— Она не рабыня.

— А почему прячется? Стесняется, что она голая?

— Я не голая, — возразила Ида, по-прежнему прячась за моей спиной.

— Слушай, а что это здесь нарисовано? — спросил я, чтобы отвлечь внимание двух женщин, которые явно враждебно относились друг к другу.

— Это мистерия вечного обновления мира. Атум — первозданный огненный холм, возникший среди водного хаоса и мрака, одновременно являлся вечерним солнцем, знаменуя закат старого мира и зарождение нового. Атум первоначально был утренним солнцем Хепри, чье движение было последовательным преодолением тьмы светом. Соответственно, и тьмой света, что воплощено в образе демиурга Ра. Божественный огонь почитается еще, как Амон, — «сокрытый». Поскольку видимое одновременно является невидимым, небесная твердь — земной, воздушное пространство небес — пространством преисподней. А дневное солнце превращается в потаенный огонь, который «несет вечер», становится Атумом, грозящим ввергнуть старый космос в начальное состояние хаоса и бесконечности. Вечно изменяющийся бог вновь становится вечерним солнцем, но одновременно утренним, заканчивая старое время и начиная новое. Эй, этруск, ты хоть что-то понял?

— Ты говоришь о разных состояниях одного и того же бога. Почему у вас так много богов? И кто сотворил Атума?

— Атум возник сам по себе, а потом оплодотворил сам себя, проглотив собственное семя, и породил Шу и Тефнут.

— Как он сам с собой занимался оральным сексом? — шепнула Ида.

— Как смеешь ты, чужеземка, богохульствовать в присутствии великого бога Амона? — гневно воскликнула египтянка.

— Спокойно, — произнес я, почувствовав, что атмосфера стала угрожающей, — в наших краях это не считается богохульством.

— Неучи, — презрительно произнесла она после некоторого раздумья, а затем отошла в глубь помещения, где стояла большая статуя сидящего на троне человека с головой барана.

— Она же мертвая пять тысяч лет и только притворяется живой, — яростно зашептала Ида. — Ты только к ней не прикасайся.

— Я что, некрофил, по-твоему?

— А что все же этруски делают в пирамиде? — спросила египтянка после длительного общения со статуей Амона.

— А сама ты здесь что делаешь? — нахально поинтересовался я.

— Я принцесса Умнут, — очень медленно и спокойно произнесла девушка. — Я пришла попрощаться с любимой сестрой. За тем углом поджидает стража. Стоит мне хлопнуть в ладони, и вы будете схвачены и наказаны. Тебя ослепят за то, что ты видел меня голой. У твоей рабыни вырвут язык и клитор, а срамные губы зашьют грубыми нитками. Ну, что, этруск, ты доволен моим ответом. А теперь отвечай, что ты делаешь в пирамиде моей возлюбленной сестры?

— Я пришел посмотреть на мумию, — ответил я первое, что пришло в голову, и сразу понял, что ответ крайне неудачный.

— Ты пришел посмотреть на мумию? — переспросила Умнут и приготовилась хлопнуть в ладони. — Значит, она будет последней, что ты видел в своей жизни.

— Погоди! — вскричал я испуганным голосом, вспомнив, что скифские женщины ослепляли своих рабов, чтобы заниматься с ними любовью, не испытывая чувство стыда. — Я пришел за египетской мудростью!

— Тогда я, пожалуй, прикажу тебя кастрировать, как Осириса, — чувственно сказала принцесса и хлопнула в ладони. Из темноты моментально выступили четыре обнаженных до пояса, одетых в короткие юбки мускулистых воина, которые держали в руках длинные мечи. — Мужчина, у которого левое яйцо висит ниже правого, лучше всего подходит для жертвы Исиде.

— Но я же об этом ничего не знаю! — взмолился я.

— А я расскажу, — возразила Умнут. — Богиня неба Нут и бог земли Геб расходятся благодаря богу воздуха Шу, но одновременно сходятся в священном браке, зачиная Осириса и Сета, Исиду и Нефтиду. Посмотри на эту фреску. Геб мыслится божеством мужского пола, а Нут — женского. Фаллос бога направлен к нависающей над ним супруге, но его лицо обращено вниз, ибо он как бог земли одновременно является богиней неба.

— Зачем же такую красоту резать? — робко спросил я, поглядывая на тонкий, но длинный божественный член, который маячил перпендикулярно лежащему телу, явно нарушая закон тяготения. Видимо, бог земли плюет на гравитацию.

— Ты должен понять, что взаимный переход противоположностей происходит одновременно, — продолжила египтянка, оставив мою реплику без внимания. — Когда Сет заманивает Осириса в саркофаг и убивает для верхнего мира, то он, усопший, в лице своего сына Гора, расправляется с обидчиком в подземном царстве.

— Подожди, — попросил я, — не так быстро. Как он заманил мудрого бога в ловушку?

— Сет принес на пир богов великолепно украшенный саркофаг и заявил, что он будет принадлежать тому, кому подойдет по размеру. Когда очередь дошла до Осириса и он улегся на дно, пришедшие вместе с Сетом демоны, быстро залили саркофаг горячим свинцом и бросили в воды Нила. Опечаленная Исида нашла тело мертвого мужа, извлекла из него жизненную энергию и зачала чудесного ребенка Гора.

— Я слышал, что Сет разрубил тело своего брата, — сказал, внутренне содрогнувшись, представив картину совокупления с мертвым телом. Скорее всего, египетские боги символизируют некие космогонические силы. Поэтому не следует судить о богах по человеческим меркам.

— Вероятно, ты слышал версию, которую распространяют жрецы в Абидосе, — презрительно произнесла Умнут. — Они учат, что Сет разрубил зеленое тело Осириса на 14 частей, которые разбросал по всему Египту.

— А еще я слышал, что Исида нашла все части тела Осириса, кроме одной.

— Правильно, — согласилась египтянка, — поэтому я хочу принести твой член в жертву богине. Радуйся, что твоя жалкая плоть послужит благому делу.

— Неужели отрезанный член может сделать богиню беременной? — попытался я продолжить полемику.

— Разумеется, нет, — ответила Умнут, — но откуда ты знаешь, как наши действия отражаются в духовном мире? Смирись и прими свою участь достойно.

— Разве я спорю, — устало возразил я, — просто мне хочется узнать, каким образом появился Гор и какова его роль в мистерии?

— Не следует ограничиваться пониманием единства Осириса и Сета, — сказала египтянка. — Нужно осознать их неразрывность с Гором. Поскольку Сет — это Осирис противоположной реальности, который, лишая антагониста мужской силы, неизбежно навлекает на себя аналогичные действия.

— Его тоже кастрировали? — спросил я сочувственно.

— Светлый бог Гор отрезал фаллос Сета и дал проглотить мертвому отцу, который ожил после этой процедуры, — спокойно объяснила египтянка.

— Если я правильно понял, то Осирис ожил после того, как проглотил отрезанный член?

— Совершенно верно, — подтвердила Умнут. — Впрочем, некоторые считают, что это был не фаллос, а глаз.

— А сама ты что думаешь?

— Я отдаю предпочтение той части тела, которая порождает жизнь.

— Выходит, что это Гор оживил Осириса, а не Исида?

— Существуют различные версии, ибо истина многолика, — объяснила принцесса. — В одном гимне рассказывается, что Исида после преступления Сета поражает его гарпуном. Раненый бог спрашивает: «Что сделал я против тебя, сестра моя Исида? Позови свой гарпун обратно». Исида как жена и мать принадлежит к противоположной системе божеств. Она осознает, что муж и сын являются антагонистами, и отзывает поразивший Сета гарпун. Богиня ощущает себя родственной брату, поэтому Гор вынужден отрубить ей голову, как чужеродному божеству.

— Боже мой! — воскликнул я в сердцах. — Опять отрубленная голова! Я видел на стене фреску, на которой кот рубит голову змею. Неужели это Гор рубит голову собственной матери?

— Вовсе нет, — презрительно сказала Умнут. — На фреске изображен Сет, убивающий первобытного змея Апопа, затем он сам превращается в Апопа, которого убивает Гор, достигший уровня Ра, что стало конечно-начальной точкой творения. Теперь ты знаешь достаточно, чтобы задать последний вопрос.

— Зачем вам такие большие пирамиды? — не задумываясь спросил я.