— Интересно, куда это Ян Кнутсен направлялся той ночью? — подумал Виджей, садясь за руль своего джипа.

Еженедельное оперативное совещание у главного редактора издателя ведущей столичной газеты «Экспресс» Теофила Вардана было назначено, как обычно, на половину одиннадцатого. К этому времени утренний номер газеты был уже прочитан жителями столицы и выброшен в мусорную корзину, где сразу же был подобран старьевщиком или безработным, а в редакциях начиналась работа над ее вечерним выпуском.

Агарвал вошел в огромный, отделанный деревом кабинет своего шефа на втором этаже здания, когда там уже было полно народа и стоял обычный журналистский галдеж: обменивались последними новостями, светскими сплетнями.

Он занял свободный стул почти в самом конце огромного стола, одним своим концом упиравшегося в почти всегда пустой письменный стол хозяина кабинета. Того еще не было. По давно установившейся традиции Вардан появлялся минут через пять после назначенного времени, дав возможность своим подчиненным настроиться на предстоящий разговор.

Вот и сейчас, когда разговоры начали стихать, в глубине кабинета открылась небольшая дверь, и в комнату вошел, вернее, вкатился небольшого роста толстяк с непропорционально большой лысой головой, которая, казалось, была без всякого шейного перехода прикреплена к тучному телу, покоившемуся на небольших ножках. Непрерывно вытирая огромным голубым носовым платком сначала лоб, потом затылок, а затем лицо, он быстро приблизился к столу, сел, почти утонув в большом кресле так, что видна была лишь одна его голова, постучал по столу большой ладонью — собравшиеся мгновенно смолкли.

— Друзья, сегодня у нас, как всегда, несколько вопросов, которые надо обсудить. Первый, наиболее важный, касается всего того, что связано с займом Всемирного клуба. Вероятно, до вас уже докатились слухи о том, что левой оппозиции удалось какими-то путями получить материалы об условиях, на которых этот заем предоставляется. Хочу подчеркнуть, что ничего особенного в этих условиях не содержится. Более того, правительство в последние месяцы внесло ряд изменений в свою экономическую и социальную политику, избавивших нас от выполнения ряда стандартных требований клуба, которые сопровождают, как известно, все его займы развивающимся странам. Не буду говорить о том, что наша газета всегда критически относилась к деятельности правительства — этим нам и удалось добиться доверия и популярности у широкого читателя. Но сейчас, как мне представляется, следует помочь правительству. Правящая партия начинает избавляться от всякого рода иллюзий и более трезво оценивать возможности в плане экономического и социального развития. Об этом, в частности, свидетельствует ослабление всяческих бюрократических ограничений на развитие свободного предпринимательства, изменение полностью обанкротившегося курса на развитие государственного сектора, принятие более либеральной налоговой политики и многое другое, о чем вы все прекрасно осведомлены.

Вардан откашлялся, выпил воды и продолжал:

— Думаю, что нам, как представителям свободной прессы в стране, следует приветствовать этот качественно новый этап в эволюции политики правительства. На этом фоне выполнение требований клуба позволит лишь логически завершить начатые перемены в нашей экономической и социальной жизни, даст импульс здоровым силам обновить страну, вернуть ее полностью и безвозвратно в лоно «свободного мира». Сегодня в девять утра я встречался с президентом. — Собравшиеся оживленно загудели. Вардан сделал небольшую паузу, дав возможность оценить свое сообщение. — Так вот, господин президент, который до этого нас никогда своим вниманием не жаловал, был со мной очень любезен. Мы разговаривали почти 40 минут и договорились о сотрудничестве. Ему, то есть правительству, сейчас важно получить в столь решающий для страны момент поддержку в широких кругах народа. Я думаю пойти навстречу правительству. Дело здесь не в том, что президент об этом попросил, просто это совпадает с теми интересами, которые на протяжении всей своей истории отстаивает наша газета. Поэтому попрошу все отделы сосредоточить внимание на позитивных моментах выполнения условий займа Всемирного клуба, показе его необходимости для финансирования важнейших социальных и экономических проектов. Международникам надо покопаться в досье и проанализировать, как подобные займы клуба другим развивающимся странам дали возможность справиться с тяжелыми экономическими трудностями, стабилизировать внутриполитическую ситуацию. Я уверен, что подобных примеров много.

— А как относится к всему этому мир бизнеса? — в наступивший тишине раздался голос Тимура Вахи, старейшего репортера газеты, и все головы сразу повернулись в его сторону. — Насколько мне известно, многие наши бизнесмены против, например, курса на широкое открытие экономики для притока иностранного частного капитала.

— Безусловно, всякая там мелочь от этого может и пострадать, но ведущие компании только выиграют. — Видно было, что Вардану слова Вахи пришлись не по нраву. Он выпил воды из начищенного до блеска металлического стакана, сделал небольшую паузу, а затем, немного успокоившись, продолжил: — Сегодня в секретариате президента я узнал, что правительство одобрило соглашение о техническом и финансовом сотрудничестве, которое планируют заключить наш концерн «Ани» и всемирно известная корпорация «Биохим». В соответствии с этим соглашением на заводах «Ани» начнется выпуск новых видов лекарств и целебных напитков «Биохима». Кстати, всем советую попробовать «Джай-тоник». Мне обещали сегодня в целях рекламы привезти несколько ящиков этого чудесного напитка для нашей столовой.

Собравшиеся вновь зашумели. Об этом напитке уже давно распространялись всякие, порой совершенно нелепые, слухи. Известно только было, что его можно отведать в столичном йога-центре, да и то по личному разрешению Джай-бабы.

— И второй вопрос, который мне хотелось бы с вами обсудить. В последнее время в столице стало неспокойно. Это заметил, наверное, каждый из вас: что ни день, то новое убийство, грабежи, волнения. Многие жители стали объединяться, создавать добровольные вооруженные команды, которые по ночам патрулируют в жилых кварталах, в первую очередь в новых районах столицы. Президент просил в этой и так до предела напряженной обстановке (на завтра, как стало известно, запланирована массовая демонстрация левых партий против займа Всемирного клуба) постараться не травмировать публику излишними подробностями преступлений. Между прочим, он отметил недавнюю гибель Бенджамина Смита. Сейчас у полиции есть основания полагать, что это убийство на почве ревности. Подозреваемый в убийстве англичанина, которого, кстати, я хорошо знал, уже арестован и находится в следственной тюрьме. Поэтому нам надо действительно прекратить публикацию на страницах газеты без моего ведома всяких сенсационных сообщений, связанных с его гибелью.

Многие, услышав последние слова Вардана, не могли про себя не улыбнуться: попробуй кто-нибудь из них без ведома главного редактора опубликовать что-нибудь сенсационное — вмиг вылетишь с работы. У Агарвала же заявление Вардана вызвало недоумение: почему вдруг президент заинтересовался гибелью Бенджамина Смита и попросил осторожно относиться к публикации материалов по его делу?

С самого утра Агарвал пытался дозвониться до приятеля Бенджамина — Кита Джонсона, секретаря английского посольства. Его домашний телефон то был занят, то не отвечал, на работе в посольстве он с утра не появлялся, а затем был вызван к послу по какому-то важному делу.

— Ну что ж, друзья. Может быть, у кого-нибудь есть вопросы? — Голова Вардана замерла на мгновение над столом. Это был сигнал к тому, что оперативка закончилась — по традиции вопросы задавать больше не полагалось. — Тогда позвольте пожелать всем вам удачного рабочего дня. — Он встал из-за стола и направился к той двери, из-за которой появился несколько минут назад.