— У вас есть магия, — говорят они. — Мы ее чувствуем.

— Есть, ну и что? — поддразнивает их Фелисити.

Два существа садятся на мою ладонь. Кожа у них зеленая, как молодая трава. Она блестит, словно покрытая росой. Волосы похожи на золотые нити; они спадают волнами на радужные спины.

— Ты та самая… та, которая забрала магию, — шепчут они, восторженно улыбаясь.

— Ты прекрасна, — нежно бормочут они. — Одари нас своей магией.

Энн подходит ко мне сзади.

— Ох, можно посмотреть?

Она наклоняется поближе — и вдруг существо плюет ей в лицо.

— Убирайся! Не ты — наша прекрасная! Не ты — наша волшебная!

— Прекратите немедленно! — говорю я.

Энн стирает плевок со щеки. Там, где он коснулся ее лица, кожа блестит.

— Я тоже владею магией.

— Ты должна бы раздавить их магией! — говорит Фелисити.

Феи стонут и цепляются за пальцы. Они трутся личиками, как щенки. Я трогаю одну. Кожа у нее оказывается холодной, как у рыбы. И оставляет нечто вроде блестящей чешуйки на кончике пальца.

— Чего вы хотите, ну? — резко спрашивает Фелисити.

Она толкает существо пальцем, и то валится на спину.

— Прекрасная, — бормочут крохи снова и снова.

Я прекрасно знаю, что я вовсе не прекрасна, у меня нет ни красоты Пиппы, ни обаяния Фелисити. Но их слова рождают во мне надежды. Мне хочется верить этим существам, и этого достаточно, чтобы я их слушала. Самая крупная фея выступает вперед. Она движется с соблазнительной грацией, как кобры, которых я видела в Индии: мягко и плавно, но в то же время с готовностью броситься на вас в любой момент. Мне хочется снова услышать, что я прекрасна. Что они очень меня любят. Но вот что удивительно: с каждым повторением их слов я ощущаю, как во мне возникает все более глубокая пустота, которую я не в силах заполнить.

Маленькие существа цепляются за меня.

— О да, ты чудесна, чудесна. Мы боготворим тебя. Мы хотели бы обладать хоть частью тебя, мы так тебя любим…

Я касаюсь их голов. Волосы у них мягкие, как шелк. Закрыв глаза, я чувствую, как начинает вибрировать тело, как разгорается во мне магия. Но существа нетерпеливы. Их миниатюрные ручки жадно стискивают мои пальцы. Чешуйчатая грубость этих ручек удивляет меня, и на мгновение я теряю сосредоточение.

— Нет! Безмозглая смертная!

Голос режет слух. Я открываю глаза, а существа смотрят на меня с жадностью… и ненавистью, как будто убили бы меня и сожрали, дай им только возможность. Я инстинктивно отдергиваю руку.

Они подпрыгивают, пытаясь дотянуться до нее.

— Дай! Ты же хотела нас одарить!

— Я передумала.

Я сбрасываю фей на ветку ели.

Они снова начинают светиться нежной зеленью.

— Мы и надеяться не могли стать такими великими, как ты, прекрасная! Люби нас, как мы любим тебя…

Они улыбаются и танцуют, стараясь меня очаровать, но их слова больше не действуют. Я слышу за ними алчное шипение.

— Вы любите не меня, а то, что я могу для вас сделать, — уточняю я.

Они хихикают, но в их смехе нет тепла. Он напоминает мне кашель умирающего.

— Твоя сила — ничто в сравнении с силой Дерева Всех Душ.

— Что вы сказали?

Они вздыхают.

— Одно прикосновение к нему — и ты познаешь истинную силу… все твои страхи растают, все твои желания осуществятся!

Я хватаю одно существо и сжимаю в кулаке. Страх превращает его черты в пугающую маску.

— Отпусти меня, отпусти меня!

Другое существо спрыгивает вниз и кусает меня за палец. Я отшвыриваю его прочь, и оно кувыркается в воздухе, а потом хватается за ветку, чтобы не упасть на землю.

— Да отпущу я тебя! Не дергайся! Я только хочу узнать об этом дереве.

— Я тебе ничего не скажу!

— Да раздави ты его в кашу! — подстрекает меня Фелисити.

Ротик существа округляется от страха.

— Пожалуйста… я расскажу, расскажу все…

Фелисити самодовольно улыбается.

— Вот так с ними надо обращаться.

Я покачиваю существо на ладони.

— Что такое Дерево Всех Душ?

Существо слегка расслабляется.

— Это место величайшей магии, в самой глубине Зимних земель.

— Но я думала, что единственный источник магии в сферах — Храм!

Усмешка существа — как усмешка посмертной маски. Оно вдруг подпрыгивает и садится на ветку дерева, так что я не могу его достать.

— Подожди, не уходи! — зову я.

— Если хочешь узнать больше, придется тебе отправиться в Зимние земли и увидеть его самой. Потому что как ты можешь править сферами, если ты не видела его красоты? Как ты можешь править, если знаешь только половину истории?

— Я знаю о Зимних землях то, что необходимо.

Но я совсем не чувствую себя уверенной. В словах маленького существа есть безусловная правда.

— Ты знаешь только то, что тебе рассказали. Разве можно принять все за истину, не разобравшись? Не увидев собственными глазами? Неужели тебе никогда не приходило в голову, что они намеренно стремятся не дать тебе узнать о его чарах?

— Убирайся!

Фелисити резко ударяет по ветке. Существо с визгом падает на покрытую сухими листьями землю, с громким: «Ух!..»

— Ты дура, дура! — выдыхает оно. — Все решится только в Зимних землях! Ты узнаешь, что такое истинная сила, и содрогнешься…

— Вот ведь какая мерзкая мелкая тварь! Я тебе покажу, что такое содрогаться!

Фелисити бросается к существу. Перепуганная мелочь стремительно разлетается в разные стороны.

— Уходите! Оставьте нас в покое, глупые смертные!

Малышка Вэнди вдруг зажимает уши руками.

— Опять! Опять эти крики!

Мистер Дарси бешено мечется в клетке, и Вэнди прижимает ее к себе.

— Вэнди, да прекрати же ты! — сердится Мэй. — Никто не кричит!

— Ну-ка, возьми меня за руку!

Мерси старается успокоить Вэнди, обнимая ее.

Вдали, над Зимними землями, серое небо прорезает алая полоса. Она вспыхивает на мгновение и тут же исчезает.

— Ты это видела? — спрашивает Энн.

— Давайте подойдем поближе!

Бесси бежит сквозь заросли тростника и рогоза между лесом и стеной, ограждающей Зимние земли. Из-за стены переливается густой туман, укрывающий нас невесомой пеленой, пока мы не становимся похожими на едва заметные отпечатки на непросохшей картине. Мы останавливаемся перед самой стеной; она огромна и ужасна. И в ней есть ворота, а за ними мы видим острые вершины гор, черных, как оникс, — они торчат над туманом. На них налип снег и лед. Небо бурлит серыми облаками, непрекращающейся грозой. От вида всего этого меня пробирает дрожь. Все это запретно; все это искушает.

— Вы это чувствуете? — спрашивает Мэй. — Как будто под кожу что-то забирается?

Пиппа подходит ко мне сзади и берет за руку. Фелисити обхватывает ее за талию, а Энн вцепляется во вторую мою руку.

— Как думаешь, там, в Зимних землях, действительно есть место такой огромной силы? — спрашивает Пиппа.

«Дерево Всех Душ живо». Вот что написала загадочная леди на грифельной доске. Но прежде я ни от кого не слышала этого названия. И я в очередной раз осознаю, как мало на самом деле знаю об этом странном мире, которому должна помочь.

— Как тихо… Мы не видели тварей Зимних земель с тех пор, как сюда вернулись. Как ты думаешь, что там сейчас происходит? — спрашивает Энн.

Пиппа нежно склоняет ко мне голову.

— Нам бы самим все выяснить…

Утром фойе школы битком набито баулами и чемоданами — девушки собираются домой на пасхальную неделю. Они обнимаются, прощаясь друг с другом так, будто их ждет вечная разлука, а не встреча в следующую пятницу.

Я спускаюсь в самом подходящем для путешествия наряде — коричневом твидовом костюме, на котором не будут так заметны сажа и пыль железной дороги. Энн тоже надела тускло-коричневый дорожный костюм. Но Фелисити, конечно, не пожелала выглядеть уныло. На ней замечательное платье из шелкового муара того самого оттенка синего цвета, который лучше всего подходит к ее глазам. Я рядом с ней выгляжу как полевая мышь.