После войны север Восточной Пруссии включили в состав советской Литвы, а то, что южнее, отдали Польше. И только для Эксклава сделали исключение, приписав к РСФСР. Решили, что никто, кроме русских, с этой нечистью толком не разберется…

Была разработана программа переселения. В Эксклав эшелонами завозили людей, ударными темпами начали строить город. Но колдовское прошлое этих мест давало о себе знать. Многие переселенцы чувствовали себя неуютно, их мучали кошмары и пугающие видения. Количество психических расстройств нарастало, происходили самоубийства. Другие приезжие, впрочем, были вполне довольны и ни на что не жаловались. Изучив статистику, врачи пришли к выводу — здоровье в Эксклаве напрямую зависит от того, какой у человека узор. Чем ярче и сложнее «татуировка» у тебя на предплечье, тем лучше ты себя чувствуешь. Состав населения стал меняться — многих отправляли обратно, а на их место прибывали другие. Биологи внимательно наблюдали. Заодно они пытались ловить мурен, которые иногда еще появлялись. Где эти твари прячутся и как умудряются парить над землей, было сплошной загадкой. Поймать живой экземпляр никто еще не сумел.

А в середине пятидесятых ученые, судя по всему, раскопали нечто совсем уж невероятное: Эксклав объявили закрытой зоной, и попасть туда стало практически невозможно. В прессе об этом клочке земли больше ничего не писали, как будто его и не было никогда.

Так продолжалось до перестройки, когда писать разрешили о чем угодно. Газеты разной степени желтизны увлеченно спорили — что же там происходит на самом деле? Самая невинная версия сводилась к тому, что в Эксклаве находится инопланетная база — пришельцы продают технологии, а им за это разрешают ставить опыты над людьми. Эту, с позволения сказать, зону свободной торговли в секретных документах называют, якобы, «регион 39».

Были, впрочем, и вполне серьезные публикации, но они касались, скорее, исторических и политических телодвижений вокруг Эксклава. Так, например, один журнал довольно убедительно утверждал, что Кремль в девяностом году пытался спихнуть нехорошие земли немцам — поскольку это, вроде как, тоже кусочек Пруссии. Ну, в географическом смысле. Один советский военный якобы намекнул на это дипломату из ФРГ. Но в Бонне замахали руками: «На фиг, на фиг, себе оставьте».

Так что, несмотря на распад Союза, Эксклав остался частью России. Статус запретной зоны все еще сохранялся. Впрочем, контрабанде Горючих Слез это практически не мешало — во всяком случае, на гигантском рынке возле спорткомплекса «Лужники» они продавались почти в открытую. А потом челноки развозили их по стране, и синеватые огоньки загорались ночами за тысячи километров от запретного края…

Андрей оторвался от монитора и устало потер глаза. Впервые в жизни он так долго просидел за компьютером. За окном уже темнело, и машины включили фары. Железные кони, всхрапывая, толпились на перекрестке и, едва загорался зеленый свет, уносились дальше по улице. Стоял непрерывный гул, и бензиновые пары расползались между домами.

— Тебе машины спать не мешают? — спросил Андрей, обернувшись.

— Нет, — сказал Пашка, — привык уже. Даже нравится. Не то, что у нас — раз в полчаса проедет кто-нибудь ночью, а потом все как будто вымерло. А здесь до утра гоняют. И магазин открыт круглосуточно. Ну, в смысле, супермаркет.

— Вот кстати, — сказал Андрей, — пожрать бы уже пора. А то некормленый оборотень — это всегда чревато.

Пашка хихикнул, но не очень уверенно. «Ссыт, гаденыш», — с удовольствием подумал Андрей. Потом спросил:

— Ну, так что? Есть что-нибудь съедобное?

— Есть колбаса. И картошку можно пожарить.

— Да? Ну, пошли, почистим.

— Ее не надо чистить. Она в упаковке, уже порезана. Замороженная.

— Буржуй, блин. Ну, давай картошку. А я в интернете еще пороюсь.

Пашка ушел на кухню, и Андрей снова подсел к экрану. Об истории Эксклава он сегодня прочел немало, но толку от этого было чуть. Никаких подсказок насчет того, где искать явки контрабандистов. Ну, разве что, пойти на базар и там потрясти торговцев. Пусть скажут, кто им приносит шарики. Абы кому они не признаются, но если сунуть под нос набухший кровью узор…

Андрей уже не в первый раз обратил внимание, что не испытывает моральных терзаний от перспективы взять кого-нибудь за грудки и прорычать в лицо: «А ну, колись, сука! Быстро!..» И скорость, с которой прорастала в нем вторая натура, его уже не пугала. Словно происходило нечто совершенно естественное…

Отогнав эти мысли, он придвинул клавиатуру поближе. Надо было еще узнать, во сколько завтра солнечное затмение. И как долго оно продлится. И что умные люди думают по этому поводу.

Сразу выяснилось, что в Москве затмение будет всего лишь частичным. В максимальной фазе солнечный диск будет перекрыт на две трети. Это произойдет в 15.09. При этом синоптики обещают пасмурную погоду, так что многие, наверно, просто ничего не заметят. Турфирмы наперебой предлагают путевки в Болгарию или в Крым, где солнце закроется почти полностью. Ну, и в европейских столицах вроде Парижа тоже потемнеет заметно.

Астрологи в один голос называли предстоящее действо «затмением Нострадамуса». Катрен про «короля ужаса» разобрали уже буквально по буквам. Что конкретно имел в виду премудрый Мишель, никто до сих пор не понял, но подозревали всякие гадости. В подтверждение ссылались на Эдгара Кейси, Распутина и блаженную Нюру из деревни Серые Мхи. И вообще, как узнал Андрей, планеты в данный момент расположились на небе крестообразно, а Черная Луна застряла в Стрельце (конкретно — на восьмом градусе). Ясен пень — ничего хорошего это не предвещает. Звездочетов, правда, слегка утешало то, что мрак накроет, в первую очередь, Европу, а не Россию.

Андрею стало интересно, что сами европейцы думают по этому поводу. Отыскав переводы из иностранных газет, он прочел заявление швейцарской провидицы, согласно которому в день затмения на Землю упадет космический зонд «Кассини» с двумя пудами плутония на борту, и 200 тысяч человек будут поражены лучевой болезнью. Ознакомился с мнением венского профессора геологии, назначившего на август третью мировую войну с последним сражением в окрестностях Кельна. Посочувствовал французскому кутюрье, который, по-своему расшифровав предсказания Нострадамуса, теперь ожидал, что завтра на Париж спикирует орбитальная станция «Мир»…

Впрочем, были и довольно остроумные наблюдения. Например, в одной статье отмечалось, что лунная тень пересечет Европу с запада на восток и, захватив причерноморские страны, уйдет в сторону древней Персии. То есть, повторит в обратном порядке маршрут расселения homo sapiens. Отправит человечество, так сказать, назад в глубину веков.

А астроном из Гейдельберга сказал: «Еще древние греки понимали физический смысл затмения, но до сих пор оно производит мощный эмоциональный эффект. Биологи связывают это с нарушением восприятия. Земля, небо и солнце — главные элементы, образующие нашу реальность. А во время затмения привычный мир выбивается у нас из-под ног. Дневной свет неожиданно угасает — и это воздействие сравнимо только со смертью. Мне кажется, когда человек умирает, происходит нечто подобное».

М-да, подумал Андрей, веселая аналогия. В день рождения скучать не придется…

В кухне уже вовсю шкварчала картошка, и запах полз по квартире. Андрей встал и с наслаждением потянулся. Прошелся по комнате. Да, Пельмень неплохо устроился. Живет пока что не один, а с папашей, но тот постоянно уезжает в командировки. Вот как сейчас, к примеру. Квартира хоть и на краю города, но до метро пятнадцать минут пешком. А вообще-то, папочка уже обещал, что разрешит и машину брать…

— Пиво будешь? — спросил Пельмень.

Даже стаканы у него были не простые, а навороченные — тяжелые, с толстым дном и надписями готическим шрифтом. Они вполне уместно смотрелись бы в каком-нибудь мюнхенском погребке, где наливают из бочки с краником, а красноносые бюргеры замышляют пивные путчи. Впрочем, какие путчи? Давно проехали. Плачут, наверно, что «Бавария» Лигу чемпионов продула…