Все, что последовало в течение нескольких секунд, навсегда останется каким-то расплывчатым темным пятном в моей памяти. Я помню, как, мчась к канату, удерживающему шары, заметил охотничий нож, оставленный на земле прошлой ночью, как я сграбастал его на бегу, как зацепился ногой за нижнюю планку веревочной лестницы. Пуля оцарапала мне руку в тот момент, когда я разрубил канат, удерживающий баллоны.

Хоп! И я взвился в воздух.

Будет неправдой, если я скажу, что взвился с ужасной скоростью, хотя в первый момент мне почудилось, что я мчусь сквозь пространство, словно метеор. Чувства обманули меня, потому что я видел мир, повиснув вниз головой на перекладине лестницы. На этой перекладине я удерживался чудом, зацепившись одной ногой. Когда же я исхитрился схватиться за лестницу руками и принять вертикальное положение, выяснилось, что высота моего полета не превышала пятидесяти футов. Я посмотрел вниз. Вся троица скинула капюшоны, возможно, для того, чтобы лучше видеть, а один из них, закинув голову – была заметна открытая в изумлении пасть, – продолжал бег. Так, без остановки, пялясь в небо, он вбежал в озеро. Двое замерли как истуканы. Руки их висели вдоль туловищ, а лица были так сильно задраны к небесам, что я подумал, как было бы здорово, если у них сломаются шеи.

Но этого не произошло.

Моя надежда, что я успею вылететь из зоны действия пистолетов прежде, чем они придут в себя, не материализовалась. Фу неожиданно поднял руку с пушкой и открыл пальбу. Я был отличной мишенью. Но Фу выстрелил лишь дважды, очевидно, он расстрелял почти весь боезапас еще раньше на бегу, в погоне за мной. После второго выстрела я услышал какой-то хлопок над головой и взглянул вверх. Один из моих шаров тяжело вздохнул и сморщился, я чуть не сорвался от страха, однако мой воздушный корабль продолжал медленно возноситься к небесам. Я даже начал слегка беспокоиться, раздумывая, когда и где он решит остановиться.

Посмотрев на землю, я увидел три теперь совсем крошечные фигурки.

Одна из них грозила мне кулаком. Я перевел взгляд на поляну среди деревьев, и то, что я там узрел, вышибло из моей башки все мысли.

Я никогда не видел, не слышал, не читал и не знал о возможности такого дикого столпотворения. Более четырехсот голых людей – их тела белели на фоне зеленой травы – разбегались беспорядочно во все стороны. Я не успел еще улететь далеко и мог рассмотреть детали. Некоторые катались по земле, другие бесцельно двигали руками, словно отмахивались от чего-то, третьи прятались за спины друзей.

Едва-едва до меня доносились звуки, похожие на пулеметные очереди.

Стол, на котором недавно громоздились принадлежности для фейерверка, пылал. Дымная полоса взвилась в небо и рассыпалась тысячью разноцветных огней. Но, по-моему, дыма было значительно больше, чем могли произвести все ракеты и петарды, вместе взятые. Оказывается, помимо всего, пылала крыша здания раздевалки. Я оторопел: ведь там хранилась вся одежда участников съезда.

Но я уносился все дальше и дальше от этой картины разгрома. Свежий ветер подхватил мои шары, они, кажется, не поднимались выше, а подо мной быстрой чередой развертывались все новые виды. Я вполне уверенно, хотя, может быть, и без большого комфорта устроился на лестнице. Руки крепко держались за веревки, а обе ноги твердо стояли на перекладине.

Время шло. Я успел продумать все дело, и некоторые его аспекты начали немного проясняться. Я поразмышлял о том, что, по словам Сэма, Брэд Бендер, помимо прочих талантов, был специалистом по «кровяным пузырям». «Кровяной пузырь» – это маленький резиновый баллончик, заполненный куриной кровью. Мошенник кладет его заранее в рот и прокусывает, когда кто-нибудь стреляет в него из пистолета, заряженного холостыми патронами. Кровь сочится изо рта, и парень, который стрелял, приходит к убеждению, что убил человека.

Я сопоставил некоторые даты: доклад Йетса «Клиенту» был составлен 14 июня, а 15-го Боб Браун и его жена появились в Фэйрвью. Мыслительные способности Шелла Скотта порадовали меня. Оказывается, полезно побыть в одиночестве высоко над землей. Эта прекрасная обстановка позволила найти ответы на все вопросы. Я отметил про себя, что, как обычно, ветер дул от Фэйрвью в направлении Лос-Анджелеса.

В ту же секунду я судорожно ухватился за лестницу и застонал от отчаяния. Лос-Анджелес? Лос-Анджелес?! Все мое тело от макушки до кончиков пальцев ног похолодело. Только не это! Но увы – вот Фигероу, а там и Сансет. Я мог уже видеть башню городского управления, возвышающуюся над остальными зданиями. По прошествии нескольких минут я начал различать и прохожих внизу на улицах. В магазинах, наверное, сегодня большая распродажа – так много людей высыпало в город. Толпы внизу все время увеличивались. Точно, сегодня наверняка большой торговый день.

В голове моей все смешалось. Очевидно, начало сказываться напряжение последних дней: физзарядка, убийцы, погони и, наконец, этот проклятый фруктовый сок. Все сговорились для того, чтобы превратить мои мозги в мякину.

Неожиданно я сделал замечательное открытие. Все, что происходит, – сон. Такого не может быть в реальной жизни. На самом деле я вовсе не нахожусь в воздухе, я не вознесшийся в небеса нудист, и меня не несет ветер в сторону городского управления. Но, увы, это был не сон.

Тротуары были забиты зеваками, некоторые выскакивали на проезжую часть. Почему-то я оказался ниже. Шары опускались, и все опускалось у меня внутри. Поднимался, видимо, лишь восторг толпы.

Ясно были видны отдельные фигуры. Но это было не самое худшее.

Уличное движение замерло. Откуда-то издалека до меня долетел звук столкновения машин. Однако уличное движение остановилось не совсем.

Прямо подо мной ползла, выдерживая мою скорость и направление, патрульная полицейская машина. Ее сирена беспрестанно выла. Я тоже выл беспрестанно. Мои шары опустились, теперь они плыли ниже крыши здания городского управления, которое было уже совсем близко. Слишком близко. Думаю, я находился где-то на уровне двадцать пятого этажа.

Именно на двадцать пятом этаже была обзорная площадка для туристов.

Опять что-то случилось с моей головой. Я вновь и вновь твердил себе, что такое просто невозможно, что это неправда.

Но, увы, от фактов нельзя уйти даже со слегка помутненным разумом.

Ветер дул в нужном направлении, и высота была то, что надо. Пройдет много лет, и, когда будет рассказываться эта история, грядущие поколения ни за что в нее не поверят. Однако это будет сущая правда. Я был обречен плыть по небу, словно «цеппелин», и найти тихую гавань в городском управлении. Наверняка Управление гражданской обороны следит за мной и отмечает мой маршрут на карте. Я в панике пытался придумать хоть какой-нибудь план спасения. Может быть, мне удастся убедить их, что я пришелец с другой, не столь густо населенной планеты. Я вплыву через окно и наболтаю чепухи вроде той, которую я наболтал недавно Лорел.

Экстренный выпуск «Экзаминер» выйдет с кричащим заголовком: «Человек с летающего блюдца прибывает на странном летательном аппарате!»

Эту чепуху сменила другая леденящая душу мысль: «Что, если Управление гражданской обороны обратится к ВВС и те направят перехватчик, чтобы сбить меня?» В это мгновение где-то в небе раздался рев реактивных двигателей, но большой самолет прошел высоко надо мной. Я чуть было не выпустил лестницу. Наверное, сверху мои шары выглядели как эскадрилья НЛО, похитивших землянина.

До моего слуха донеслись выкрики с земли. Я медленно возвращался к страшной реальности. Прямо на меня надвигалась стена небоскреба городского управления, она была испещрена точками голов, глазевших на меня из всех окон. Какой-то олух высунулся из окна так далеко и хохотал так громко, что чуть было не упал с высоты пятнадцатого этажа. Я бросил взгляд на землю. Сплошная толпа людей. Нельзя было различить траву на лужайке вокруг здания. Плотная масса обращенных кверху лиц, открытых ртов и указующих перстов.