— Я обслуживаю комнаты, мэм. Сейчас убираю вашу, — невозмутимо сказала Коди.

— Что-то здесь не слишком чисто, — попрекнула ее Элизабет, подозрительная, как всегда.

— Я только начала убирать, но, если хотите, могу прийти попозже, когда вы уйдете.

— Ну-ка, выверните карманы. Я не доверяю людям, которые трогают мои вещи.

— Я ничего не брала! — поспешно сказала Коди, желая, чтобы голос ее звучал достаточно испуганно, как положено было бы служанке.

— Я и не говорю, что вы что-то взяли. Просто хочу удостовериться. Делайте, как я говорю, или я пожалуюсь хозяину. — Элизабет зло сверкнула глазами.

— Да, мэм. Прошу вас, не жалуйтесь на меня. Я не хочу неприятностей. Я всего лишь выполняла свою работу. — Коди быстро опустошила карманы. В них были только носовой платок и ключ, которым она отпирала дверь.

— Все в порядке. Можете идти. Вернитесь через полчаса. Я к тому времени уйду, и вы сможете работать без помех.

— Да, мэм. — Коди поспешно вышла из комнаты Элизабет. На случай, если той вздумалось бы наблюдать за ней, она подошла к двери Люка, постучала и объявила:

— Горничная для уборки…

Люк мгновенно открыл дверь и только что не втащил ее внутрь.

— Входите скорее. Я уж начал гадать, когда вы появитесь, — проговорил он голосом, достаточно громким, чтобы его услышали в соседних номерах. Затем он захлопнул за ней дверь. — Это какое-то безумие! — рявкнул он, пылая гневом. — Ты что, смерти ищешь?

— О чем это ты?

— О том, что Эль Дьябло застала тебя в своей комнате. Вот о чем! Я караулил и увидел, что она идет, но у меня не было времени тебя предупредить.

— Послушай, Люк, для этого я и пользуюсь разными переодеваниями, — нетерпеливо проговорила она. — Разве на твоей памяти они меня подводили?

— Нет, но все когда-нибудь бывает первый раз! — возразил он. — И я не хочу, чтобы на моей совести оказался этот первый для тебя случай.

— Послушай, Мейджорс, ты здесь только потому, что этого попросил Джек. Ты не нужен мне был при поисках, и сейчас я не хочу, чтобы ты был со мной. Предлагаю тебе или сотрудничать со мной и поступать так, как я привыкла, или уйти и не мешать. — Она произнесла это тоном, не терпящим возражений.

— А я предлагаю не рисковать так чертовски бесшабашно. Нет никаких причин лезть в пасть к хищникам.

— Если не я стану это делать, то кто?

— Я!

— Представляю, как забавно ты будешь выглядеть в чепчике и передничке горничной, — фыркнула она.

Представив себе эту картину, оба расхохотались.

— Что ты выяснила? — Он вдруг сразу посерьезнел, признавая, что, несмотря на все его сомнения, ее приемы отлично срабатывают. И потом, она права: платье горничной ему вряд ли пойдет.

— У Элизабет комната смежная с комнатой Хэдли. Я нашла там их билеты, они собираются отплыть в Новый Орлеан завтра в конце дня. Нам надо схватить их сегодня же вечером.

В этот момент они услышали, как кто-то в коридоре стучит в соседний номер. Приложив ухо к своей двери, они прислушались и были вознаграждены, когда голос Хэдли произнес:

— Я заказал нам столик внизу, в зале, на полвосьмого.

— Хорошо, — отозвалась Элизабет. — Мне хотелось бы днем сделать еще кое-какие покупки. Ты пойдешь со мной?

— Да.

Коди и Люк услышали стук захлопнувшейся двери, затем удаляющиеся шаги и поглядели друг на друга.

— Мы возьмем их этим вечером.

— А что будем делать до тех пор? — Люку не терпелось поскорее покончить с этим делом.

— Я думаю, — задумчиво сказала Коди, разглядывая Люка, — что нам надо тоже пообедать внизу, в зале.

— Но Хэдли знает меня. Он тут же поймет, в чем дело.

Она снисходительно усмехнулась:

— Не узнает, если я над тобой поработаю.

— То есть как это?

— Мне тоже надо сделать кое-какие покупки. Если хочешь, можешь пойти со мной. Не хочешь, оставайся.

— Полагаю, мне лучше пойти с тобой, но мы должны быть осторожны. Мне вовсе не хочется встречаться лицом к лицу с Хэдли на одной из улиц Галвестона. Вряд ли это будет приятельская встреча. — И он положил руку на висевший у бедра пистолет.

— Знаю. Дай мне минутку, я переоденусь и буду готова.

Люк поджидал ее в холле, и, как только она спустилась, они вышли из гостиницы. Часом позже они вернулись, причем вид у Люка был очень несчастный.

— Разве нам так необходимо делать это? — снова спросил он.

— Конечно, мы можем засесть в их комнатах и ждать там. Но если мы спустимся в обеденный зал одновременно с ними, мы сможем посмотреть, сколько они выпьют, и оценить быстроту их реакции. Жаль, что я не могу подсыпать им снотворного. Тогда все было бы гораздо проще.

— Подсыпать им снотворного?

— А как ты думаешь, что было у тебя в виски в ту ночь, когда я застрелила Салли? — пожала плечами она.

Люк широко открыл глаза:

— Неудивительно, что ты все время уговаривала меня «выпить и расслабиться».

Коди невинно улыбнулась:

— Крадущийся-в-Ночи был наготове, чтобы помочь мне вытащить тебя в окно, как только ты отрубишься. Но, на беду, все пошло не так, как я планировала.

Люк только покачал головой:

— Я рад, что был не в настроении пить.

— Оглядываясь на прошлое, я тоже рада. Если бы ты был без сознания, когда Салли ворвался в комнату, они могли бы разгадать мой маскарад, а тебя — убить.

— Пожалуй, мне стоит совсем завязать с выпивкой.

— Что ж, я еще не встречала мужчины, который бы умер от трезвости.

— Верно, однако жизнь иногда гораздо приятнее и веселее, когда пропустишь стаканчик. — И он бросил на нее многозначительный взгляд, вспоминая комнату над салуном.

Коди почувствовала, как жар этого взгляда прожег ее насквозь, но постаралась не поддаться наваждению.

— Пора за работу, — сурово сказала она.

Когда Коди закончила гримировать, седовласый усатый Люк выглядел лет на двадцать пять старше. Она отступила, любуясь творением своих рук, и удовлетворенно кивнула.

— Не думаю, что теперь Хэдли тебя узнает, — с гордостью проговорила она.

— Дай-ка мне взглянуть. — Люк крутанулся вместе со стулом, на котором сидел, пока она над ним трудилась, и уставился на свое отражение в зеркале над туалетным столиком.

— Ну, что ты об этом думаешь? — спросила Коди.

Люк напряженно всматривался в свое отражение, не слыша ее вопроса. Наконец он пробормотал:

— Черт побери!

— Это означает хорошо или плохо?

Он отвернулся от зеркала и посмотрел на нее. В его глазах стояла такая боль, что Коди перепугалась.

— Что-то не так?

— Нет, ничего. — Он запнулся.

— Ничего?

Люк снова поднял на нее глаза:

— Таким я помню моего отца. Я сейчас выгляжу так, как выглядел он.

Она перевела дыхание.

— Ну и прекрасно. Как его звали?

— Чарльз.

— Что с ним произошло?

— Мы разлучились во время войны. Спустя шесть месяцев до меня дошли сведения, что он и мой брат Дэн убиты. Полагаю, они погибли под Геттисбергом, но точно не скажу.

— Мне очень жаль.

— Мне тоже. Он был хороший человек, как и Дэн. Дня не проходит, чтобы я не думал о них. Мы с отцом пытались удержать Дэна, чтобы он не записывался добровольцем, но он настоял. Мы ничего не могли поделать.

— Я обратила внимание, что это фамильная черта.

Ее слова развеселили Люка и несколько развеяли его мрачное настроение.

— Понятия не имею, почему ты так решила. Что ж, мисс Джеймсон, значит, переодеваемся и идем обедать? По-моему, я слишком стар, чтобы сегодня питать к вам иные чувства, кроме, пожалуй, отцовских.

— Можете питать какие угодно чувства, мистер Мейджорс, но нам предстоит серьезная работа, так что особо не отвлекайтесь.

Люк направился было в свою комнату, но, открыв дверь, увидел выходящих из своих номеров Хэдли и Элизабет. Тогда он повернул назад, как будто забыл что-то в номере, и переждал, пока их голоса не стихли в отдалении. Обменявшись взглядом с Коди, он снова сделал попытку попасть к себе. На этот раз все прошло удачно.