Совершенно изумленные, проф. Эйнштейн с лордом Карстерсом увидели по другую сторону портала, всего в нескольких футах от себя, центр Лондона. В храме была полночь, а там над городом как раз начинала заниматься заря. Полная луна заходила за башню Биг-Бена, и ее долго скрываемая сторона теперь явила свой лик – оскаленную морду кальмара. Совсем рядом прогрохотал по булыжной мостовой кэб, и никто в нем, похоже, не обратил никакого внимания на магическое окно. Идущие не спеша по тротуару мужчина и женщина смеялись над странным феноменом в звездном небе.

– Так, значит, это и есть самый могущественный город в мире, – произнес кальмар, перемежая слова щелчками клюва. – Хмм, выглядит он на самом-то деле не очень впечатляюще, но надо же мне откуда-то начинать.

Изящно как балерина, колосс начал шаг за шагом проходить через проем между измерениями, раздавив попутно кэб. На тротуаре же мужчина произнес проклятье, а женщина в ужасе завизжала.

– Прощайте! – проревел кальмар; портал начал закрываться, и слова звучали уже как бы издали. – Храните веру!

Эйнштейн и Карстерс, не колеблясь, рванули через храм и успели нырнуть вслед за отбывающим кальмаром, прежде чем воронка захлопнулась.

В буйном взрыве красок Эйнштейн и Карстерс появились лондонской улице. По инерции они въехали в упругую как резина спину колоссального кальмара и, отскочив от нее, болезненно приземлились на булыжной мостовой. В тот же миг оба обнаружили, что снова совершенно голые.

– Знаете, сэр, – проворчал лорд Карстерс, бесцеремонно срывая манто с какого-то дрожащего ошеломленного джентльмена, который остановился у края тротуара, – это средство передвижения никогда не станет популярным.

– Согласен! – пробормотал проф. Эйнштейн, помогая другу разорвать эту накидку пополам и обматывая свою половину вокруг бедер на манер бирманского подгузника.

Деловито пережевывающий лошадей Бог Кальмар не обратил внимания на их прибытие.

Негромко рыгнув, он покончил с легкой закуской и принялся шарить в обломках двухколесного кэба в поисках мертвого возницы, с целью засунуть его в свой похожий на клюв попугая рот.

– Ня-я-ям! – пропел довольный кальмар, и эхо разнеслось по всей улице. В ответ со стуком открылись с десяток окон, высунулись сердитые лица, отвисли челюсти, поднялись вопли, и окна захлопнулись.

– Сюда, юноша, – прошептал Эйнштейн, бросаясь в ближайший переулок и с удивительной быстротой перебирая тощими голенями.

В то время как исследователи зигзагами неслись по глухим лондонским закоулкам, Бог Кальмар перетекал по булыжной мостовой, обозревая свои новые владения.

Так, значит, вот она– нынешняя вершина цивилизации, да?

Неровно горящие газовые фонари тускло освещали ухабистые улицы из камня. Здания лепились друг к другу без всякого учета соображений безопасности или комфорта; деревьев почти не было, а уж запах! В этот грязный город, должно быть, набились сотни тысяч, а то и миллионы людей. Воздух провонял угольной сажей, протекавшая неподалеку река была отравлена сточными водами и промышленными химикалиями. И на все накладывался сильный запах секса и незнакомых наркотиков. Кальмар в полном восторге чуть приобнял самого себя.

Прелестно!

Завернув за угол, монстр остановился при виде толпы людей, собравшихся возле здания, от которого явственно разило спиртным.

Должно быть, таверна, а может, храм, – мудро рассудил кальмар.

– Ого, – воскликнул какой-то пирожник. – Ну и здоровенная спрутина!

А какая-то уборщица прищурилась в попытке сфокусировать взгляд и икнула, не соглашаясь с ним.

– Не, ты спятил, приятель. Из таких штук соус индийский делают – чатни[41].

– Во как! – восхитился сильно впечатленный пирожник. – Никогда не встречал ни одной из них в целом виде. Как же их забивают в такие маленькие банки?

– Без понятия. Может, молотками.

– Как думаешь, оно из цирка?

Раздраженный их развязностью, Бог Кальмар выпустил в небо столб пламени, ожидая, что эти примитивные людишки попадают в обморок от слепого ужаса.

А толпа вместо этого разразилась аплодисментами и одобрительными криками.

Это заставило демона остановиться. За время его долгого отсутствия человечество явно прибавило в искушенности. Людей теперь уже не легко поколебать теми простенькими фокусами, которые так хорошо служили ему в Дутаре. Ну что ж, этого можно было ожидать.

Заверещав, словно тысяча терзаемых муками баньши, Бог Кальмар выпучил глаза и прошелся по толпе парой лучей смерти. Десятки людей взорвались при контакте с лучами, превратившись в пыль, остальные же с воплями убежали, и их крики добавились к распространяющейся по городу цепной реакции хаоса.

Созерцая этот нарастающий ад кромешный, Бог Кальмар смахнул кончиком щупальца каплю пота со лба. Уф! Крепкая толпа попалась.

Он сгреб в рот несколько трупов поцелее и, некультурно чавкая, отправился дальше в поисках чего-нибудь более аппетитного. Колоссальный демон остановился при виде обгоревшего остова деревянного судна, достаточно крупного, чтобы вместить сотню Богов Кальмаров. С минуту почесав в затылке, кальмар, за неимением плеч для пожатия, озадаченно передернулся всем телом и продолжил путь. Надо будет не забыть спросить кого-нибудь об этом.

На кухне музея Мэри Эйнштейн с трудом зажгла газовую плиту и поставила на огонь чайник. Ходить с гипсом на левой ноге было крайне неудобно, но ей еще сильно повезло – отделаться при перестрелке с кальмарниками всего лишь переломом. Большинство других дам получили серьезные ранения и нуждались в услугах хирургов. Однако поклонников Бога Кальмара перебили всех до единого, за исключением одного малого в личине Уильяма Оуэна, которому удалось сбежать вместе с тем большим черным котлом с кровью. Мэри понятия не имела, на кой черт он был нужен кальмарникам, но не сомневалась, что Англии это не сулит ничего хорошего.

Последние две ночи Мэри и немногие не пострадавшие из Дамского вспомогательного корпуса при Лондонском Клубе исследователей продолжали нести караул в музее, но никаких нападений больше не предпринималось. Видимо в Англии, или, по крайней мере, в Лондоне, больше не осталось почитателей Бога Кальмара. Несколько ободряло и то, что, после появления горящего ковчега, полиция установила вокруг музея постоянный защитный кордон. Ну, ладно, лучше поздно, чем никогда.

Налив себе чаю, Мэри начала, было, класть сахар, но остановилась и прислушалась. Не постучал ли только что кто-то в боковую дверь? Катрина отправилась в город купить новых тигров, а леди Данверс была на крыше с портативной пушкой, которую она называла экспресс-винтовкой, и поэтому Мэри в настоящий момент находилась в музее одна. Даже с учетом армии констеблей на улице это было бы для кальмарников самым подходящим временем для нападения.

В дверь снова постучали, на этот раз громче.

Взяв дробовик «Ремингтон» двенадцатого калибра, Мэри осторожно проковыляла через кухню.

– Кто там? – сладким голоском пропела она, пытаясь казаться пожилой хрупкой леди, одновременно взводя курки дробовика.

– Это мы, дорогая! – послышался голос лорда Карстерса.

Поскольку ее уже раз одурачили таким способом, Мэри отнеслась к этим словам с сильнейшим подозрением. Голос этот определенно походил на голос ее Бенджамина, но в нем слышалось что-то еще. Одурачь меня однажды – как тебе не стыдно.

Одурачь меня дважды – и застрели меня за идиотизм, как любил говорить ее дядя.

Крепче сжав в руках дробовик, Мэри осторожно распахнула смотровое окошко и посмотрела наружу. В тени беседки стояли двое. Их рост и очертания соответствовали облику ее дяди и лорда Карстерса, но в их одежде было что-то странное.

– Выйдите на свет, – потребовала она.