Ещё они сказали, что лучшие экземпляры душ землян забирают к себе. Может, поэтому самые хорошие, по нашим понятиям, люди так рано умирают?

Спросили мы о магическом квадрате Рериха — ответили, что это блеф, дезинформация, подсунутая нам.

А вот, например, вы знаете, почему арабские цифры 1, 2, 3, 4 и т. д. пишутся именно так? Оказывается, это шифр, код движения. Ключ к нему — у них. Как они заявили, если мы будем его знать, «планета сможет изменить свой ход».

Теперь о факте, может быть, проливающем свет на причину появления здесь НЛО: в «зоне» найден редкий сплав, или соединение химических элементов, который земляне (то есть мы с вами) ещё не знают, как и где применить и как получить искусственным путём.

Конечно, не обо всём я рассказал. Кое-что утаил сознательно, дабы отложить для следующей статьи, кое-что ни один главлит не пропустит, кое-что наверняка забыл. Но, думаю, это не страшно, ведь изучение зоны только начинается, а значит, будут новые публикации.

Может быть, я слишком оптимистичен, но мне кажется — время разгадок совсем близко! Тем более что аномалии начали дарить нам ключи от своих замков.

История рассказанная ульяновцем Алексеем Фомичом Ветровым, настолько невероятна, что верится в неё с трудом. Но это сущая правда.

— С 1944 по 1946 год мне пришлось работать в качестве десятника в одном из лагерей Полярного Урала.

Наш лагерь, который как и многие другие, являлся смешанным — уголовники и «враги народа», сидевшие по 58-й статье, содержались вместе. Выживали здесь немногие: проходил месяц, второй, и в зоне становилось заметно меньше людей, пока не приходил новый состав с «пополнением».

Помимо заключённых в лагере работали военные строители и мы — вольнонаёмные. Таких, как и я, «вольняг», насчитывалось около двух десятков. Что строили? Первое время возводили временное жильё для вновь прибывающих зэков, военных и вольнонаёмных, которые сначала размещались в палатках с печками. Когда заканчивали бараки, в них вселялись военнослужащие и вольные, несколько позже нас переселили в специальные «финские» домики, а зэки из палаток переселялись в бараки, но… за колючей проволокой. Позже, когда с жилищным вопросом покончили, в моё распоряжение отдали три бригады зэков, мы рыли котлованы, делали шахты и бетонировали последние. Для чего именно — не сообщали: поражала глубина котлованов и шахт! Потом над теми создавалось множество перекрытий — вероятно, строились сверхсекретнейшие подземные военные коммуникации. Однако для чего они предназначались — оставалось лишь догадываться: только спустя годы узнал, что многие из построенных шахт предназначались для… стратегических ракет! Удивительно: ракет в те годы у нашего государства не было, а шахты мы предусмотрительно строили…

Урки — воры и бандиты, откровенно и вызывающе отлынивали от работы, в чём им столь же откровенно потворствовал конвой. Другое дело «враги народа»… Замечу, на стройке смерть для заключённых не являлась редкостью: за один год в трёх моих бригадах погибло пять человек, не считая людей, умерших от истощения! Помимо этого на стройках зэки часто сводили личные счёты — замуровывали своих же дружков или «проштрафившихся» в бетон. Когда смесь высыхала, а схватывалась она за 12 часов — замечу применялся состав марки 600 — долби не долби… бесполезно. Этим и пользовались зэки: случалось, тело погружали в бетон лишь по грудь, предварительно связав и заткнув рот, чтобы бедняга не кричал, иногда убивали, и всегда для надёжности прикрепляли за ноги цепью. Вытащить тело из затвердевшего бетона не представлялось возможным, поэтому, бывало, выступающие и замёрзшие части человеческих тел… отпиливали или отрубали, но последнее случалось чрезвычайно редко и чаще зэки делали «саркофаги». Для приговорённого перед погружением в бетон делали опалубку над головой, чтобы не умирал подольше, и… замуровывали.

Уголовникам многое в зоне было под силу, а управлял лагерем авторитет по имени дядя Ваня.

Однажды я увидел его: маленький, щупленький и очень сутулый. Человек как человек, но считался вором в законе, и его мнение для лагерников считалось неоспоримым, впрочем, и лагерное начальство не брезговало помощью авторитета: во-первых, уголовники поддерживали порядок в зоне, уверяла «охра», во-вторых, без разрешения дяди Вани ни одна бригада не выходила на работу, а если заключённых выгоняли силой, те только саботировали производственное задание.

Чтобы заставить зэка трудиться в праздники, лагерное начальство снова обращалось к дяде Ване, и если он не давал добро, тогда… никто ничего не мог поделать. Однако когда в лагере появились первые заключённые из числа «фронтовиков», отношение к зэкам резко изменилось…

Лагерному начальству словно вдруг стало стыдно за творимый им произвол. Даже умерших стали хоронить в могилах, да и блатота присмирела. Понятно, эти люди прошли фронт, многие — фашисткие концлагеря, повидали такое, что не нюхали ни лагерное начальство, ни конвоиры, а уж тем более блатные. У них даже отношение к смерти было какое-то иное, охрана прозвала их «фронтовиками», урки — «фашистами». Они полностью заняли один из бараков, держались дружно, и от охотников до чужих посылок из дому — урок, «полуцветных», «шакалов» отбивались организованно — палками. Но как-то случилось, что одного из «урок» вскоре нашли возле «фашисткого» барака с ножевой раной в груди. Урки выставили претензии «фронтовикам», и в лагере состоялась сходка воровских авторитетов с дядей Ваней во главе и «фронтовиков». Стороны обговорили сферы влияния и на том расстались, но… лагерное начальство, поддерживающее воров, тайно подначивало урок на расправу с «фронтовиками», да и дядя Ваня, как можно было догадаться, не смирился с ущемлением его неограниченной власти в лагере, и однажды произошло следующее: уголовный авторитет, подначиваемый лагерным начальством, организовал… побег, в котором принял участие один из «фашистов». Зачем? Предположу — для развязывания репрессий против «фронтовиков» и «врагов народа». (Забегая вперёд, отмечу: дядя Ваня явно перестарался, но зато я впервые узнал о страшном и таинственном обитателе северных лесов с очень длинным названием: «птица, поющая ночью о смерти».)

Случились описываемые события в конце весны, в год победы в Великой Отечественной войне, и первопричиной произошедшего считаю буквально фанатическую преданность начальника лагеря подполковника Зубило футболу.

По воскресным дням на небольшом лагерном стадионе он организовывал футбольное шоу и победителей награждал ящиком чая.

Приводил Зубило на футбольное зрелище и своего сына — шестнадцатилетнего паренька.

С некоторых пор на скамейке, во время перерывов рядом с мальчишкой иногда замечали одного зэка из числа урок по кличке Писарь. Парень, на лет семь старше по возрасту сына начальника лагеря, отбывал срок за многочисленные кражи, грабежи и хулиганства. Он садился возле Зубило-младшего и что-то нашёптывал мальчишке на ухо, подросток заразительно смеялся и рассматривал собеседника расширенными глазами. Всегда насторожённые и внимательные зэки подтрунивали над Писарем, спрашивая: «Ты сыночка начальника лагеря охмуряешь, что ли?» Тот лишь загадочно улыбаясь, отмалчивался. И вдруг сын начальника лагеря исчез!

«Охра» облазила посёлок, зону и лагерь, но мальчишку не нашли. Подполковник не спал всю ночь, а утром под дверью своего кабинета на полу обнаружил письмо примерно следующего содержания: «Уважаемый гражданин начальник! Судьба вашего сына в ваших руках. Пока с мальчиком ничего страшного не случилось и, будем надеяться, не случится, но Вам нужно исполнить нашу просьбу. Мы слышали: в посёлок пришла цистерна со спиртом. Так вот, мы очень хотели сделать дегустацию — выпить по 100 граммов наркомовских! Для этого вам нужно закачать пожарную машину спиртом, завести на зону и оставить возле штаба. Если вы этого не сделаете, судьба Вашего сына решится не в лучшую сторону. Машина должна быть на зоне в двадцать один ноль-ноль, ни раньше ни позже. Надеемся, разум подскажет Вам правильное решение. Полторы тонны спирта за жизнь Вашего сына цена умеренная. Всего вам доброго. С приветом, Ваши воспитанники».