Его обвинительный тон заставил Рукха еще больше зарыться носом в песок.

— Голодный… Очень голодный…

Грэшим замахнулся посохом, но потом, вздохнув, опустил его. Гнома не за что ругать. Через Разрушенные Холмы они пробирались довольно долго, и еще немало предстояло пройти.

Глядя на звезды, он пожалел, что не воспользовался магией для переноса себя и спутника непосредственно к цели путешествия. Он попросту не решился. Когда он перемещался из пещеры в Каменном лесу, то ощутил бурление водоворотов силы в непосредственной близости от Южной стены и понял, что лучше всего скрыть собственную магию как можно тщательнее. Нельзя допустить, чтобы кто-то узнал о нем.

Маг на ходу изменил заклинание и перенесся в безжизненные пустоши по соседству с Холмами, после потратил пол-луны на пеший переход по иссушенной солнцем местности, используя лишь малую толику силы, чтобы укрепить немощное тело и добыть немного воды из-под скал. Но два дня назад он столкнулся с препятствием, несоизмеримо более опасным, чем труднопроходимые земли, — поля смертоносного вьющегося нарцисса преградили ему путь. Сосредоточившись, Грэшим сумел определить — проклятые сорняки окружали необходимую магу часть пустыни, будто живая изгородь, защищая порчу, поселившуюся там. Настроенный более чем решительно, он был вынужден обратиться к сильному волшебству, чтобы скрыть себя и Рукха. Вот так они и преодолели вредоносные поля. Конечно, Грэшим рисковал, прибегая к магии, но иного выбора не видел. Его сложный многоходовой план должен был привести к успеху во что бы то ни стало.

По счастью, никто не заметил вспышку магии. А покинув поле нарциссов, Грэшим повстречался с караваном — оборванные торговцы шелком и их семьи, несущие на плечах все свои немудреные пожитки. Они пытались сбежать из Пустошей, но, наткнувшись на нарциссы, были вынуждены вернуться. Грэшим присоединился к ним, с радостью принимая угощение и воду, что позволяло ему сохранять магию. Так он и путешествовал с удобствами, в то время как Рукх следовал за караваном, отстав на добрую лигу.

На рассвете текущего дня, заметив раскинувшиеся в пределах видимости пески, Грэшим напустил на караван сон. Он не видел, как еще можно использовать неожиданных попутчиков. Уходя, маг приказал, чтобы Рукх убил всех и вырвал сердца у двух девочек — дочерей старшего караванщика. Две юные девственницы должны были накопить огромную внутреннюю силу к началу первых месячных.

— Хватит, Рукх! Подними сердца повыше.

Длинные уши гнома задергались, выдавая облегчение.

Приподнявшись, он протянул магу на вытянутых руках детские сердца.

Грэшим поочередно прикоснулся к ним концом посоха. От воздействия магии комочки плоти вновь забились, роняя в пыль капли крови. Слабый крик слетел с сердец-близнецов, затихая вдали. Души, захваченные в ловушку, просились на свободу.

— Потерпите, мои маленькие… Потерпите…

Уперев посох в песок, Грэшим всем весом повис на нем и потянулся к сердцам. Он прикоснулся губами к бьющимся кусочкам мяса и поцеловал их, втягивая воздух. И тут же ощутил, как души и сила перетекают в него. Магия расцветающей женственности вливалась в старика, становясь его частью, а в ушах звенели едва слышные крики ужаса.

Выпрямившись, он почувствовал себя бодрым и полным сил. Оставшиеся в лапах гнома сердца сморщились и высохли, словно виноградины, превратившиеся в изюм на солнце. Грэшим усмехнулся и вытер кровь с губ.

— Освежает… — с удовлетворением прошептал он.

Похлопал по плешивому черепу слуги и прошел мимо него, опираясь на посох. Теперь, когда новая магия напитала его тело, чародей знал — ничто не помешает ему достигнуть цели путешествия.

Альказар — обиталище пустынных убийц.

В переходах и высеченных в песчанике залах Альказара он приготовит отличную ловушку для своей добычи. Шагая через пустыню, Грэшим разговаривал со звездами и песками:

— Я дождусь тебя, Джоак!

Стоя у бушприта «Яростного орла», Джоак нервно дрожал и плотнее кутался в плащ, стесняясь собственного волнения. Он оглянулся, будто ожидая коварного удара в спину.

Но там никого не было.

Матросы-элв’ины карабкались по вантам и поднимали паруса. Ричалд, казавшийся отлитой из серебра статуей, используя магию воздуха, собирал ветры, чтобы обеспечить самый стремительный перелет над опасными землями. Вокруг судна уже клубились грозовые тучи, возникали внезапные шквалы, что свидетельствовало о накопленной силе.

Голова Кеслы возникла над люком.

— Сай-вен и Каст готовы. Ты хочешь проводить их?

Джоак кивнул, силясь отогнать нехорошие предчувствия.

Он был наделен даром пророческих сновидений и, хотя сейчас бодрствовал, не мог отделаться от чувства, что их ожидает беда.

Он сбежал по лестнице. На средней палубе Каст и Сай-вен Держались за руки. Кровавый наездник выглядел отдохнувшим и посвежевшим. Впрочем, так и должно было быть. Сай-вен опиралась на его плечо. Этим двоим предстояло навлечь на себя смертельную опасность, чтобы дать возможность остальным пересечь поля огненных цветов беспрепятственно.

Подойдя поближе, Джоак услышал негромкое ворчание Каста.

— Ветры пахнут гарью. Плохо.

Юноша прищурился. Наездник чувствовал то же, что и он?

— Еще не поздно сменить курс, — сказал он. — Можно попытаться обогнуть поля.

— Нет, — покачала головой Сай-вен. — Поля вьюна-нарцисса простираются на север и на юг, сколько видит глаз. Для облета времени нет. Нам нужно пересечь поля.

— Она права. — Каст обнял женщину-мер’ай, прижал ее к себе покрепче. — Нужно попытаться.

Джоак пожал руку кровавому наезднику.

— Будь осторожен.

— И быстр, — добавила Кесла.

— Рагнар’к никогда не подводил меня, — ответила за Каста Сай-вен, а потом заглянула ему в глаза. — У него два сильных сердца.

Кровавый наездник наклонился и горячо поцеловал ее в губы. Его руки напряглись, и ступни мер’ай оторвались от палубы.

Отвернувшись, Джоак дал им возможность побыть наедине.

— Ветер усиливается! — окликнул их Ричалд с верхней палубы. — Нужно отправляться!

Паруса раздувались от огромного количества силы.

Сай-вен и Каст разорвали объятия, но все еще страстно глядели друг на друга.

— Ты готов? — спросила она у высокого мужчины.

Он кивнул.

Плечо к плечу они подошли к правому борту. Луна и звезды ярко освещали раскинувшуюся под кораблем землю.

— Счастливого пути, — прошептала Кесла.

Каст кивнул и вынырнул из одежды, оставшись нагим, как в час рождения. Поклонившись Джоаку, он подхватил Сай-вен на руки и прыгнул через поручни.

Перегнувшись через борт, юноша наблюдал за их падением.

— Они летят!

Будто в ответ на его слова, корабль дернулся. Могучий порыв ветра наполнил паруса и кинул воздушное судно вперед, к цветущим полянам. От рывка Кесла соскользнула в сторону Джоака, который поймал ее и придержал. Вдвоем они всматривались в ночь под килем воздушного судна.

Каст и Сай-вен исчезли.

Сай-вен изо всех сил вцепилась в Каста, когда они стремительно рухнули сквозь тьму к искореженной земле. Чтобы преуспеть в задуманном деле, им следовало хорошенько разогнаться. Зеленые волосы мер’ай извивались над ее головой, будто морские змеи.

— Давай, Сай-вен! — прокричал Каст.

Его губы были прижаты к ее уху, но ветер все равно сносил слова. Однако она ощущала волнение и азарт в сердце кровавого наездника.

Она провела пальцами по его коже — от плеча до шеи, а потом по щеке. Когда она прикоснулась к татуировке, кончики пальцев потеплели. Каст напрягся, его объятие стало еще крепче.

— Ты нужен мне! — произнесла она.

Эти слова пробуждали к жизни древнюю магию. Мир закружился в ревущем смерче. Волшебство выплеснулось в небо. Она оказалась сидящей верхом на чешуйчатом теле, падение замедлилось. Девушка сильнее сжала колени, чтобы не упасть. В следующий миг Сай-вен уже летела на спине огромного черного дракона, уносясь вперед с невообразимой скоростью.