- Прости, - сказал он, - я не хотел вгонять тебя в краску.

- Ты прости, что я не послушалась.

- От тебя я этого ожидал. Ты у нас кошка, которая делает то, что ей вздумается. Ты и нас заставляешь делать то, что тебе вздумается, - Антон продолжал добродушно улыбаться.

- Я не специально, - мне стало стыдно.

- Я знаю. Лада, не переживай, я не ругаюсь, - Паниковский взял меня за руку.- Ты непосредственная, здесь уже ничего не поделаешь. Просто будь немного осторожней. Мы не знаем, кто за нами следит, и как он на нас так быстро выходит.

- Но ты же занимаешься проверкой...

- Да. Я снял номер в гостинице, установил там несколько штучек, которые покажут, был кто- нибудь в номере или нет. Но вполне возможно, что это не сработает. Будь осторожней, прошу тебя.

- Хорошо, Антон. Я буду очень осторожна.

- Вот и ладненько, - ответил он. - А знаешь, Макс от тебя без ума. Я первый раз вижу, чтобы он вел себя так непрофессионально. Настолько забыть об осторожности... Вас мог взять даже младенец.

- Антон... - я опять почувствовала, что краснею.

- Все, все, - весело засмеялся Паниковский, - больше не буду. Но ты так классно смущаешься. А про Максима правда. Он в тебя влюблен.

В этот момент вышел из душа Макс, и мы сели завтракать. Некоторое напряжение вновь появилось, но быстро исчезло. Разговор потянулся легко и непринужденно. Потом мужчины вновь заговорили о деле. Мне стало скучно, и я села к телевизору. Так день и двигался. Мы никуда не выходили. Один раз только я выпросила сходить искупаться. Сопровождал меня Антон, Максиму он не доверил это дело. Макс не стал спорить. Он залез в свой ноутбук.

После ужина Максим и Антон опять углубились в работу. Мне было скучно до невозможности. Я слонялась из угла в угол. Думала даже поспать, но сна не было. Меня начинало злить это вынужденное заточение. Я несколько раз пыталась отвлечь ребят, ничего не вышло. Макс только ласково погладил меня по руке, а Антон подмигнул. Вот и все мои успехи. Наконец, я обиделась на них окончательно и тихо вышла из дома, прихватив с собой камень. Он был теплым и тихо жужжал. Меня что- то ждет? Больше я не думала о том, что поступаю неправильно. Чем дальше я отходила от домика, тем больше реагировал камень. Меня захватило чувство ожидания. Я встала на том месте, где была утром и достала камень.

- Так, так, так, - раздался голос сзади, который показался мне знакомым. - А псы совсем забыли, что значит охранять объект.

Я резко обернулась. За моей спиной стоял Герман. Я отскочила назад. Герман усмехнулся и сделал шаг ко мне.

- Как ты нас нашел?

- Не я, но я решил не откладывать визит сюда в долгий ящик. Андрей хотел все сделать завтра. Как же он любит тянуть, когда дело касается тебя. Но я не дам ему вновь все завалить. Клан ему доверяет все меньше. И мне тошно, что мой друг становится предателем из- за бабы. Я помогу ему. Отдай мне камень.

- Нет, камень я не могу отдать. Я его главный хранитель.

- Не смеши. Это все сказки. Никогда не было главного хранителя.

- Был. Последний погиб восемьсот лет назад.

- Тебе откуда знать про этот камень?- Герман сделал еще шаг ко мне. - Он даст могущество моему клану. Он принадлежит нам по праву, а псы прячут его от нас. Верни камень, восстанови историческую справедливость.

- Камень никогда не принадлежал твоему клану. Вы просто воры и убийцы.

Камень начал оглушать меня, голос Германа тонул в жужжании. Руку жгло неимоверно, но я сжимала камень все сильней.

- Разговор не имеет смысла, - сказал Герман, - по хорошему ты не отдашь. Тогда я возьму его сам.

Я совсем потерялась, камень погружал меня в состояние прострации. Я не увидела, как Герман прыгнул на меня. Перед глазами мелькнула его рука, накрывающая мою руку с камнем. Нас озарила яркая вспышка...

- Что это? - крикнул Герман.

Нас окружали серые стены, освещенные светом факелов. Мы были в узком коридоре. Откуда- то неслись крики. Это было целое сплетение эмоций: ужас, боль, ярость. Кто- то бежал в нашу сторону. Это оказался монах. На нем были серые одежды, заляпанные красным. Кровь, да, это была кровь. Он истекал кровью. Следом за ним гнался другой человек. В руке он сжимал топорик. Когда эти двое оказались к нам спиной, мы увидели, что плащ убийцы украшал круг с крестом. Это был человек, принадлежавший клану Пазалербо. Он нагнал монаха, взмахнул топором, и крик жертвы оглушил нас. Рядом со мной раздался стон, я перевела взгляд на Германа. Он был белым как мел.

- Что это? Где мы? - повторял он.

- Это первые хранители камня. Это начало истории преследования. - спокойно ответила я. - Люди Пазалербо убивают беззащитных монахов. Они заберут камень, но он будет у них недолго. Вот она твоя историческая справедливость. Вот оно право клана на камень. Наслаждайся.

В коридор вбежало еще несколько монахов. За ними гналось трое, держа в руках мечи. Путь монахам преградил тот, что держал топор. Монахов кромсали на куски. Это была бойня. Жертвы взывали к своим палачам, но те их не слышали. Один громко смеялся, упиваясь видом страданий. Брызги крови летели во все стороны. Казалось, они долетали до нас. Герман кричал от ужаса. Его волосы поседели на висках за считанные секунды. Наконец, монахи были мертвы. В коридоре появился еще один человек. Он крикнул что- то убийцам, и они отправились за ним. Я вытащила камень из руки Герман и убрала в сумку...

Мы вновь стояли на берегу моря. Герман все еще кричал. Он озирался по сторонам, пока не остановил взгляд на мне.

- Ты, ты ведьма! Что ты со мной сделала? - крикнул он, отбежав в сторону.

- Я ничего с тобой не делала. Это камень показал тебе то, что ты должен был увидеть. Я всего лишь проводник. - ответила я.

- Это невозможно! Так не должно быть, нас другому учили!

- Ты видел правду, ты все сам видел.

- Нет! - Герман подбежал ко мне, - Ты все лжешь, и камень лжет. - потом его глаза сверкнули безумием. - Я убью тебя, ведьма, убью за твою ложь!

Он протянул ко мне руки, я зажмурилась, ожидая того, что он со мной сделает, но вместо этого он снова закричал. И в его голосе был ужас еще больший, чем в Хранилище.

- Кровь, - ревел он безумным голосом, - на мне кровь! На мне ИХ кровь.

Я всматривалась в него, но не видела того, что видел Герман. Он начал тереть руки, но от этого его глаза наполнились еще большим страхом.

- Кровь расползается, ее становится больше, - почти прошептал он, глядя на меня взглядом напуганного ребенка. - Мне нужна вода, мне нужно умыться.

Он бросился к морю. Вскрикивая, Герман шел все дальше от берега. Он ожесточенно черпал воду и мыл себя. На какое- то время я погрузилась в его видение и содрогнулась. Он был весь залит кровью. И чем больше безумец мыл себя, тем красней становился. Даже вода начала отливать красным.

- Кро- о- овь! - ревел нечеловеческим голосом Герман. - Она вокруг! О, Господи! Они здесь, ОНИ здесь!

В этом кровавом море стали мелькать тела. Их конечности высовывались наружу и цепляли Германа. Он уже не кричал, он верещал высоким голосом, увлекаемый мертвыми монахами. Я вскрикнула и закрыла глаза. Когда я их открыла, я не увидела крови, не увидела мертвецов, тянущих руки к Герману. Передо мной было обычное море. Звезды равнодушно смотрели на меня с неба, отражаясь в почти ровной поверхности воды. Откуда- то издали до меня донесся последний крик ужаса и все стихло.

- Боже, - прошептала я, оседая на песок и меня вырвало.

- Лада! - голос Максима донесся откуда- то издалека.

Когда они с Антоном подбежали ко мне, меня все еще выворачивало. Я содрогалась всем телом, стоя на четвереньках.

- Что случилось? Лада, милая, что произошло? - в его голосе была тревога.

Я села на песок, вытирая рот ладонью. Слезы застилали глаза. То, что произошло с Германом... это было страшно. Видение в Хранилище меня так не напугало, как сумасшествие охотника.