

На какое-то время у Вудса могло сложиться впечатление, что его неприятие старого порядка и его видение будущего обновления отчасти начинали проявляться — к лучшему или к худшему — в национальной политической жизни, становясь в ней основной тенденцией. Переехав в Лондон, он основал Институт политических секретарей, заочную школу для людей, желавших сделать политическую карьеру. Можно предположить, что, взявшись за это рискованное предприятие, Вудс преследовал как прагматические, так и политические цели. Учитывая высокий уровень безработицы среди представителей среднего класса и активный интерес к политической жизни в обществе, институт, скорее всего, казался ему жизнеспособным и потенциально прибыльным делом. Его собственный опыт непрофессиональной парламентской деятельности и неэффективного государственного управления в Ольстере, без сомнения, заставил его задуматься о необходимости подготовить более профессиональное поколение политических деятелей и общественных служащих. К тому же нетрудно заметить, как его давний антагонизм по отношению к «тиранической клике» «заплесневелых стариков» воплотился в желании подготовить свежие силы, такие же деятельные и независимые, как и он сам, способные бросить вызов сложившемуся порядку вещей и старой элите. Для этого Институт политических секретарей предлагал подготовку в области публичных выступлений и искусстве составления политических документов, в секретарских навыках и иностранных языках, а также возможность изучать политические, экономические и социальные вопросы, имеющие отношение к современности. Как мы увидим ниже, учебный план института открывал широкий простор для отдельных преподавателей, желавших формировать восприятие и убеждения своих студентов.

Вудс открыл деятельность института, центр которого находился по его домашнему адресу, рекламой в разделе «Частные объявления» газеты «Таймс» от 8 июля 1931 г.:

В течение нескольких месяцев это объявление публиковалось каждую неделю, потом каждые две или четыре недели в течение семи с половиной лет (с перерывом на период с сентября 1933 г. по июль 1934 г., когда Вудс был предположительно занят личными делами). В 1932 г. Вудс изменил первую часть сообщения на следующий текст: «Современная политика предоставляет огромные возможности для квалифицированных политических секретарей, которые могут служить в парламентах Империи и доминионов, Лиге наций, на частной службе и т. д.»[392]. В конце 1935 г., после того как Вудс поселился в Лонг Крендоне, институт сменил свой адрес, переехав в расположенное неподалеку здание на Гилберт Стрит в районе Мэйфейр, сердце клубной и дипломатической жизни Лондона.

В качестве директора Института политических секретарей Вудс вступил в Королевское имперское общество, основанное в 1868 г. под названием Колониальное общество с целью распространения знаний о заграничных территориях Британии (в 1958 г. оно было переименовано в Королевское британское общество Содружества и под этим названием существует до сих пор). Вудс также стал членом лондонского Паблисити-клуба <The Publicity Club of London>, места встречи людей, занятых в рекламном бизнесе, связях с общественностью и средствах массовой информации, что, скорее всего, было вызвано его интересом к искусству политического общения. Он оставался членом Художественного клуба Ольстера, центра культурной жизни Северной Ирландии, в который был избран в 1931 г. Он также вступил в Королевский автомобильный клуб на Пэлл Мэлл, в котором мог реализовывать свою давнюю страсть к автомобилям.

Тем временем фортуна начала отворачиваться от его института. Один раз Вудсу пришлось занять средства у семьи Куэстед, чтобы удержать свой бизнес на плаву. В конце 1938 г. институт прекратил печатать свою постоянную рекламу. В следующем году появились всего лишь два коротких объявления («отличные возможности для работы на важных должностях; прекрасные перспективы»), второе — и последнее — было напечатано 20 июня 1939 г. Скорее всего, вскоре институт прекратил свое существование. В начале 1938 г. Вудс уже начал собирать материал для своих карельских мемуаров, а в следующем году он полностью написал их, что позволяет предположить наличие большого количества свободного времени[393].

У института никогда не было большого постоянного преподавательского состава — вместо этого Вудс нанимал внештатных преподавателей. В 1932-1933 гг. в ведомостях института были указаны лишь Вудс, его директор, и некто Эрик С. Лофорд, секретарь. В документах следующих лет перечисляются Вудс и восемь преподавателей поименно[394]. Среди них был мистер Л. У. Дэсбро, указанный как барристер[395], хотя в действительности он являлся недавним выпускником Лондонской школы экономики и читал в своем университете лекции по экономике. После Второй мировой войны Дэсбро стал одной из основных фигур в британском рекламном бизнесе[396]. В списке также перечислялись четверо других преподавателей с английскими фамилиями, которые с гордостью писали о хорошем знании экономики и квалификации дипломированных бухгалтеров и секретарей, и трое с иностранными фамилиями, которые предположительно преподавали иностранные языки. Одним из них был Александр Гамбс, сын Эрнеста Гамбса, который до революции был российским вице-консулом в Лондоне, а в 1930-х гг. стал видным деятелем российской эмиграции. С начала 1920-х гг. Алекс с трудом зарабатывал на жизнь фортепьянными концертами и уроками русского, французского и немецкого языков[397].