Пойдёмте. Они поднялись по ступеням, в холле их уже встречал отец. «Анна, чем я обязан столь неожиданному визиту?» — «Отец, позволь представить тебе человека, который спас мне жизнь». Герцог с интересом посмотрел на переплётчика. «И как же это произошло?» — «Кони понесли, а он сумел их остановить». — «А где ваш хвалёный Анри?» — «Видимо, где-то спрыгнул или упал, нас довёз другой человек, я подарила ему лошадь из нашей конюшни за это». Герцог покачал головой: «Ладно, пусть будет. А что вы хотите за свою услугу?» Шарль, до того склонённый, поднял глаза: «Я ничего не хочу, мне ничего не нужно». — «Право слово, нет человека, которому ничего не нужно. Кто вы по профессии?» — «Переплётчик». — «Работаете с кожей?» — «Да». — «Если вам ничего не нужно в подарок, я закажу вам книгу». — «Хорошо». — «Управляющего сейчас нет, но скажите своё имя, я запомню и передам ему, он обычно занимается такими делами». — «Шарль Сен-Мартен де Грези, мастерская на улице Утраты». — «Дворянин?» — «Разорившийся». — «Что ж, я запомню». Герцог давал понять, что аудиенция окончена. «Спасибо», — сказала Анна, привстала на цыпочки и поцеловала Шарля в щёку. «Анна!» — воскликнул герцог. Шарль зарделся и, поклонившись, пошёл к выходу. Герцог, усмехаясь, покачал головой. «Расскажи мне всё чуть подробнее; смотрю, ты ни капли не изменилась». — «Тебе это нравится, отец». — «Нравится. Главное, чтобы с тобой всё было в порядке». — «Я забыла!» — «Что?» — «Переплётчику тоже нужна лошадь — добраться». — «Ты слишком разбрасываешься нашими лошадьми, пускай его довезёт один из кучеров на фиакре, заодно посмотрит, где мастерская». Герцог подозвал слугу и отдал соответствующий приказ.

Шарль тем временем вышел из дворца и огляделся. Не успел он подумать о дороге домой, как его нагнал слуга и разъяснил ситуацию. «Нужно немного подождать», — сказал он. Шарль думал, что всё наконец встало на свои места. Настоящая аристократия — выше самозваного «дворянина», человека без роду и племени. Что для него — любовь всей жизни, то для этой девушки — минутное помрачение, лёгкое самодурство. Мысли вертелись в его голове, не собираясь толком складываться в осмысленные предложения, и в этот момент к крыльцу подъехал экипаж — с гербом, шикарный, и Шарль понял, что это не за ним. Он отошёл в сторону.

Появился и второй экипаж — попроще, запряжённый двойкой, — уже для Шарля. Он пошёл к нему, оглядываясь на первый экипаж, из чистого любопытства желая посмотреть, кто оттуда выйдет. Дверь открылась. Когда Шарль уже забирался в свой фиакр, из первого экипажа выбрался человек. Шарль увидел его лишь мельком, но дрожь пробрала его с головы до ног. За минувшие шестнадцать лет этот человек практически не изменился, лишь поседел и чуть-чуть отяжелел. И одет он был в чёрное, а не в серое, как в тот день, когда постучал в дверь дома Шарля и заказал у того книгу в переплёте из человеческой кожи.

В присутствии отца Анна не могла ничего сделать, ничего сказать. Не могла схватить уходящего переплётчика за руку и попросить: «Останьтесь, мне нужно с вами поговорить». Впрочем, даже если герцога де Жюсси не было бы рядом, Анна всё равно ничего бы не сделала, поскольку это очень глупо звучит: остановитесь, я видела вас в своих снах, вы дарили мне книги и рассказывали разные интересные вещи. Переплётчик ещё примет её за сумасшедшую, а там и вовсе пиши пропало. Поэтому Анна отпустила Шарля.

Шарль ехал домой в душевном раздрае. Связано было его состояние в меньшей степени с Анной, в большей — с человеком в сером. Ниточка, в течение полутора десятков лет свисавшая без надежды на обретение узелка, внезапно заколыхалась на ветру. Шарль понимал, что теперь не сможет не вернуться в этот дом под тем или иным предлогом, опасаясь снова встретиться с серым. Предлог тем временем был — предложение герцога. Шарлю пришло в голову, что если ту самую книгу он переплетал именно для де Жюсси, следующий заказ будет уже не первым, а как минимум вторым или даже третьим — возможно, герцог заказывал у переплётчика и другие книги, но при этом столь же тщательно сохранял анонимность, как и в самом начале. Теперь предстояло упомянутого заказа дождаться. Правда, никаких дальнейших своих действий Шарль обозначить не мог. Он полагался на волю слепого случая — того самого, который свёл его с Анной-Франсуазой и позволил задержаться около дворца, чтобы заметить выходящего из кареты человека в сером.

Анна, в свою очередь, уже к вечеру поняла, как следует поступить. Около семи часов она вернулась во дворец де Торрона (нового кучера предоставил отец) и рассказала мужу о произошедшем, умолчав, впрочем, о взаимном притяжении между ней и случайным спасителем. Де Торрон воспринял новости спокойно, как воспринимал абсолютно всё. Создавалось ощущение, что Анна каждый день попадает в схожие ситуации и каждый день незнакомые люди из толпы спасают ей жизнь.

В любом случае первоначальная цель выезда в город — изучение тканей — была не то чтобы забыта, но отступила на второй план, и на следующий день Анна собралась в мастерскую де Грези. Предлог был прост: она хотела бы сама отблагодарить переплётчика, разместив у него заказ, а отец пусть делает то же самое независимо от неё. Анна волновалась. Она была совершенно спокойна, идя под венец, и совершенно спокойна, стоя перед разъярённым Арсени, и совершенно спокойна, пытаясь выбраться из камеры во время похищения. Но теперь она волновалась, точно маленькая девочка, думая, что бы ей надеть, как бы ей выглядеть — чтобы простой переплётчик, обычный парень, ремесленник увидел её по-настоящему, почувствовал, — и взял бы себе. Да, странные мысли для герцогини.

Была и ещё одна проблема: Луи нельзя было брать с собой. Он обязательно навяжется вместе с ней в саму мастерскую, и будет странным попросить его подождать снаружи. Причём со стороны Луи появление в мастерской было бы совершенно логичным: Шарль ведь спас и его жизнь (хотя слуга всё-таки немного пострадал, откусив кончик языка, и теперь прекомично шамкал при разговоре). Поездка в город без сопровождающего могла вызвать вопросы и кривотолки среди слуг, а подобные сплетни рано или поздно всегда достигают ушей хозяина. Поэтому Анна взяла с собой одну из служанок, миловидную и простенькую Жанну, под тем предлогом, что Луи стоит ещё немного подлечиться, а пока что и девушка сможет её сопровождать, даром что едут они на ткани посмотреть. Про переплётчика не было сказано ни слова. Анна планировала заехать к нему случайно, под видом внезапной прихоти.

Ждал ли её Шарль? Да, ждал. Хотя мысли об Анне теперь перебивались мыслями о человеке в сером, он ждал её каждую секунду. Каждое цоканье копыт за окном теперь превращалось в надежду, что это её карета, что она приехала к нему, причём не столь и важно, какова цель её визита. Шарль не мог толком работать в этот день. Он сидел в кабинете, разложив перед собой любимые книги, и оглаживал их кожаные переплёты, изучая собственноручно оттиснутые узоры и инкрустированные камни.

А потом раздался стук в дверь, и Шарль, сам того не осознав, поскакал, подобно зайцу, через три ступеньки вниз, к двери, будучи совершенно уверенным в состоятельности своих мечтаний и, таким образом, в том, что за дверью — она. И Шарль не ошибся.

«Добрый день». — «Добрый день, госпожа». Он отошёл в сторону, пропуская её вперёд. За Анной-Франсуазой вошла служанка. «Как Луи?» — «Ничего, теперь шамкает и говорит в два раза меньше». — «Это пройдёт». — «К сожалению, да». Они улыбнулись. Некоторое время оба молчали. «Я пришла, чтобы заказать у вас переплёт», — сказала Анна. «Конечно, — он улыбнулся, — прошу вас наверх, в кабинет». — «Жанна, подожди здесь». Служанка кивнула. «Жанна, вы можете пройти туда, на кухоньку, там есть где присесть, и можно выпить воды», — сказал он. «Вы очень любезны».

Первым поднимался Шарль, за ним — Анна. Дверь кабинета была открыта, хотя внутреннюю обстановку переплётчик не успел подготовить к визиту гостьи. «Простите, у меня тут не слишком аккуратно, я не ждал вашего визита». — «Ничего страшного, так гораздо лучше — сразу видно, что вы любите своё дело». Она рассматривала книги на столе.