— А где находится этот сейф? — спросил Виджей.

— В подвальном помещении банка «Ориент бэнк». Но войти туда можно лишь вместе с Вилли Смитом или с Фридрихом. Там особое сенсорное устройство, а подделать пропуск невозможно, — ответил Мюллер.

— Давайте сделаем так — я вам дам копии записей Бенджамина Смита, а сам ненадолго отлучусь. Да, чуть не забыл, здесь на кухне в холодильнике есть еда. Обязательно сначала перекусите, отдохните, потом не спеша все внимательно прочитайте — для вас там многое будет интересным. А я тем временем постараюсь узнать обстановку и устроить ваш выезд из страны. У меня свой ключ, так что ни на какие звонки в дверь или по телефону не отвечайте. Это вам на всякий случай. — Виджей вытащил из кобуры пистолет, передал Мюллеру.

Тот чуть улыбнулся:

— Спасибо. Я постараюсь помочь вам, чем смогу.

— Ну и хорошо. Не волнуйтесь, все будет нормально, — сказал Виджей и направился к выходу.

Мюллер посидел некоторое время в кресле, задумчиво разглядывая пистолет, затем положил его на журнальный столик, открыл бар, достал начатую бутылку «скотча» и сделал прямо из горлышка несколько больших глотков. Стало немного легче. Затем он сел в кресло, взял в руки бумаги, оставленные инспектором, и углубился в их чтение, только изредка вставая и вновь прикладываясь к бутылке.

Когда Виджей, с трудом превозмогая усталость, выехал на улицу, ведущую к старой части столицы, была глубокая ночь. Но, несмотря на столь поздний час, чем ближе он подъезжал к улице Пяти Колодцев, тем интенсивнее становилось движение. Казалось, что вот-вот начнутся какие-то маневры — по дороге почти впритык друг к другу двигались грузовики территориальной полиции, армейские бронетранспортеры. То здесь, то там виднелись спешно возводимые контрольно-пропускные пункты. Несколько раз машину останавливали жандармы в полном боевом снаряжении — в касках, с автоматами наперевес, но, увидев удостоверение инспектора уголовной полиции, отдавали честь и отпускали без лишних расспросов.

Достучаться в закрытую дверь гостиницы «Нью Хилтон» было делом непростым. Наконец минут через пять дверь приоткрылась, и в щель показалось заспанное лицо хозяина. Виджей, не говоря ни слова, протянул ему свое удостоверение. Оно подействовало моментально — сон с лица хозяина как рукой смахнуло.

— Видно, есть какие-то грешки, — подумал Виджей и вошел в открывшуюся дверь.

— Фероз Шахани здесь остановился? — строго спросил он хозяина.

Тот, еще более перепугавшись, кивнул головой и показал наверх.

— Проводите.

Хозяин, быстро перебирая ногами, устремился вверх по лестнице.

Агарвал был не менее удивлен, увидев на пороге комнаты своего приятеля.

— Все. Можете идти. У нас деловой разговор, — не оборачиваясь, сказал Виджей хозяину, который тут же поспешил вниз.

— Ну что у тебя нового, рассказывай. — спросил инспектор.

— Надо срочно арестовать Вилли Смита, то есть Джона Голифакса, который выдавал себя за брата Бенджамина. Я думаю, это он убил Бенджи, опасаясь своего неминуемого разоблачения.

— Да нет, убийцу я уже нашел, — спокойно ответил инспектор.

— Как нашел? И кто же он? — недоуменно спросил Агарвал.

— Мой шеф, комиссар Фарук.

— Комиссар Фарук? — по выражению лица журналиста было видно, что уж этого он никак не ожидал. — А как же Вилли Смит?

— К убийству Бенджамина он не имеет никакого отношения, — спокойно ответил инспектор.

— Но он же тоже нарушил закон, присвоил себе чужую фамилию и судьбу. Разве не следует его привлечь к ответственности?

— Ты прав. Но не будем спешить с арестом Смита-Голифакса — он может нам очень скоро еще пригодиться. А пока — вот тебе мои рождественские подарки — один из йога-центра, другой из Бешвара, из храма медитации. — Виджей развернул газетный сверток, вынул оттуда две кассеты — видео и магнитофонную — и протянул их Агарвалу.

— И еще: я, кажется, знаю теперь, как нам достать компьютерный диск с записью технологии производства «сомы». Сделаем это, и я сразу же уеду. Надо также что-то предпринять, чтобы не допустить пуска установки по производству «сомы» в Асике, только как это сделать — пока не знаю.

— Я попытаюсь связаться с «Бригадой С» и попрошу их помощи.

— Конечно, тебя уже полиция по всей стране ищет как террориста. Смотри, будь осторожен. Сейчас на улицах жандармерия везде посты ставит — до утра никуда не выходи. Мне позвони часа в три на квартиру Амриты. Там у меня Мюллер сидит — он тоже в немилость попал. Надо ему помочь выбраться из страны.

— Мюллер? Чем же он провинился перед Корпорацией? — удивленно спросил Агарвал.

— Послушай пленку — все сразу станет ясно. Да, утром поеду к Смиту — нам понадобится его помощь. Ну ладно, я пошел. Жду твоего звонка.

Виджей спустился вниз, где его поджидал хозяин гостиницы.

— О моем визите — никому. Понятно? — строго сказал инспектор.

Хозяин быстро закивал головой и открыл перед инспектором дверь.

На улице уже почти рассвело. Издалека, из района новой части столицы, послышался звук заходившего на посадку самолета. Виджей сел в машину и, свернув на перекрестке, направился в свой дом, где он не был уже почти трое суток. В квартире было холодно и неуютно. Виджей закрыл ставни, включил плиту и сварил чай.

Немного отдохнув, а затем собрав все наиболее необходимые ему вещи в походную сумку, Виджей сел в машину и вновь вернулся к дому в квартале Нью-Эдем. Было уже около десяти, но тучи, окутавшие небо почти сплошной пеленой, заслонили солнце, и начал накрапывать дождь. Сейчас, в конце декабря, дождь был очень нужен для созревания зимнего урожая, и то, что он начинался, радовало, несмотря на холодную, промозглую погоду, сердца местных жителей, большинство из которых своими корнями было связано с деревней.

— Господин Мюллер, это я — инспектор Виджей, — на всякий случай громко сказал Виджей, открыв ключом входную дверь, памятуя, что тот вооружен и от испуга может наделать всяких глупостей.

Никто не отозвался. Виджей быстро прошел в гостиную, заглянул в спальню, ванную — там никого не было. Инспектор вновь вернулся в гостиную и там на журнальном столике увидел клочок газеты и на нем несколько слов. Виджей взял его в руки и прочитал:

«Интересно, что он там забыл? — подумал Виджей. — Надо действовать, пока этого немца еще не схватили агенты Корпорации».

Через пять минут он закрыл дверь, спустился к машине и, обдав прохожего брызгами из лужи, образовавшейся у засорившегося колодца водостока, направился в сторону квартала Гольф Линкс.

— Будь ты проклят! — не открывая глаз, зло выругался Ганс Мюллер, услышав сквозь сон нарастающий свистящий звук взлетающего авиалайнера. Такое повторялось каждое воскресенье — рев и свист огромного «Боинга-747», совершавшего еженедельный рейс в Лондон, заставляли управляющего директора «Биохим (Азия)» просыпаться, обрушивая проклятия на тех, кто догадался так нелепо составить авиационное расписание.

Когда гул моторов наконец стихал, Мюллер вставал, выпивал маленькими глотками стакан бурлившей сотнями мельчайших воздушных пузырьков содовой, вновь ложился в постель и спал до 7 часов. Но сейчас, открыв глаза и осознав, что лежит на диване в незнакомой ему комнате, он встал, подошел к окну, из которого открывался вид на незнакомую улицу, и начал постепенно вспоминать события последних дней.

Как это ни покажется странным, но у него создавалось и постоянно крепло какое-то прямо-таки мистическое ощущение того, что когда-то однажды, много-много лет назад, он уже был в подобной ситуации и переживал те же чувства, что и сейчас. Мюллер отошел от окна, снова лег на жесткий диван, укрылся пледом. Он, кажется, начинал понимать, в чем было дело. Вновь как бы очутился в небольшом городке в самом центре Германии, в часе езды от Кёльна. Опять он ощутил тот самый запах, который нельзя было спутать ни с каким другим запахом на свете.