— Какую гадость, Илья Геннадьевич? — Я обиженно захлопала ресницами, изобразив оскорбленную невинность. — Напротив, меня очень заинтересовала предложенная вами тема. Мир моды весьма разнообразен и изменчив, писать о нем можно бесконечно.

— Что-то эта тема не вызвала у тебя энтузиазма в прошлый раз, — ехидно заметил главный, безуспешно пытаясь открыть дверцу своего стола.

— Энтузиазма у меня не вызвала предстоящая беседа с моделью, — напомнила я, — но вы пообещали, что за это примете у меня материал на вольную тему. Разве не так?

— Так. — Пошехонцев раздраженно хлопнул дверцей. — Так я и знал. И ты уже знаешь, о чем будет материал?

— Конечно, — я охотно кивнула. — О художнике Карчинском, чья выставка сейчас проходит в «Галерее искусств».

— И все? — недоверчиво посмотрел на меня несчастный главный редактор. — Только статья об этом художнике — и все?

— Все, — радостно улыбнулась я ему. — Живопись у него интересная, человек он занимательный. Поэтому все. А что, надо еще что-нибудь?

— Нет, — Илюшу передернуло, — этого вполне достаточно. В общем, я согласен, как только пройдет материал о модели, можешь нести своего художника.

— Чудесно, Илья Геннадьевич. Так мне можно приступать к работе?

— Да-да, — Илья энергично замотал головой. — И хорошо бы успеть до выходных. Постарайся, Леда, будь другом.

Я кивнула и отправилась в нашу комнату.

Что это главный такой вздрюченный? Вот ведь дались ему эти статьи о моде… Нет, пожалуй, тут дело совсем не в моде, а в моделях. Вернее, всего в одной — Диане. Интересно, что Герт мог про нее слышать? Если бы только он удосужился вспомнить…

Как ни странно, но Герт из моей квартиры, как ожидалось, не убрался. Напротив, до моего прихода он успел найти запасные ключи, смотаться в магазин и даже купить цветы и шампанское.

— С чего это вдруг? — удивилась я, зная, что мой дружок-рокер никогда изысканными манерами не отличался.

— Сюрприз, — пояснил он, нисколько не смутившись. — Хотелось сделать тебе, приятное, тем более что столько лет друг друга знаем.

— Вот именно. — Я прошла на кухню. — Поэтому можно было обойтись и без эффектных сцен, которые так обожают в латиноамериканских сериалах.

— Ты в своем репертуаре, — хмыкнул Герт. — А я думал, что тебе понравится.

— Мне нравится, я только не ожидала от тебя ничего подобного. Зачем, Герт?

— Знаешь, — он остановился за моей спиной и обнял меня за плечи, — возраст, что ли? Начинаешь ценить такие вещи, которые раньше были пустым местом. Семью, например, близкого человека рядом, заботу, внимание.

— Герт, — я все еще не могла опомниться, — ты о чем? С каких это пор ты стал мечтать о семье?

— Представь, давно. Но все никак не мог встретить подходящую женщину.

— А теперь, значит, встретил. — Я повернулась к нему и уставилась на физиономию человека, которого знала уже двадцать лет.

— Встретил. — Герт не ухмылялся как обычно, а улыбался даже как-то застенчиво. — Понимаешь, все эти годы меня тянуло к тебе, а вчера я понял, что не хочу тебя терять. Нам нужно быть вместе.

— А меня ты спросил? — Я растерялась, но потом начала злиться. — Мне не нужен неизвестно где мотающийся мужик, у которого в каждом городе доступные поклонницы. И я не забыла, как ты однажды бросил меня ради одной из них.

— He простила. — Голос Герта странно дрогнул. — Ты веришь, Леда, что в одну реку нельзя войти дважды?

— Верю. Потому что это так и есть.

— А мы не будем входить в эту реку. — Голос его оставался немного глуховатым и напряженным. — Начнем все сначала. Сейчас мы хотим приостановиться с гастролями, осесть в Питере, отдохнуть, записать новый альбом.

— А дальше? Все начнется по новой? — Я не переставала злиться.

— Там видно будет. — Герт привлек меня к себе и стал осторожно целовать. — У нас все получится, малышка. Только верь мне.

— А если я не могу верить?.. — Я уже почти не сопротивлялась.

— Не верь. Я буду делать это за нас обоих. — Его губы стали настойчивее. — Не хочу, чтобы все хорошее так и прошло мимо меня, пора наконец устроить свою жизнь.

— А меня ты спросил? — упрямо повторила я. — Мне этого хочется?

— Я не буду пока спрашивать. Подождем, а там видно будет. Иногда на гастролях я сидел в какой-нибудь гостинице ночью и вспоминал тебя. Молчи, — он приложил палец к моим губам. — Мне так повезло, Леда, что я встретил тебя.

Я смотрела на Герта. Знала его давно и разным, привыкла ко всем его выходкам, но таким взволнованным, пожалуй, видела впервые. А Герт смотрел на меня и ждал ответа.

— Не понимаю. — Я слегка отстранилас. — Вчера ты был таким, как обычно, таким, к какому я привыкла давным-давно, но сейчас я бы сказала, что ты удивительно переменился за неполные сутки.

— Я всегда был таким, Леда. — Он прижался губами к моему виску. — Просто ты видела худшую мою сторону, а теперь я решил открыть для тебя лучшую. Давай все-таки попробуем, я верю, что у нас может получиться.

— Да, — сказала я, опуская голову на его грудь. — Там видно будет.

Герт посоветовал пойти на выставку часа за два до закрытия.

И посмотреть все можно, и с художником пообщаться. Я прикидывала, как бы это лучше устроить, но он разрешил все мои сомнения, пообещав подъехать за мной на работу и отвезти в галерею. Подумав, я приняла его предложение. В конце концов, не в театр же я собираюсь и не в Дом моделей, вполне сойдет строгий костюмчик в черно-белых тонах нашего местного модельера Ольги Белоуховой, моей давней знакомой еще по университету. И хорошо, что я вспомнила о ней. Неплохо было бы встретиться, пообщаться, она мне и материал подкинет о моде в целом и о моделях в частности. Нет, не все так плохо, как я себе вообразила. Напротив, жизнь очень даже неплохая штука.

Мое радужное настроение не прошло незамеченным для коллег. Посыпались шуточки и различные предположения, но я просто не обращала на них внимания, пока без десяти пять не появился Герт, чисто выбритый, благоухающий дорогим одеколоном и с роскошным букетом в руке. Мужская половина мгновенно бросила работу и воззрилась на это явление, а женщины, которые приводили себя в порядок, стремясь в самом приглядном виде покинуть рабочие места, примолкли и вытаращились на моего гостя.

— Добрый день! — Герт был сама вежливость и изысканность. — Позвольте похитить вашу коллегу. — Он протянул мне букет:

— Это тебе, дорогая.

— Спасибо. — Я постаралась подыграть ему и держалась скромно и невинно.

— Кто бы мог подумать, что у тебя объявится такой кавалер, — не удержалась Лилька, пришедшая в себя гораздо раньше остальных. — Прими мои поздравления.

— Не с чем, — я вызывающе улыбнулась ей. — Это мой давний друг.

— Скажите, а вы не снимались в сериале «Дни осени»? — встрял Яша Лембаум и тут же, сконфузившись, спрятался за верные спины коллег.

— Я музыкант. — Герт олицетворял саму скромность.

— Конечно же, — Ирочка Кривцова оттеснила коллег и вышла на передний план. — Рок-музыкант, — уточнила она. — «Серебряный век».

— Вы совершенно правы, леди, — Герт слегка поклонился, превратившись в мистера Совершенство. — Мы идем, дорогая?

— Разумеется. — Я подхватила со стола сумочку и взяла Герта под руку. — До завтра, — кивнула коллегам.

— Всего хорошего, Леда, — ответила за всех Кривцова.

Мы прошествовали до нашей обшарпанной редакционной двери под звуки неслышимых фанфар и исчезли, оставив коллег переваривать новость.

Многие из них хотя и привыкли постоянно писать о знаменитостях, но, встретившись с ними лицом к лицу в такой вот неформальной обстановке, начинают чаще всего нести несусветную чушь или, напротив, становятся хамовато-развязными. Как все-таки действует на рядового обывателя ореол популярности, который окружает всякого, появившегося на экране телевизора. И каждый непременно норовит вспомнить, что это за человек такой. Знаменитостям тоже нередко нелегко приходится из-за повальной всенародной любви. Сколько курьезных случаев бывает, а сколько ходит анекдотов по этому поводу…