Из-за задержек с оплатой обучения за границей из Санкт-Петербурга у Михаила Ломоносова образовались немалые долги кредиторам. Спасаясь от них, молодые супруги бегут в Голландию, а оттуда с помощью русского посла пытаются попасть в Россию.
В процессе разных перипетий на территории Пруссии Михаил попадает в руки вербовщиков, поставлявших в гвардию Фридриха Вильгельма I гренадеров. Вербовщикам нужны были статные, высокого роста и сильные парни. Ломоносов подходил по всем этим критериям. Отделаться ему от вербовщиков было не так-то просто. Русскому студенту помогли природный ум, хитрость, резвые ноги и неустойчивые законы в раздробленной тогда Германии. Он убежал из военной гарнизонной крепости, переплыл ров, и, опередив предпринятую погоню, смог добежать до границы другого княжества, где был уже вне опасности.
В июле 1741 года удачливый беглец увидел ставшую родной для него Санкт-Петербургскую академию наук. Михаил Ломоносов продолжал числиться студентом университета до января 1742 года.
Когда в академии наук начался серьезный скандал среди его членов, связанный с И. Д. Шумахером, Михаил Васильевич, каким-то образом «вышел сухим» из неприятной «заварушки». А в июне 1745 года на заседании академического собрания ему было присвоено профессорское звание по кафедре химии — он стал первым русским академиком в составе Санкт-Петербургской академии наук.
Приобретя значительный авторитет, Ломоносов решительно выступал против разделения «благородного юношества с детьми самых подлых людей», когда те обучались наукам («подлыми» называли самые низшие сословия). Как правило, талантливых детей из простонародья к научным знаниям не допускали.
Имея большой опыт по чтению лекций студентам, по написанию учебников, Ломоносов предложил основать в Москве университет и сам разработал программу его устройства. Эти его «предположения» вошли в сенат как «Доношение» от имени влиятельного вельможи и поклонника поэтического творчества М. В. Ломоносова — И. И. Шувалова.
Позднее историк, филолог, профессор М. А. Максимович написал:
«Шувалов, как просвещенный вельможа и царедворец, был ходатаям у Елизаветы за Университет, основателем его и первым куратором. Ломоносов внушил ему эту мысль, составил план для учреждения Университета и был главным действующим лицом в этом деле… Ломоносов сделал все для просвещения России, что только можно было сделать гению-гражданину».
Указ об учреждении в Москве университета императрица Елизавета подписала 13 января 1755 года (в переводе дат следующего века — 12 января, а по современному календарю — 25 января). Страна получила новую кузницу по подготовке высокого уровня специалистов, а московская студенческая молодежь — незабываемый праздник в середине зимы с особым почитанием всех Татьян.
Ломоносов был первым русским ученым. Он заложил основы физики, физической химии, минералогии, кристаллографии, языкознания, филологии, многих других наук, полезных для хозяйства и промышленности, первым в России сделал успешную попытку по созданию научной физической карты мира, чем поднялся на высокий уровень европейских ученых-энциклопедистов. По мнению известного литературоведа Ю. М. Лотмана, Ломоносов владел, по минимуму обиходных знаний, приблизительно тридцатью мировыми языками.
М. В. Ломоносов надеялся, что «в пространном сем государстве высокие науки изберут себе жилище и в российском народе получат к себе любовь и усердие». Все его помыслы были во славу и процветание родной России.
В память о Екатерине II
В старые времена говаривали, что Москва не любила Екатерину Великую. И это несмотря на то, что императрица всячески способствовала украшению города, его благосостоянию, делала вклады в благотворительность. А если ей пришлось бы за свои добрые дела отчитываться, то в списках замечательных городских сооружений непременно стояли бы: линии водопровода, Воспитательный дом, гранитные набережные Москва-реки, здание Сената, Генерал-губернаторский дом на Тверской, Путевой дворец в Петровском парке, возобновленные кремлевские соборы. Все они, по сути, несут память о ее трудах, заботе, попечении.
В построенном Екатериной здании Сената (арх. М. Ф. Казаков), иначе — Московских Судебных установлений (где позднее размещались Окружный суд, Межевая канцелярия, Совет присяжных поверенных, архив) под огромным куполом находилась Круглая зала (она же — «Екатерининская»). В каждом из 18 настенных горельефов Круглой залы можно найти сходство с самой царицей. Ваятели (предположено, что ими были скульпторы Г. Замараев и И. Юст) представили ее как гения добра — в виде богини мудрости Минервы. Каждый образ — это действующее лицо в разных событиях, связанных с историей России. Сюжет, имевший номер «№ 12» и название «Погибавших сохраняет», считался самым замечательным. Горельеф изображал Минерву, окруженную детьми. Сзади нее — здание московского Воспитательного дома, основанного императрицей, справа — Сатурн, пишущий слово «Бессмертие»…
В настоящее время краеведы и специалисты по искусству ведут хлопоты по возвращению на старое место низвергнутого в революционных преобразованиях, но сохранившегося памятника Екатерине работы В. И. Демут-Малиновского. Скульптура была установлена в 1834 году в отдаленной от Москвы (несколько километров от станции Кучино по Горьковскому направлению железной дороги) деревне Фениной, что на речке Пехорке.
А непосредственно в Москве и ближнем пригороде значительными памятниками в традиционном смысле (то есть — объёмными монументами) стали три статуи и колонна посвящения Екатерине II.
Одна из статуй предстала перед взорами посетителей 21 апреля 1812 года в нарядном зале Благородного собрания на Моховой. Спустя совсем короткое время, в варварское наполеоновское нашествие, фигура упала с пьедестала, вследствие чего у нее отбилась рука и от герба отлетела орлиная голова. Памятник был отнесен к числу потерь в ту Великую Отечественную войну. Правда, в исторических материалах 1902 года можно обнаружить информацию о том, что в начале века в Круглой гостиной Благородного собрания снова стояла статуя Екатерины И. Остается открытым вопрос: «Тот ли это был памятник?»
Другую величественную Екатерину могли видеть обыватели, прогуливавшиеся вблизи Петровского Путевого дворца. Фотографическое изображение этого памятника начала XX века сохранилось: «Жена Великая» стоит перед дворцом на постаменте (в виде тумбы) с жезлом в левой руке.
Еще задолго до кончины императрицы Екатерины Второй (это скорбное извещение Россия получила 6 ноября 1796 года) хозяин кунцевского имения задумал установку памятной колонны перед фасадом своего барского дома. На вершине монумента красовалась громадная литера «Е», осененная императорской короной. С южной стороны колонны было написано: «Столб, первый сибирский мраморный, привезенный в Санкт-Петербург в 1769 году. Поставлен в селе Кунцеве в 1841 году», а с северной стороны, обращенной к дому, в воспоминание о дарении усадьбы: «Пожалована Её Императорским Величеством Екатериною II в 1769 году господину обер-шталмейстеру Льву Александровичу Нарышкину».
Впоследствии у колонны, называвшейся не иначе как «памятник Екатерине», сложилась добрая традиция: здесь в праздники собирался, гулял, водил хороводы простой народ, а в день святых Петра и Павла (29 июня) старые владельцы, а потом и новый барин К. Т. Солдатенков, всегда раздавали крестьянам подарки…
В архивах Московской городской управы есть документ, в котором отмечено, что Думою в 1888–1889 годах предполагалась установка на Воскресенской площади в 1890 году памятника императрице по модели скульптора М. М. Антокольского. Правда, вскоре Дума изменила это решение, и при своем переселении в 1892 году во вновь отстроенное здание запланировала в недалеком будущем поставить статую царицы внутри помещения.
