Улицы города, представшие в несколько ином виде — зрелище тоже весьма любопытное. Вроде все то же самое, ан нет, изменения чувствуются всюду и как чувствуются. Пребывание Пламенеющей в моем разуме и временное слияние дали свои мистические плоды в виде прикосновения к ее восприятию мира. Тому самому, где работают не только привычные нам чувства, но и другие, официальной наукой давно и категорично отрицаемые.

Чувствовались эмоции идущих мимо людей — положительные, отрицательные, разные… Злость, зависть, тупое, покорное безразличие. Такое впечатление, что раньше я смотрел на мир сквозь запыленное стекло. А сейчас разбил его к ангельской бабушке и увидел всю полноту красок.

— Удивляешься и поражаешься, а, Крест? — прорезался в моей голове ехидный голос Лио. — Это малая часть доступного мне.

— Но почему же тогда в нашем мире ничего этого нет?

— Не знаю. Правда, совершенно не могу представить. Причины бывают разные. Ушли все, кто владел магией. Началась охота на ведьм тогда, когда магия еще не окрепла до такой степени, чтобы защититься от толпы страшащихся нового знания. Какой-нибудь катаклизм, да мало ли… Зато какой мир для тех, кто хочет тут появиться! Много энергии и отсутствие тех, кто может ее использовать.

— Это я уже слышал, — пришлось мне прервать собеседницу, чтобы она снова не залезла в роспись перспектив для себя любимой. — А скажи, много времени нужно, чтобы научиться хотя бы части того, что ты умеешь?

Тут Пламенеющей пришлось серьезно призадуматься. Вопрос, конечно, сам по себе прост, но вот ответить на него можно по-разному. Правдиво и не очень, полностью или частично.

— Учиться можно очень долго, много лет. Я и сама еще многое не знаю, некоторые знания остаются загадкой… Зато тебе легче — есть не только помощь с моей стороны, но и подарок, который редко кому достается.

— Соприкосновение разумов?

— Угадал. Мало кто из обучающих магии пойдет на такое без крайней необходимости. Нужно сильно доверять человеку, чтобы открыть часть своего разума и чувств.

— Но ты ведь это сделала.

— Я бы не рискнула… — Лио на мгновение замолчала. — Причудливо тасуется колода вечных карт. Довериться не слишком знакомому человеку сложно, но, кажется, я не пожалею об этом. И оставим пока эту тему, она слишком личная.

Всецело понимаю ее эмоции. У каждого из нас должно быть собственное пространство, куда нет доступа никому. Дело не в доверии, а просто… Ну кому бы хотелось открывать кому бы то ни было ВСЕ? Есть вещи, которые даже двоим знать не следует. Они могут быть совсем не важными, просто не предназначенными для кого-либо. Обладание подобными тайнами не принесет никому ни малейшей пользы, ни малейшего вреда. Зато неприятный осадок останется. Оставим.

Лучше уж сосредоточиться на предстоящей работенке, то есть обнаружении Серлафсона. Это ведь будет не столь просто. Хитрый лис никогда не оставит свое логово беззащитным, равно как и не будет выставлять на всеобщее обозрение его местонахождение. Официальное место… Ха, там Олаф как бы присутствует наверняка только для отвода глаз. Сейчас уж точно. Он знает, что я жив и злобен, а значит не будет хлопать развесистыми ушами. Помнит о том, что я приложу все усилия, дабы порвать всех организаторов Игры в мелкие лоскуты.

Сам он пытаться убить меня не будет, знает о несоответствии сил. Зато приложит максимум сил для помощи Гарду Холбику и Марио. Пусть оба этих зверя нынче залегли на дно, но он с ними точно связь поддерживает. Одной веревочкой связаны, да и родственные души, как ни крути.

Вместе с тем он не может быть полностью отрезанным от дел Службы — такое не прощается. Карается же тем, что какой-нибудь юный выдвиженец спихнет его с насиженного места с помощью бюрократическо-канцелярских тонкостей. Разумеется, Олаф без тени скорби завалит с десяток подобных энтузиастов, но для этого опять же надо быть в курсе. Теплое место беречь надо, такова жизнь и ничего с этим не поделаешь. Значит, надо либо вылавливать его в те моменты, когда он просто обязан появиться на каком-то собрании или мероприятии, либо охотиться на людей, которые знают где притаился Серлафсон.

Клайв Шепард, номинальный глава? Не-ет, это вряд ли. Он, вне всяких сомнений, крепко сидит на крючке и не рыпается. Знает разве что номера телефонов, но это мне малополезно. Зато в окружении Шепарда просто обязаны быть доверенные, по-настоящему доверенные люди Серлафсона. И не среди замов и референтов, а как раз среди тех, кто имеет доступ к шефу в любое время и не особо попадаются на глаза. Или же наоборот, крутятся везде и всюду, вместе с тем не создавая ощущения угрозы. Кто именно? Извините, пока что не могу ответить на сей вопрос. Но будем искать ответы. Тем более, что ГДЕ их искать — очень даже известно.

Мегаполис, понедельник, семь часов утра. Игра продолжается.

Опасно ли мне ходить по улицам Мегаполиса при нынешнем раскладе? В меру, судари мои, в меру. Ничуть не более опасно, нежели перебегать дорогу на красный цвет. Нужно только иметь грамотный расчет и внимательно следить за обстановкой. Право слово, большие города — самое надежное место для того, кто хочет скрыться. В их бестолковой суете взбудораженного муравейника очень легко затеряться.

Неважно, что твои портреты появились в газетах, на телевидении. Плевать на исходящих слюной и эпилептической пеной добропорядочных обывателей и ревнителей охраны порядка. Что они могут-то? А ничего. Почти ничего…

Единственная серьезная угроза — военное положение или, на крайний случай, комендантский час. Вот только пока они не решаются на подобные действия. Это ведь придется ввергнуть в сильное беспокойство ту самую широкую массу обитателей муравейника, нарушить его привычный ритм. Если же нарушен привычный уклад, то возможны сбои в той программе, которую власть имущие столь усердно закладывали в сознание и подсознание каждого.

Так что как ни крути, а в выигрыше окажемся я и Лио. Не вводят действительно серьезные меры безопасности? Мне легче добиваться своих целей, не применяя особых знаний и возможностей Пламенеющей. Если же сподобятся и введут… Тоже не плохо, поскольку тогда они сами себе учинят кучу пакостей. Как только нарушится привычная жизнь, люди — некоторые из них — могут и посмотреть на окружающий мир несколько иным взглядом.

Разумнее всего для моих противников было бы вывести на улицы Гончих. Настоящих, а не назначенных на сию должность бюрократическими циркулярами. Но тут они сами себе подложили большую, жирную, и нагло хрюкающую свинью! Это же надо было — устроить разборку с лидером Гончих Холбиком, а вдобавок обвинить его в недостаточном противодействии моим выходкам. Идиоты, право слово…