— Ай, Вова, — качая головой, Фаина пошла к двери. — Ти у мене аннажды доиграиссе.

— Ага, — легко согласился Забота и чокнулся с Калининым.

— Тибе какой? — Фаина обернулась в дверях. — Бэленкий, чорнинкий? Сиски балшой, малэнкий?

— Целиком полагаюсь на твой вкус, — не оборачиваясь, бросил Забота.

Выпив водки и съев миску распаренной «биомассы», давно толком не евший горячей пищи Моргулис попросил добавки. Новодельский щедро наложил ему еще пищевого продукта и вышел из кухни.

— Только, вы знаете, — пошатываясь вышел вслед за ним Трофим Мышкин. — У нас сегодня на самом деле рейд, это мы к вам так, по пути заглянули. Вообще-то мы очень торопимся. Это ничего, если мы… ну… не будем сегодня сырье для горючего выделять?

— Вы на службе. Не в праве настаивать, — пожал плечами Леонард Амбросиевич. — Благодарен уже за то, что не оставляете мою лабораторию без внимания, проявляете, так сказать, заботу. А то ведь, — он покосился на кабинку, в которой скрылся бедуин, — ходят тут всякие. И не откажешь, а с другой стороны, кто такие?

— Ну вот. Мы, значит, сейчас тогда и пойдем. Не выделяя сырья.

— Так, собственно, нужды я в этом на сегодняшний день уже и не испытываю. Для первого запуска моей модели горючего у меня уже вполне достаточно. Бак заправлен полностью.

— Да что вы говорите? — удивился Мышкин.

— Я вам больше скажу, — доверительно склонился к его уху Новодельский. — Я на нее уже и маршевый двигатель поставил. То есть… вообще все смонтировано. Вот она, моя красавица, в уголочке стоит. Осталось только на кнопочку нажать.

— А когда же испытания? Ведь ее же необходимо испытать!

— Всему свое время, молодой человек, — таинственно улыбнулся Леопард Амбросиевич. — Всему свое время…

— Ну, вам видней. Только… хотелось бы поприсутствовать.

— И это не исключено, — обнадеживающе кивнул изобретатель. — Почему нет? Вы мне явно симпатичны. В вас прослеживается непоседливость ума.

— Сп… асибо, — икнув, благодарно кивнул Мышкин.

— А пока вот что. У меня тут брюква закончилась. Я выйду на минутку, пока магазины не закрылись, а вы… может быть, присмотрите пока за лабораторией? Вы все-таки люди милицейские, я на вас полагаюсь.

— Нисколько не сомневайтесь, схема нам уже понятная, — уверенно заверил хозяина Трофим. — Всех впускать, кормить и никого не выпускать.

— Знаете… пожалуй, уж и не надо никого впускать. Время позднее. А араба этого, наоборот, выпустите. Пусть идет, странный он какой-то.

— Понятно. Можете не волноваться. До вашего возвращения все под нашим контролем.

— Благодарю вас.

Новодельский надел потертое пальто, взял в руки авоську и пошел за брюквой.

На город опустились ранние февральские сумерки.

Юрий Страхов, Лобов и два их новых приятеля вышли из распивочного заведения, отошли от него метров сто, повернули за угол и остановились.

— Ну что, — Федор протянул вперед скованные разболтанными «браслетами» руки. — Идем ко мне в гости-то?

— Нет, Федюнь, — Лобову, далеко не с первого раза попавшему ключом куда надо, все-таки удалось освободить его от наручников. — Ты извини. Я тебя уважаю, ты мужик — во! Но… мне к профессору надо, понимаешь? У нас с ним дело. Ты уж не обижайся, а?

— Я, собственно, в буквальном смысле не профессор, — поправил его Всеволод Петрович, — но, тем не менее, в известном смысле…

— А ты, Юрик? — растирая запястья, Федор взглянул на Страхова. — Мы с тобой про самолеты поговорим. И банка вон у меня с собой. Пошли?

— А я и с радостью, — развел руками Страхов. — Нет вопросов.

— Слушай, — засомневался Лобов. — А это… нам же в управу обязательно нужно сегодня в конце дня вернуться. Петровичу же за рейд отчитаться надо.

— Ну и что? — Страхов безуспешно пытался соединить хвостики разъемной молнии на куртке. — Ну и что? Ну давай договоримся, ровно… во сколько? Ну… короче, через пару часов на крыльце управы. Согласен?

— Мы успеем? — обернулся Виктор к Всеволоду Петровичу. — Вы мне обещали несколько оригинальных рецептов переписать. Успеем?

— Вне всякого сомнения. Успеем даже и новый продукт продегустировать.

— Ну и все, — Страхову все-таки удалось соединить кончики молнии и застегнуть куртку. — Разбежались?

— Но, Юрик, через пару часов… — уходя по тротуару вместе с биохимиком куда-то в морозную мглу, обернулся к товарищу Витя Лобов — Как штык из носу! Договорились?

— А то… — заверил его Страхов.

Подполковник Дубов заглянул в кабинет к начальнику ОУРа майору Молодцу.

— Ну, где твои архаровцы?

— На территории, — излишне энергично поднялся тот при виде начальника, в результате чего был вынужден опереться о крышку стола для устойчивости.

— Сигналов от них нет? Вечер на дворе уже.

— Никак нет, — доложил начальник «убойного» отдела. — Пока тихо.

— Это хорошо, — удовлетворенно кивнул Дубов. — Это значит, все спокойно у нас в районе.

— Стараемся, — все так же твердо опираясь одной рукой о крышку стола, мотнул головой майор Молодец. — Агентура, профилактические мероприятия. Не зря хлеб едим. Работу знаем.

— Что-то цвет лица у тебя нездоровый, — внимательно вгляделся в подчиненного начальник РУВД — Ты не заболел? Как себя чувствуешь?

Щеки и лоб майора Молодца, после того как он употребил в течение дня вовнутрь организма две бутылки из конфискованного пару дней назад у нелегальных торговцев спиртным ящика вермута «Розовый» (состав: спиртосодержащая жидкость для протирки стеклянных поверхностей, слабо концентрированный раствор марганцовокислого калия, несколько капель валерьянки для придания напитку минимально правдоподобного аромата), и впрямь были интенсивно-свекольного цвета.

— Плоховато, — кивнул начальник «убойщиков». — Температура, и ноги подкашиваются. Не иначе как простыл.

— Ну, ты это… береги себя. Нельзя же, понимаешь, так. Работа, работа. Надо и о себе иногда думать. Коснись чего с тобой пли со мной, кто руководить людьми будет? — отечески пожурил его Дубов. — Короче, я сейчас домой. А ты тут… руководи, контролируй. Завтра утром доложишь.

— Есть! — резко распрямился Молодец и, не удержав равновесия, плюхнулся на стул.

— Да. Что-то совсем ты плох, — сочувственно покачал головой Дубов. — Говорят, грипп сейчас по городу ходит какой-то голландский. Ты смотри, осторожнее.

— Постараюсь, Николай Потапыч.

— Вот-вот. Ты уж постарайся. А то сляжешь еще чего доброго, с кем мне работать-то? С кем службу нести?

В комнату, где уютно ужинали Заботин с Калининым, заглянула Фаина.

— Пайдем. Деващка тибе ждет, — сказала она.

— О! Я ж тебе говорил? — победно взглянул на Калинина Забота и вышел вслед за ней в коридор.

Калинин допил водку и, не снимая ботинок, завалился на застеленную покрывалом кровать. Вновь свернувшись, как и в сугробе, калачиком, он моментально заснул.

Долго он проспал, коротко ли, трудно сказать. Казалось, что вот-вот только глаза сомкнул, а тут его опять кто-то трясет и будит. Это сколь ж можно?! Не открывая глаз, капитан Калинин катнул желваками, машинальным движением сунул руку под мышку и обхватил ладонью шершавую рукоять пистолета, мирно пребывающего в оперативной кобуре, изготовленной из кожзаменителя. Дернул. Закрепленный специальной, застегнутой на кнопку петлей пистолет из кобуры не вылезал. Калинин, сопя, дернул еще раз, еще, заворочался и проснулся.

— Эй-эй! — услышал он голос Заботы. — Я это. Остынь.

Калинин сел, спустил свои длинные ноги с кровати на пол, потряс головой и, открыв глаза, посмотрел на приятеля.

— Слушай, Забота, — неторопливо зевнул он. — Какого хрена ты шебутной такой, а? Ну чего тебе неймется? Водкой тебя напоили? Напоили. Накормили? Накормили. Девку еще тебе дали! Так чего тебе не спится-то, спрашивается, а? Чего тебе еще нужно, можешь мне объяснить?