Она склонила голову на бок, словно услышала его, и поняла, но взгляд ее темно-красных глаз говорил о том, что ее не волнуют его извинения. И следующая секунда явила тому подтверждение. Ее когти, сжатые в кулаки врезались в него, а сама она разворачиваясь с прежде несвойственной ей ловкостью, оцарапала его окончаниями крыльев.

Захариил несколько раз пытался её остановить. Он заслуживал этого. Он заслужил куда более жесткого наказания. Если бы она захотела оторвать ему голову, он, наверное, не стал бы сопротивляться. Он ощущал себя хуже любого демона.

Наконец она неожиданно отскочила от него и странно заморгала.

— Аннабель?

Аннабель пошатнулась и закрыла глаза, затем моргнула, словно пытаясь сфокусироваться. Но когда она снова открыла глаза, то он увидел знакомый небесно-синий оттенок ее радужных оболочек.

— Аннабель! — он поднялся на ноги.

— Захариил? — Во всяком случае, ему показалось, что она произнесла его имя. Это было так тихо едва различимо.

— Я здесь. — Он сделал шаг навстречу к ней, еще шаг. Он приближался медленно, чтобы не пугать её.

Словно сильный ветер налетел на ее, она пошатнулась и начала падать.

Он подхватил ее, прежде чем она коснулась земли.

— Мне так жаль, любимая. Я не понял, что это ты.

Слёзы подступив к глазам, полились по её щекам.

— Захариил, — повторила она все так же не твердо.

— Да, любимая. Я здесь.

Паника отразилась на ее лице. Он так сильно ее напугал?

Она зажмурилась.

— Я все-таки... убила тебя?

В ее несчастном уме реальность перемешалась с кошмаром.

— Нет, любимая. — Он провел кончиком пальца вдоль ее ушибленного подбородка. Эдриниэл молил его о смерти. Аннабель умоляла оставить ей жизнь. И что он сотворил с ними обоими… Он ненавидел себя.

Сколько часов, дней ночей, месяцев он провел в терзаниях, не решаясь сделать того, о чем просил его брат, прежде чем нанести смертельный удар? А потом, когда решение было принято и приведено в исполнение, как он горько плакал? Ему было так тяжело, что он переломал себе все ребра, ему было так горько, что он раздирал себя в кровь. Но даже после этого он не желал умирать сам. Ему хотелось отомстить. Теперь, пожалуй, он с радостью принял бы смерть.

— Ты не убивала меня. Я жив.

Она закашлялась, и струйка крови побежала в уголке её рта. Когда кашель утих, она произнесла словно стыдясь:

— Что-то... не так... со мною.

Его голос был тихим и нежным:

— Я знаю, любимая, но мы отыщем способ все исправить.

— Демон... в облаке... поджидал, он взял то, что осталось от твоего брата... я...

— Шшшш. Не волнуйся об этом сейчас.

Тем не менее, она упорно продолжила:

— Не позволила... сражалась...

— Я знаю, любимая, я знаю, потом расскажешь мне, хорошо? А сейчас лучше поспи, ладно? Я сумею защитить тебя, клянусь.

— Нет, послушай! — воспротивилась она собрав последние силы. — Ты не можешь оставить здесь демона, — её тело слабея осело в его руках. — Ты должен его взять с собою. — Она обессилено повисла. — Его тело, пожалуйста.

Наконец до него дошло. В убитом теле демона осталась эссенция Эдриниэла. И она тащила его на себе, отбиваясь, подвергая опасности собственную жизнь. потому что обещала сохранить бесценное сокровище Захариила.

— Я не брошу его, любимая. Спи теперь, — повторил он. Во сне ей было бы не так больно, и она быстрее поправилась бы.

Она должна поправится.

— Спасибо, — выдохнула она, и ее голова упала на бок, но глаза все еще моргали, словно она боялась ему довериться, и сделать то, о чем он просил.

Она сказала спасибо.

Спасибо.

Это простое слово будет преследовать его вечно. Он не заслуживал ее благодарности, и был уверен, что когда Аннабель проснется и придет в себя, то вряд ли снова станет его благодарить.

Не зная, чем еще помочь, он осторожно пережал ей сонную артерию, перекрывая поток кислорода, чтобы она отключилась. Захариил руководствовался милосердием, и все равно ему стало ужасно стыдно.

Ему нестерпимо хотелось вылить то, что осталось от Воды жизни в ее горло. Совершить что угодно, лишь бы спасти ее. Но он не мог. Он не был уверен, как это повлияет на нее, и боялся, что жидкость станет воздействовать подобно яду, как и на других демонов.

"Она не демон!" — Вопил его инстинкт.

Он аккуратно положил ее на землю, затем быстро привязал мертвого демона к собственной спине. Затем снова вернулся к Аннабель, осторожно поднял ее, прижимая к груди и стараясь не повредить ее крыльев. Она почти ничего не весила, настолько была миниатюрной.

Медленно и осторожно он полетел к облаку, одного из находящегося у него в подчинении командиров, и потребовал, чтобы его впустили. Пока он ожидал ответа, Аннабель начала дрожать. Температура ее тела казалась слишком низкой — это от того, что она потеряла слишком много крови?

Облако открылось, и он проскользнул внутрь. К его великому сожалению Лисандра дома не оказалось. Вместо этого его приветствовала женщина Лисандра, Бьянка — гарпия, вечно создававшая проблемы и довольно злобная.

Пережевывая жевательную резинку и накручивая темный локон на палец, она оглядывала его и Аннабель.

— Как я погляжу, ты пришел к нам в облако не с пустыми руками. Но почему в качестве подарка ты выбрал такого омерзительного демона?

— Не очень-то учтиво критиковать преподнесенный воином подарок, — отозвалась другая женщина, Кайя — сестра близнец Бьянки, выходя им навстречу с недопитой бутылкой Boone’s Farm в руках. В офисе Бремени, казалось целая вечность прошла с того момента, она была одета как воин. Теперь на ней были ангельские одежды, она расслаблялась — К тому же я ведала и более уродливых существ.

— Довольно, — проворчал он, наблюдая конгломерат сестер-близняшек, обычно так забавлявших его, поскольку он представлял, что и у них с Эдриниэлом могло быть что-то подобное. Сейчас же главным являлась Аннабель.

Девушки переглянулись и глупо захихикали, и тогда он понял. Они попросту пьяны.

— Почему бы нам не разместить вас там, — произнесла Бьянка, указывая куда-то позади себя, затем подле себя, затем впереди. — Рядом с ковриком из кожи демона, подаренным тобою на Рождество. Или под столом. А еще лучше где-нибудь возле порога, что бы можно было как бы случайно столкнуть вас на землю.

Как его командиру удавалось ее терпеть?

— Где Лисандр?

Она оскалила клыки, и раздраженно заявила:

— Кто-то, не будем поминать всуе его имени, Зак, оставил его дежурить в храме Божества, что означает, что он появится тут не раньше завтрашнего дня. Таким образом я собиралась устроить девичник этой ночью.

Еще одна оплошность, которая самому же Захариилу и вышла боком, но сейчас это не суть важно.

— Моя женщина нуждается в помощи, так что если вы предоставите мне спальню...

— Говорят Большой З стал питать к кому-то серьезные чувства. — Перебила его Кайя

— А я говорю, что этого просто не может быть, — добавила Бьянка уперев кулаки в бедра, — Объясни моей сестре, что у тебя нет и не может быть никаких чувств ни к женщине, ни к демону, ни к чему-либо вообще, обладающему пульсом.

— Она не демон, — крикнул он так, что от его гнева вздрогнуло облако.

Гарпия с темными волосами напряглась и прижала уши.

— Ты предпочитаешь спуститься по мусоропроводу до или после того, как я вырву твой поганый язык? Тут отозвалась такая странная вещь, как внутренний голос, предлагая дать ему еще одну попытку.

Захариил старался, чтобы его голос звучал, как можно мягче:

— Аннабель — женщина. Моя женщина. И сейчас ей нужна помощь.

— Давайте начнем с начала. Кажется, меня осенила потрясающая догадка. Это Аннабель? — Кайя выступила вперед с явным намерением смахнуть волосы с лица Аннабель, чтобы удостоверится.

Захариил щелкнул зубами, на нее глядя. Даже если у него и не было клыков, как у нее недостатка в угрозе в его голосе не наблюдалось.