В запале революционного энтузиазма Мытищи хотели переименовать в Пролетарск, но вовремя одумались.
Глава тридцать третья.
Кто срубал вишневый сад?
Покинув Мытищи, отправимся через древний волок — на Клязьму, в Тарасовку. Это село существовало еще во времена Ивана Грозного и упоминается в писцовых книгах под именем Тарасове (146, 508).
Академик Миллер, путешествуя из Москвы в Троицу в 1789 году в своих записках отметил: «На полуденном берегу Клязьмы лежит деревня Тарасова, под ведением Коллегии экономии» (113, 241).
В середине XIX века здесь была почтовая станция, где путники меняли лошадей. В мае 1849 года через Тарасовку проезжал Иван Аксаков, направлявшийся по делам службы из Москвы в Ярославль. В письме отцу он так описал свое путешествие до Троицы: «Я выехал, как Вы помните, 19 мая, поздно вечером. Тарантас мой оказался чрезвычайно покойным, по крайней мере, для меня. В Тарасовке и Талицах переменил лошадей; везли довольно плохо и долго держали на переменах, так что в Троицу я приехал часу в шестом утра…» (3, 4).
Дачный рай
Живописные берега верхнего течения Клязьмы издавна привлекали внимание московской знати. В старину здесь располагались подмосковные вотчины многих боярских фамилий — Салтыковых, Трубецких, Куракиных, Голицыных. Имея село или несколько деревень вблизи Москвы, вотчинник всегда мог получать свежие продукты и все необходимое для своего московского дома. В то же время подмосковная деревня была и прекрасным местом для отдыха, охоты, разгульной пирушки. Ну а близость реки дополняла удовольствия обильным рыбным столом, прелестями летнего купания и банного дела.
Судьба всегда была переменчивой. Одни дворянские роды возвышались, другие мельчали и разорялись, третьи пресекались за неимением наследников мужского пола. Соответственно, и дворянские усадьбы довольно часто переходили от одних хозяев к другим. И каждый новый хозяин норовил переделать всё по своему вкусу…
Во второй половине XIX столетия подмосковные усадьбы быстро превращаются в дачи. Они переходят от дворян к новым «хозяевам жизни» — купцам, промышленникам, успешным представителям «свободных профессий». Одновременно в Подмосковье расцветает и весьма прибыльный «бизнес» — скупка земельных участков и строений для последующей их перепродажи или сдачи в аренду под дачи.
В начале XX века по берегам Клязьмы стояли десятки роскошных дач. В большинстве своем они были выстроены в стиле русского «деревянного модерна». Многие из этих дач связаны с именами живших здесь выдающихся людей своего времени.
После революции дачи оказались заброшенными. Одни были разграблены и вскоре сгорели, другие превратились в общежития для местного пролетариата. Быстрый рост подмосковных «городов-спутников» с их могучими предприятиями военно-промышленного комплекса практически не оставил дачным теремкам никаких шансов уцелеть.
Порой мы с удивлением обнаруживаем хрупкий и как бы «нездешний» усадебный дом или флигель посреди огромного хмурого города. Обсаженный елочками и окруженный забором, он похож на библейского Иону во чреве кита. Но судьба его едва ли будет столь благополучной, как судьба Ионы. Своим существованием он, скорее всего, обязан какой-то исторической случайности. Возможно, здесь пару дней провел В. И. Ленин, отдыхая на природе от трудов по управлению Советским государством. (Так уцелели превращенные в музей усадьбы Костино и Лесные Поляны в черте города Королёва.)
Впрочем, сегодня имя Ленина уже не дает никаких гарантий…
В Тарасовке располагались дачи Общества бывших ссыльных и политкаторжан. Эта организация, объединявшая старых революционеров, существовала до начала 30-х годов. Здесь жила в летнее время знаменитая революционерка, автор мемуаров «Запечатленный труд» Вера Фигнер.
Старые липы Любимовки
Особый поклон — усадьбе Любимовка. Она расположена на левом берегу Клязьмы, в полукилометре справа от Ярославского шоссе.
Любимовка поменяла немало хозяев. С 1869 года ее владельцами стали фабрикант С. В. Алексеев и его сестра В. В. Сапожникова. В 1873 году они разделили усадьбу на два самостоятельных владения, которые вплоть до 1917 года принадлежали их наследникам (210, 127).
Здесь для увлекавшихся театром детей хозяйка дома, мать К. С. Станиславского, выстроила двухэтажное деревянное здание театра. Первый спектакль в нем состоялся летом 1877 года.
Со временем Любимовка. стала владением сына С. В. Алексеева — актера и режиссера К. С. Станиславского. Здесь он в 1897 году обсуждал с В. И. Немировичем-Данченко идею создания Художественного театра.
В Любимовке не раз гостил А. П. Чехов. Здесь у него родился замысел знаменитой пьесы «Вишневый сад». Конечно, в усадьбе был тогда и настоящий, сверкающий весенней белизной вишневый сад.
В свое время много было разговоров и публикаций в печати относительно устройства в Любимовке Музея истории театра. Дело двигалось медленно. А между тем случилось то, что должно было случиться. «Деревянные главный дом Алексеевых и “Белая дача” Сапожниковых, построенная по проекту архитектора А. А. Никифорова, сгорели в 1990-х гг.» (88, 19).
На территории усадьбы в полуразрушенном или «недовосстановленном» состоянии сохранились несколько деревянных построек 1870-х годов. Это гостевой дом, двухэтажный деревянный жилой дом, «Театральный» флигель. Привлекает внимание «Музыкальный салон» — павильон фабрики Алексеева на Всероссийской промышленно-художественной выставке 1882 года (архитектор Д. Н. Чичагов). Восстанавливается в кирпиче (?) и разрушенная деревянная Покровская церковь.
Видевшие Чехова и Шаляпина старые липы Любимовки глухо шелестят своими густыми кронами. Они пока еще не разделили судьбу исчезнувшего вишневого сада. Тихо струится под невысоким берегом заросшая осокой Клязьма. Уголок сельского покоя и задумчивости…
Но странное, тревожное впечатление оставляет Любимовка. Словно какой-то наспех начатый и неоконченный проект. Территория усадьбы обнесена забором из железных прутьев. Ни вывески, ни справочной таблички, ни даже сторожа у ворот. За забором — никакого движения. Деревянные постройки выглядят заброшенно и неуютно. Лужайки и дорожки заросли бурьяном.
А через узкую дачную улицу глядят на святыню русского театра богатырских размеров особняки из красного кирпича…
Время покупать камни
За Тарасовкой вдоль Ярославского шоссе начинаются бесконечные павильоны рынка строительных материалов. Всякому известно, что по правой стороне больших дорог; расходящихся из Москвы во все стороны, тянется бесконечный строительный рынок. Вероятно, такого причудливого рынка нет ни в одной развитой стране. Здесь можно найти всё, от дверного крючка до огромных камней-валунов, которыми украшают лужайку перед домом.
Рынок живет под девизом — всё для всех. Измученные безумным ритмом жизни столицы, задыхающиеся в выхлопе миллионов автомобилей, москвичи хотят во что бы то ни стало соорудить себе жилище где-то «на природе». В идеале исполнение этого желания должна взять на себя строительная фирма. Заказчик лишь определяет, какой проект ему более по душе и по карману, присматривает за ходом работ и получает ключи от новенького коттеджа.
Однако наши люди обычно не имеют достаточно средств для заказа «под ключ», не верят в хорошее качество исполнения работ, не доверяют честности фирмы и в конечном счете предпочитают лично участвовать в строительстве. Кроме того, многие летом живут в построенных еще в брежневские и горбачевские времена фанерных домиках на шести сотках. Эти смиренные «фазенды» требуют непрерывного ремонта и подновления. Вот этих-то героев-тружеников дачного фронта и обслуживают раскинувшиеся на бывших колхозных полях рынки-муравейники.
Зайдем в широко раскрытые врата этого мелкотоварного царства.
