– Что это? – спросила она.

– Те, ну, вот те, что… которые слишком вчера…

– Которые дезертировали?

– Нет, нет, миледи, они не дезертировали. Мы… в общем, ну, мы их наказали. Мы их казнили. А это доказательства.

– Что?

– Без вас, мадам, нам не останется никакой надежды. А те шестеро вас огорчили и нас тоже, они совершили большой грех. Мы хотели засвидетельствовать вам, что ваше слово для нас закон.

Адриану охватил ужас, и вместе с тем родилось еще какое-то странное чувство. Удовлетворение, что ли.

– Д'Аргенсон принимал в этом участие? – спросила она, стараясь сохранить самообладание.

– Нет, мадемуазель. Мы и вас не стали с этим беспокоить. Мадам де Креси сказала, что нам не следует вам ничего говорить.

– Креси? Это Креси вас надоумила?

Тень испуга пробежала по лицу Меркурия, когда она повысила голос, и он быстро замотал головой:

– Нет, нет, миледи. Мы пришли к ней, когда у нас уже был готов план, и мы все решили. Мы просто хотели убедиться, что все делаем правильно. – Он опустил глаза и добавил: – И она сказала, что так и надо поступить.

Адриана долго смотрела на него, вспоминая девочку, дни, проведенные с Ле Лупом, и все то, на что она насмотрелась за два года своих скитаний. Она улыбнулась Меркурию, надеясь, что ободряющей улыбкой.

– Вы правильно поступили, – сказала она. – Передай всем слова моей благодарности. Но, пожалуйста, впредь ничего подобного без меня или господина Д'Аргенсона не делайте.

– Хорошо, миледи.

– А шейные платки оставьте. Я сохраню их.

Он улыбнулся широко и в то же время хитро, и это была такая обаятельная юношеская улыбка, что она не могла заставить себя поверить, что это он был зачинщиком убийства. Адриана смотрела ему вслед, и, когда он скрылся из виду, она зажала рот ладонью, пытаясь сдержать накативший приступ тошноты. Тошнота отступила. Николас тихонько бормотал что-то себе под нос, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг, сложенными ладошками выбивая о ногу какой-то незамысловатый ритм.

– Лежи и не двигайся, – едва слышно выдохнул Бен, обращаясь к Ленке, – что бы ни случилось.

Он не видел ее лица, но она слегка пошевелилась, и он почувствовал у себя на щеке ее дыхание.

– Будь осторожен, – прошептала она.

– Даю слово, – ответил он и быстро, не дожидаясь, когда Ньютон приступит к поискам, выскользнул из своего укрытия и встал на ноги, оправляя камзол с тем достоинством, на которое только был способен человек, только что на четвереньках выползший из своего тайного укрытия.

Сэр Исаак сидел за одним из столов, его красный камзол был расстегнут, шейный платок развязан, он покачал головой.

– Это ты. – Он поднялся из-за стола со странным выражением лица. – И где же ты был?

– Где я был? – с иронией переспросил Бен. – Вы спрашиваете, где я был? Я прячусь, потому что меня разыскивает вся армия Священной Римской Империи. Разве вы забыли, какое представление было разыграно императором на охоте? Я надеюсь, сэр, вы не испытывали неудобств за время моего вынужденного отсутствия. Я надеюсь, что я вам не был нужен, чтобы добыть для вас еще одну редкую книгу.

– Не изображай из себя комедианта, Бенджамин. Конечно, я помню, что произошло на охоте. Я просто хотел выразить… хотел сказать, что рад видеть тебя живым. Хотя я весьма удивлен, что ты вернулся в замок.

– Сэр, я не собираюсь здесь надолго оставаться.

Бен намеревался сказать это резко, но у него не получилось. Ньютон выглядел действительно обеспокоенным его судьбой, а это было нечто из ряда вон выходящее.

– Не собираешься надолго оставаться? И вернулся, чтобы что-то стащить из моей лаборатории?

– Да, сэр, стащить, – с вызовом ответил Бен. – Вы пренебрегли мною, чуть не убили меня руками императора, меня, как дикого зверя, егеря гнали по лесу, через реку, по улицам… ну да, и еще демон напал… а я, как проклятый, делал все, что считал своим долгом для вас делать.

– Ты ничего из своих услуг не забыл, Бенджамин?

– Да у меня пальцев на руках не хватит, чтобы сосчитать все услуги, что я вам оказал.

– А ты все же постарайся.

Бен замолчал. Было что-то бессмысленное в этом словесном поединке. Ньютон сохранял спокойствие, даже, казалось, рассудительность, в то время как он почти кричал в ярости. И не то чтобы у него не было права на ярость и возмущение, просто человек разъяренный – глупый человек, так учил его отец. А сейчас не время быть глупым.

– Ну что ж, – сказал он уже более спокойно, – вот что нужно сделать. Во-первых, остановить те убийства, которые вы бессознательно совершаете.

– Я совершаю убийства?

– Из-за вас то ужасное привидение, что охраняет «Сефер Ха-Разим», насколько мне известно, уже убило во дворце троих слуг. И я намереваюсь положить этому конец.

– Очень хорошо, это во-первых, а что во-вторых?

– Дальше, я считаю своим долгом выяснить, действительно ли существует то, что вы называете «новой системой», и способна ли она отвести комету от Земли, и, если может, то намерены ли вы это сделать. Если не намерены, то я в таком случае начну бить тревогу.

Ньютон кивнул, на его переносице обозначилась глубокая складка, но внешне он оставался спокойным.

– И это несмотря на то, что император так дурно обошелся с нами?

Бен застонал:

– Когда я увижу, что вы бежите по лесу, преследуемый сворой собак, а потом вас обвинят в ложной попытке убить императора, тогда я соглашусь с тем, что с вами поступили дурно, сэр Исаак. А вы знаете, почему был устроен весь этот спектакль?

– Конечно, знаю. Император пытается запугать меня и принудить рассказать ему о моей новой системе и о том, что именно случилось с Лондоном.

– Если бы только император знал, как мало вы меня цените, он бы не стал попусту тратить свои силы и изобретательность.

– Разумеется, – сказал Ньютон мягко, – он бы просто купил тебя, и ты бы украл у меня все мои секреты.

Бена просто затрясло от неистовой ярости:

– Господь покарает вас за такие слова. Он предложил мне жизнь за то, чтобы я предал вас, сэр Исаак, но я отказался. И сюда я пришел не ради императора. Большинство людей в этом городе ни слухом ни духом не ведают обо всех этих мелочных интригах, и разве эти люди заслуживают смерти? И к черту императора со всеми вашими секретами!

– Понимаю, – спокойно сказал Ньютон, потянулся за графином, налил себе в бокал красного вина и сделал знак Бену приблизиться. – Не соблаговолите ли вы, господин Франклин, присесть, пока я буду отвечать на все поставленные вами вопросы.

Бен замотал головой:

– В присутствии его величества подданным должно стоять, вот и я постою.

Ньютон вздохнул:

– Очень хорошо, Бенджамин, если тебе нравится играть роль маленького обиженного мальчика, пожалуйста. – Он сделал несколько глотков вина. – Прежде всего позволь мне поздравить тебя с успешным проникновением в башню. Должно быть, это было не так-то просто, и я бы никогда не узнал об этом, если бы не мои слуги.

Бен прикусил язык, он был уверен, что знает, каких «слуг» имеет в виду сэр Исаак, но не было смысла признаваться ему в этом. Он все же надеялся, что Ньютону ничего не известно о Ленке.

– Во-вторых, позволь мне облегчить твою душу насчет привидения. Malakus,который охранял книгу, пойман.

– Пойман?

– Да. Мне потребовалось немного времени, чтобы придумать способ его изловить, теперь он никому не угрожает.

– Но за это время погибли три человека.

– Но как я мог помешать ему? Я не желал тем людям смерти. Можно я продолжу?

Бен сердито надул губы:

– Но как поймали? И где он?

Ньютон улыбнулся и махнул рукой в сторону странного тела.

– Он там, внутри моего talos,и он у меня под полным контролем. А вот чтобы ответить на все остальные твои вопросы, потребуется значительно больше времени. Возможна, я совершил ошибку, и мне следовало подключить тебя к работе над моей новой системой значительно раньше, хотя я не думаю, чтобы это что-то изменило. Честно говоря, если бы я не дал понять императору, что тебе ничего не известно о моей новой системе, тебя бы наверняка подвергли пыткам. Мои знания не должны попасть в руки императора. А что касается этой кометы, о которой им якобы наболтал русский шпион, так я уверяю тебя, этой кометы не существует.