Эпизод народного восстания в Южной Родезии. Фрагмент зарисовки боя 22 апреля 1896 года (из книги О. Рэнсфорда «Булавайо»: места исторических битв в Родезии. Кейптаун, 1968).

Молодому человеку нет еще и двадцати четырех, а он пишет завещание, и уже не первое. Обдумывает его под палящим солнцем Африки. В душные ночи, страдая бессонницей и болями в сердце. Вечерами, придя с алмазных копей в трактир, среди гама старательской вольницы, игры в кости и карты, под звон кружек и хриплые проклятья, а то и под револьверные выстрелы. В дилижансах и фургонах, на тысячемильном пути из глубин Черного материка до океанского порта. В долгих плаваньях к берегам Европы, глядя на волны бескрайней Атлантики.

1877 год. Тогда, более ста лет назад, этот молодой человек чередовал добычу алмазов в Кимберли с учебой в Оксфорде. Первозданную, казалось бы, природу Африки — с индустриальной Англией. Правда, выглядело как будто наоборот… После кипучей жизни алмазных копей — тихий Оксфорд с пейзажем сельской Англии, с зелеными лужайками, где паслись овцы, со средневековыми постройками, заросшими мхом и плющом. Тот Оксфорд, где

В Кимберли горняки давно распугали диких зверей, столь привычных для африканского пейзажа. Там и в помине не было уже не только слонов и львов, но даже диких коз. А по Оксфорду свободно разгуливали лани, и студенты кормили их прямо из окон.

Но эта смена впечатлений вряд ли особенно занимала молодого человека. В том счастливом возрасте, когда другие отдаются мечтам, любви, романам, он продумывал и уточнял текст своей последней воли. Не распределение имущества и денег занимало его ум — распорядиться ими не трудно. К тому же такое завещание он написал еще раньше, когда ему не было и двадцати, после первого серьезного сердечного приступа и приговора, вынесенного тогда врачом:

— Жить осталось не больше чем полгода…

Нет, теперь молодой человек хочет ни мало ни много распорядиться судьбами Африки и Европы, судьбами всего мира, всего человечества. В завещании[1] он намечает: «…распространение британского владычества во всем мире… колонизация британцами всех тех стран, где условия существования благоприятствуют их энергии, труду и предприимчивости, и особенно заселение колонистами всей Африки, Святой Земли, долины Евфрата, островов Кипр и Кандия, всей Южной Америки, островов Тихого океана, пока еще не занятых Великобританией, всего Малайского архипелага, береговой полосы Китая и Японии, и возвращение Соединенных Штатов Америки в Британскую империю…»

Так что речь шла о всемирной империи.

Зачем? Для всеобщего мира, как полагал он. Под эгидой Англии. Для этого надо организовать имперский парламент, в котором были бы представлены «белые» поселенческие колонии. Цель парламента — «создание, наконец, настолько могущественной державы, что она сделает войны невозможными и поможет осуществлению лучших чаяний человечества».

Можно бы увидеть во всем этом курьез: помешался человек на сочинительстве завещаний. Кстати, за свою не очень долгую жизнь он составил их не одно и не два. Шесть! За тем, вторым, под которым стоит дата 17 сентября 1877 года, последовало еще четыре.

Если бы молодой человек вдруг умер, никто и не вспомнил бы об этих бумагах. Но он выжил. И не остался безвестным, как множество других, кто тоже мечтал в молодости круто изменить судьбы мира.

Имя его — Сесиль Джон Родс. Он вошел в историю как «отец Британской империи».

Впервые он изложил свои идеи в документе, который назвал «Символом веры». Родс закончил его в том же 1877 году и поставил дату: 2 июня. «Символ веры» открывается рассуждением, что у каждого человека есть главная цель, которой он и посвящает свою жизнь. Для одного это счастливая семья, для другого — богатство. Для него же, Родса, это «дело служения родине».

Как же понимал он свою цель, так патетически сформулированную? Основа основ «служения родине» для него — это убеждение, что англичане — лучшие люди на земле. «Я утверждаю, что мы — лучшая нация в мире, и чем большую часть мира мы заселим, тем лучше будет для человечества».

Человечество страдает, считал он, оттого, что английский народ дает только половину прироста населения, на который способен. И все это из-за недостатка жизненного пространства для англичан, нехватки земель для поселения. Может быть, англичане могут эмигрировать за пределы Британской империи, в другие страны? Нет, отвечал Родс. «…Было бы бесчестно даже предположить это, поскольку, как я убежден, все мы считаем, что лучше бедность под своим флагом, чем богатство под чужим».

Выход один — расширять Британскую империю. «Только представьте себе, — призывал Родс, — какие перемены наступили бы, если бы те территории, которые населены сейчас самыми презренными образчиками человеческой породы, попали под англосаксонское влияние… Наш долг — пользоваться каждой возможностью, чтобы захватить новые территории, и мы должны постоянно помнить, что, чем больше у нас земель, тем многочисленнее англосаксонская раса, тем больше представителей этой лучшей, самой достойной человеческой расы на Земле».

Ну а кто же призван выполнять этот долг? Во всяком случае, по мнению молодого Родса, не те, кто правил тогда Британией. Родс еще только мечтал получить признание в политических сферах, а добиться этого ему, человеку без имени и связей, было нелегко. Кем же могли быть в его глазах заседавшие в Вестминстере парламентарии, как не обюрократившимися, своекорыстными политиканами? Палату общин Родс в сердцах назвал «собранием людей, которые посвятили свою жизнь накоплению денег».

Так что надо прежде всего создать организацию, готовую взвалить на себя это бремя. «Почему бы нам не основать тайное общество с одной только целью — расширить пределы Британской империи, поставив весь нецивилизованный мир под британское управление, возвратить в нее Соединенные Штаты и объединить англосаксов в единой империи… Давайте создадим своеобразное общество, церковь для расширения Британской империи».

В эту организацию, по мысли Родса, должны были войти те, кто не нашел себе иного применения в общественной жизни, пусть даже это будут люди во всем уже разуверившиеся. Надо только заразить их идеей расширения пределов империи, добиться, чтобы они поняли «ее величие».

Организация по замыслу Родса должна быть тайной и иметь своих резидентов в каждой части Британской империи. Представители организации должны работать в университетах и школах и отбирать, «может быть, одного из каждой тысячи, чьи помыслы и чувства соответствуют этой цели». Такого избранника следует тренировать, учить ради главной цели пренебрегать в жизни всем остальным, подвергать трудным испытаниям. И только если он прошел через все, удостоить его чести быть принятым в общество и связать клятвой на всю жизнь. Ну а затем снабдить средствами и «послать в ту часть Империи, где в нем есть нужда».