Я посидела еще немного и в самом радужном настроении поспешила домой. Если бы я знала, кто меня ожидает, то предпочла бы вернуться за полночь.

Невысокий и щупловатый, он топтался недалеко от подъезда. Старенькая куртенка, такая же старенькая кепчонка и здоровый, вытертый портфель в руке. Человечек явно топтался здесь не один час.

Я постаралась не обращать на него никакого внимания, но кольнуло какое-то непонятное предчувствие. А щупловатый и не думал скрывать, что дожидается именно меня, и самым нахальным образом потопал за мной следом.

— Чего надо? — грубо спросила я, останавливаясь на ступеньках и поворачиваясь к нему.

В такие минуты я становлюсь настолько злой, что меня не пугают ни бандиты, ни маньяки. С любым человеком, который вознамерился бы причинить мне какой-либо ущерб (неважно какой), я расправилась бы просто голыми руками. Не скажу, что подобное вдохновение посещает меня часто, но иногда случается.

А сейчас был именно такой случай. И я повернулась к мужичонке с твердым намерением оторвать ему голову или отбить к чертовой матери все детородные органы. Но этот корешок оказался не лыком шит. Он остановился от меня на достаточно безопасном расстоянии и спросил:

— Лидия Александровна Стародубцева? Так. Хмырь прекрасно осведомлен, как меня зовут, и держится подчеркнуто скромно.

— Допустим, — ответила я, не меняя своей воинственной позы, — а вы кто такой будете?

— Капитан Светличный, — ответил субъект, — из отдела по расследованию убийств. Давайте, Лидия Александровна, поднимемся сейчас к вам в квартиру, и я задам вам несколько вопросов.

— Значит, капитан, — я кивнула. — Думаю, что выбор у меня небольшой, если он вообще есть. Так что пойдемте.

На капитана этот хмырь явно не тянул. В лучшем случае — прапорщик. Хотя и прапорщики выглядят гораздо лучше. И после этого власти еще удивляются, что народ не доверяет ментам. Посмотришь всего каких-нибудь пять минут на подобную физиономию, и пропадет вся охота звать на помощь милицию. Предаваясь подобным рассуждениям, я поднялась к своей квартире.

— Заходите, — кивнула я субъекту.

Капитану Светличному потребовалось почти двадцать минут на то, чтобы удостовериться в моей личности, занести это в протокол, а также зачем-то перебрать всех моих родственников. Разумеется, его очень заинтересовал Мишка, проживающий в Штатах.

— И хорошо живет? — поинтересовался капитан.

— Не жалуется, — отрезала я.

— А вы не хотели бы уехать в Америку? — не отставал настырный следователь.

— С какой это стати? — Я развалилась в кресле, закинула ногу на ногу и закурила. — Мне и здесь совсем неплохо. Знаете такой мультфильм: «Нас и здесь неплохо кормят».

— Что вы имеете в виду? — сразу напрягся служака, но я только махнула рукой:

— Не обращайте внимания, это шутка.

— Странные у вас шутки, Лидия Александровна. — Он полез в карман и достал мятый клетчатый платок. — Постарайтесь отвечать на мои вопросы, — он шумом высморкался, — а не шутить.

— Договорились. — Я потушила окурок и достала себе новую сигаретку. — Только я пока никаких вопросов не слышала.

— Хорошо, — капитан с остервенением потер нос и убрал платок на место, — давайте перейдем сразу к самой сути.

— Вообще-то давно пора, — поощрила я его.

— Вчера днем вы посетили банкира Ивлева, — наконец-то разродился капитан. — С какой целью?

— А разве это запрещено, посещать банкиров? — Я сделала удивленные глаза. — Интересно, с каких это пор подобные посещения преследуются законом?

— Перестаньте паясничать. — Светличный негромко хлопнул ладонью по столу. — Не хотите отвечать по-хорошему, вызовем повесткой.

— Вообще-то вы и сейчас могли это сделать, — в меня словно бес вселился, так хотелось разозлить этого недоделанного капитана, — но почему-то предпочли торчать возле моего подъезда. Или у вас именно такой стиль работы?

— Именно, — он серьезно кивнул, — но это к делу не относится. Повторяю, с какой целью вы вчера посетили Ивлева?

Вместо ответа я подошла к своей куртке, достала служебное удостоверение и сунула ему в нос.

— А вот именно за этим. Именно с этой целью я посетила банкира Ивлева.

— Не понял. — Капитан уставился на удостоверение как баран на новые ворота.

— Вы что же, читать не умеете? — ехидно спросила я. — Так в этом случае могу пояснить, что по профессии я являюсь журналистом и работаю в газете «Вечерние новости». Теперь понятно?

— Нет. — Капитан Светличный был предельно краток, а также категоричен.

— Хорошо, — я делано вздохнула, — тогда придется рассказать вам все с самого начала.

— Я слушаю, — с готовностью откликнулся капитан.

Он действительно внимательно слушал, пока я излагала ему идеи нашего главного редактора Пошехонцева, задумавшего создать целый цикл статей о моде. А раз о моде, то, значит, и о моделях. Соответственно, без внимания не мог остаться знаменитый питерский Дом моды «North Wind» и его ведущая модель Диана. Но Диана состояла в близких отношениях с господином банкиром. Я сама видела их вместе в разных местах, в том числе совсем недавно в «Галерее искусств». И мы, журналисты, всегда стараемся предоставить читающей публике интересный материал из жизни звезд. А поэтому расспрашиваем о них самых разных людей, которые непосредственно с ними общаются каждый день. А какой благодатный материал мог бы предоставить мне господин Ивлев! Вот поэтому, собственно, я и отправилась к нему.

— Но он не захотел с вами разговаривать, — подвел итог моему рассказу капитан.

— С чего вы взяли? — сразу вскинулась я. — Просто у него в тот момент не было времени.

— И вы договорились о встрече? — Капитан с насмешкой глядел на меня.

— Нет, — я покачала головой. — Но он просил звонить ему, чтобы встретиться для разговора, — подчеркнула я, — когда и ему, и мне будет удобно.

— Не верится что-то, — засмеялся доходяга-капитан, — чтобы господин банкир вел себя столь галантно. Обычно он просто плюет на людей. Причем делает это с такой подленькой издевкой…

— А вы уверены, что нужно всех стричь под одну гребенку, — не удержалась и я, уставившись в упор на Светличного. — Если с вами обошлись именно так, то это еще не повод думать, что наплевали и на всех остальных.

Не скажу, что Ивлева можно назвать эталоном вежливости, но на мою просьбу он плевать не стал. Просто у него тогда не было времени.

— Складно, — пробормотал следователь, — весьма складно. А если учесть, что сказала его секретарша… Что вы такого особенного написали в той записке, которую она отнесла своему боссу?

— Как? Она не заглянула туда? — Я сделала удивленные глаза. — Непростительное легкомыслие для такого опытного человека. Но вам я могу сказать, что ничего особенного на этом листочке не было. Всего лишь просьба принять меня. Вот и все. Есть еще вопросы?

— Что вы делали вчера ночью? — Светличный явно выдыхался.

— Что люди делают ночью? — Я с сочувствием, как на больного, смотрела на него. — Естественно, спала. Вообще-то бессонницей я не страдаю, и лунатизма у меня тоже нет.

— Вы спали одна? — слегка прищурив один глаз, он смотрел на меня.

Капитанишка, наверное, решил меня доконать. Но я лишь притворно глубоко вздохнула, потупила глазки, а затем погрозила ему пальцем.

— Нескромный вопрос, вы не находите? Впрочем, милиции все положено знать. Поэтому я вам отвечу, что провела ночь не одна, а со своим женихом. Вас устраивает такой вариант ответа?

Светличный вцепился в меня, как клещ, и отстал, только насосавшись крови, то есть выудив из меня сведения еще и о Герте. Но на этом вопросы его все же закончились, и он решил оставить меня в покое.

«В покое» — хорошо сказано! Но когда он ушел, я начала ругаться на чем свет стоит. И его ругала, недоделанного, и себя, идиотку полную, и проклятущего банкира, который так крепко кому-то насолил, что его грохнули, и эту сучку-модель, которая была ведь там и слышала весь наш разговор.