— Будто бы ты не перерезала ему горло, если бы тебе приказали? Давай, Никода. Скажи ему, на кого ты работаешь.

В ее глазах появилась паника, и она старалась не встречаться с ним взглядом.

Это не хорошо. Как только он думал, что может доверять кому-то, они становились…

Чем?

— Коди? Ты тоже демон? — спросил Ник, отчаянно желая знать, с чем он имеет дело.

— Нет, — спокойно сказал Калеб. — По сравнению с ней мы выглядим добряками.

Ник сглотнул, обдумывая это. Было что-то хуже, чем демоны? Было горько осознавать это.

— Так кто же ты?

Калеб посмотрел на нее с усмешкой.

— У людей нет слова для нее. Она чистейшая агония.

Коди уставилась на него.

— А ты тогда кто?

— Описать словом? Проклятый.

Ник наслушался достаточно.

— И я пошел, — но прежде, чем он успел уйти, они оба выбросили руки вперед и заморозили его на месте.

Он словно был мухой, пойманной на клейкую ленту. Если они так будут продолжать, он будет выставлять им счет, за его время, которое они тратили на чепуху.

Коди покачала головой.

— Я не хотела, чтобы он так обо мне узнал. Я должна была оставаться инкогнито. Спасибо, что выдал меня, Малфас.

Он шутливо поклонился.

— Пожалуйста. Рад испортить твой день.

Она многозначительно посмотрела на его пах.

— Ага, а я собираюсь испортить твои ночи, любовничек. Навечно.

Калеб фыркнул.

— Да подумаешь. У меня все равно нет свободного времени.

— Я не понимаю, чем ты думаешь, — сказала она раздраженным тоном. — Как ты после всего можешь оставаться таким холодным?

— Я устал, Никода. В отличие от тебя, я не отдыхаю от своего адского существования. И я не понимаю, зачем мы исполняем этот нелепый танец, если мы знаем, как все закончится. Пророчество есть пророчество. Ничего не может изменить его. Ничего.

Она не согласилась с этим.

— Человеческая воля, самая могущественная из всех существующих сил. Есть те, кто рожден для успеха и те, кто его достигают. Первые просто достигают его, вторые платят за него цену. И им ничего не помешает. Ничто не собьет их с пути.

Калеб закатил глаза.

— Ты веришь в то, что несешь?

— Да.

— Посмотри мне в глаза и скажи, что ты никогда в этом не сомневалась.

Она скорчила рожицу.

— Конечно, сомневалась. В это тяжело поверить.

Покачав головой, Калеб обошел ее.

— А меня уже тошнит от твоих нелепых речей. Правда, смени пластинку, милая.

Коди не попыталась остановить Калеба, когда тот уходил.

— Что происходит, Коди? Что ты тут делаешь?

Она казалась удрученной.

— Думай обо мне, как об охраннике.

— От чего?

— Я не могу сказать. Это запрещено.

Как и все, в эти дни. Уже надоело не получать ответов.

— Ты здесь, чтобы убить меня?

Она покачала головой.

— Я наблюдатель, который докладывает о твоем прогрессе остальным.

— Что?

— Это правда, Ник. Я здесь, как и Калеб, чтобы охранять тебя, но совсем по другим причинам. Мы должны убедиться, что ты останешься человеком, что твоя способность чувствовать не пропадет и не умрет.

— Почему?

— Ник, потому что, когда ты перестанешь волноваться обо всем и всех, ты станешь пешкой и рабом самых темных сил. Когда это произойдет, ты уничтожишь мир.

Не каждый день узнаешь, что тебе предназначено уничтожить мир. Когда эти слова дошли до Ника, он почувствовал себя таким же вялым и потерянным, как люди, которые двигались вокруг. Как будто это он медленно передвигался, пытаясь нагнать время.

— Что ты такое говоришь? — спросил он Коди, пытаясь разобраться во всем.

— Это правда, Ник. Именно поэтому сейчас так много созданий преследуют тебя. Если они захватят тебя, когда ты слаб, то смогут воспользоваться твоими силами для своих целей.

— Я им этого не позволю.

Она кивнула ему.

— В этом мы и должны убедиться. Калеб и я твои защитники. Он твоего тела, а я — разума.

А? С его разумом было все в порядке, не считая конечно того, что он был чокнутым. А для этого — то зачем нужен защитник?

— Чушь какая-то.

— Вовсе нет. Задумайся на секунду. Твоя доброта и свобода воли — это все, что не позволяет тебе сломаться и стать равнодушным. Ты всегда должен хранить в себе эти качества.

— А если нет?

— Ты знаешь ответ.

Он убьет всех, и все люди вокруг него исчезнут. Он покачал головой.

— Не думаю, что мне это нравится. Я не хочу эту силу. Забери ее у меня.

— Не могу. Никто не может. И сейчас, у тебя ее нет. Ты просто зародыш.

Возможно, у него есть время. Возможно…

— Тогда я не стану этому учиться, — если он никогда не овладеет своими силами, то ими никто не сможет воспользоваться, даже он сам. Это должно всех защитить.

Слова Коди не принесли облегчения.

— Ты должен. Если откажешься, тебя так или иначе заставят, и все, кого ты любишь, заплатят за это. Ты должен стать достаточно сильным, чтобы защитить себя и всех вокруг. Это единственная надежда, которая есть у тебя. Это единственная надежда, которая есть у нас. Разве ты не понимаешь, Ник?

— Нет, я не понимаю, — он чувствовал, будто весь мир ополчился на него. Директор сгорал от желания отправить его в тюрьму. Тренер пытался убить его. Босс был бессмертным охотником на вампиров. Оба лучших друга были ненормальными, а его псевдо девушка только что сказала ему, что он та самая бомба, что уничтожит мир.

Я слишком молод, чтобы справиться с этим.

Он ведь просто ребенок.

Неспособный дышать, он встретился взглядом с Коди.

— Я хочу повернуть все вспять и стать снова нормальным. Забыть об этом. Хочу провести кучу времени, играя в видео игры…

— Ник, ты никогда не был безответственным, и ты это знаешь.

Это было правдой. Но…

Он мог выучиться. Он хотел.

Нужно прекратить. С момента своего рождения, он должен был заботиться о маме. Охранять ее.

И…

Заклинание, наведенное на одноклассников, исчезло. В мгновение ока вернулась обычная, громкая, сердитая спешка. Никто из них и не подозревал, что посреди толпы, пока они спешили добраться до кабинета к следующему звонку, произошла битва. Никто из них не замечал ее почти исчезнувших следов, которые лишь остались в его дурной памяти.

Никто, кроме него.

Ник знал, что нормальным ему уже не стать.

«Это ложь. Она дурит тебя».

Но в глубине души, он знал, что это была на ложь. Это было очень похоже на правду.

«Я не стану это делать. Не стану».

«Ты уже сказал так о воровстве, и что ты делаешь сейчас?»

При правильном стимуле, все способны на все. Бабба постоянно вбивал ему эту мысль. Даже мать Тереза была способна к насилию, если надавить на правильные рычаги.

Ник не был уверен с этим сравнением, но все же…

— Мне нужен перерыв на минутку.

Коди пошла к нему.

— Ты хочешь, чтобы я остановила…?

— Нет, — огрызнулся он, напуганный тем, что она может сделать. — Мне тут фокусы-покусы не нужны. Я просто хочу посидеть минутку и подумать.

Зазвенел звонок.

Ему нужно было идти в класс и начать свой день. У него был список вещей, которые нужно было украсть для тренера…

Учитывая все что происходит, это было даже забавно.

— Меня можно убить? — спросил он ее, гадая о том кем и чем он был.

— О, да.

— Что случится, если я умру?

— Если честно, то мы не совсем уверены. Возможно, силы твоего отца продолжат расти пока…

— Чтооооо? Моего отца?

Она кивнула.

— А как ты думаешь, откуда это все появилось? Ты был рожден на замену своему отцу. Пока ты в безопасности, ему придется смириться.

— Смириться или умереть?

— Если он не откажется от своего титула добровольно, он умрет.

Ну, это объясняет, почему этот человек так его ненавидел. Почему он даже смотреть на него не мог. В отличие от всего, что он узнал, от этого ему даже стало лучше. Впервые в жизни он понял отца.