— Хм, обезьянки любят карабкаться… Может, пойдем на шведскую стенку? — предложила я.

— Это не шведская стенка. Это детские джунгли, — поправил меня Итан. Сразу видно, авторитет.

Я встала.

— Наверно, джунгли тоже сгодятся. Ну что, идем?

Я взглянула на Патрицию, взглядом спросив разрешения. Она пожала плечами и горько усмехнулась.

— Они в вашем распоряжении.

Ханна и Дилан ухватили меня и потащили к детскому городку. Облачко желтой энергии, кружащее возле детей, было едва заметным — может, я напрасно все это затеяла.

Как только мы подошли к городку, произошла разительная перемена.

Ханна увлекла меня к качелям, а Дилан и Итан взобрались на горку.

— Селия — девочка, — прошептала она мне, — а Итан — дурак.

— Откуда ты знаешь?

— Я ее вижу. Она во-он там, прямо сейчас. — Девочка ткнула пальчиком в затененную часть двора, туда, где зеленый полог вьющихся растений свисал почти до земли. Я присмотрелась: нитяное облачко окрепло и выросло, превратившись в столб светло-желтого цвета, пронзенный яркими осколками времени. Оно явилось на зов ребенка, хотя эта Селия размером явно уступала монстру, который в среду бушевал в аудитории номер двенадцать. Моя догадка оказалась верна: создание уменьшалось от использования и сейчас, вероятно, перезаряжалось. Оно даже не попыталось на меня напасть.

— Да, я ее вижу, но для меня она выглядит как простая клякса, — призналась я.

— Она стесняется, — пожала плечами Ханна.

Мальчишки шумно съехали с горки и плюхнулись в опилки у наших ног.

— Эй, — спросила я. — Покажете мне вашего друга?

Оба мальчика указали на желтый туман.

— Вон там, — сказал Итан.

— Хорошо. Когда вы играете с вашим другом, вы делаете что-нибудь особенное? — Я молила, чтобы эти дети уже умели выражать свои мысли и смогли объяснить суть игры.

Итан фыркнул.

— Еще бы! Сперва надо открыть двери. И попасть в страну призраков.

У меня голова пошла кругом; я обрадовалась, что сижу. Страна призраков. Они же не могут входить во Мглу?.. Или могут?

— Ой, простите. Тетеньке непонятно. Я никаких дверей не вижу. Покажете тете, как открывать двери? Я тоже хочу поговорить с вашим другом. — Было сложно говорить с детьми на их языке и не выглядеть при этом идиоткой. Я знала, что веду себя странно, но все равно старалась. И ненавидела себя за это.

Этан с наигранной брезгливостью развел руками и повернулся к Селии.

— Пойдем, — поторопила я остальных, — все вместе. Ханна, Дилан. Научите меня. Я глупая обезьянка, помните?

Дилан захихикал. Ханна и Дилан присоединились к старшему брату, и я исчезла во Мгле. Я слышала, как позади тихо охнула Патриция. Только бы она не лезла! Я слишком часто погружалась, и, судя по всему, придется это сделать еще несколько раз. Я пообещала себе, что, как только покончу с этим несчастным делом, раз и навсегда брошу дурную привычку.

Переменчивый облачный мир Мглы казался непривычно пустым. Здание стояло в котловане, выкопанном на месте скалы, и тут было мало истории. От детей остались лишь образы; они выглядели как странные дыры в ткани тумана, сохранившие силуэты детей, в обрамлении ярких, трепещущих нитей энергии. У меня на глазах дети передвинулись и повернулись вполоборота, дружно подняли руки вверх и развели в стороны. В месте, где их пальчики взбаламутили дымку, появилась яркая линия и растянулась, образовав дверной проем. Мне стало дурно. Это была самая настоящая дверь, совсем как ворота из драконьего дыма и света, какие я видела, когда впервые соприкоснулась с Мглой. Дети призвали дверь. Сначала они встали боком… и посмотрели на место, где позже появился проход, краешком глаза, совсем как я поначалу. Неужели все трое — маленькие «входящие во Мглу»? Возможно ли это? Они шагнули внутрь. Но я по-прежнему не видела их самих, только все те же смутные образы. Что за чертовщина?

Я нырнула глубже. Сквозь туман можно было увидеть раскаленную решетку, лежащую в основании Мглы. Дети выглядели отсюда как темные кляксы, стоящие на наклонной поверхности тумана.

Разглядывая окружающие детей структуры, я заметила, как и предполагали Дэнзигеры, что Мгла полна слоев: текучих, как термоклины в океане, и при этом накладывающихся друг на друга, подобно каменным пластам. Дети стояли на одном, а Селия, в виде странного желтого клубка, на другом. Они направились к полтергейсту, осторожно, бочком, помогая себе руками и плечами, соскальзывая с одного слоя и заскальзывая на следующий. Меня потряс их способ передвижения — он не очень отличался от того, что опробовали мы с Марой. Только им это давалось легко. Так в чем же разница? Они плавно скользили между слоями…

Скольжение. Поворот. Во Мгле удобнее использовать боковое зрение. Говоря о моих резких провалах во Мглу, Мара всегда называла их «соскальзыванием» — имелось в виду, что я как бы сползаю в сторону. Так вот в чем ошибка: я пыталась пройти напрямую, в лоб. И слои времени оставались жесткими и тяжелыми. Оказывается, мне даже не нужно было их двигать. Нужно просто скользнуть самой. Соскользнуть!

Карлос сказал, что время похоже на камни в ручье или водовороты в потоке. Я вытянула руку вперед, во Мглу, к расположенным друг над другом неровным слоям… Под пальцами пробежали волны, я нащупала складки и трепещущие края. Встав боком, я провела рукой по волнистой кромке, и время вдруг развернулось передо мной, как разрисованный веер: каждая складка — мгновенный снимок с фрагментом истории. Я положила руку на одну из складок и подтолкнула — легонько, так же, как недавно в ресторане с Беном толкала стол.

И очутилась внутри, соскользнув в другое время. Я выбрала нужный слой — с бледно-желтым краем, одного цвета с Селией — и скользнула туда, подкравшись к полтергейсту и детям по призрачной детской площадке. Когда я приблизилась к Селии, кожу странно защипало.

Яркие лучащиеся осколки, которыми было обвешано существо, задрожали и зазвякали, как китайский колокольчик. Осколки создавали оптическую иллюзию — казались цельными и в то же время загадочным образом скручивались в бесконечную спираль. Дети как ни в чем не бывало играли прямо возле осколков, резвились в нитях паутины, как беспечные рыбки, что плавают, целые и невредимые, меж жалящих щупалец морской актинии. Тонкие желтые нити, питающие существо, расходились в разные стороны, резко обрываясь возле темных плит неподвижного пространства — так выглядели во Мгле стены башен; они как бы вырастали из существующей вне времени скалы. Одна из нитей вела к Патриции, которая переминалась с беспокойным видом за разделявшей нас завесой тумана. Я заметила и тонкую желтую нить, что прицепилась ко мне: другой ее конец исчезал в месиве, которым была Селия.

Я придвинулась ближе, и существо отшатнулось, словно знало, что я желаю ему навредить. Неожиданно оно вспыхнуло красным и, обдав меня волной тепла, пропало. Нас отбросило вниз, на покрытую опилками площадку возле детского городка. Дети с хихиканьем повскакивали, а я осталась лежать на спине, приходя в себя после жесткой посадки.

Патриция бросилась к нам.

— Что случилось? Вы упали?

— Все хорошо, мам! — сказала Ханна. Мальчики просто закивали.

Кажется, Патриция не могла решить, каким тоном со мной говорить. Она сердито на меня посмотрела, но ничего не сказала.

Я поднялась и отряхнула древесную стружку с одежды и из волос.

— Ну? — потребовала Патриция. — Узнали, что хотели?

— Да, — ответила я.

Я слегка запыхалась и нетвердо стояла на ногах.

— Это Марк?

— М-м? — Я не сразу поняла, что она имеет в виду. — Нет, я уверена, он тут ни при чем, хотя… Я не медиум.

— Нет? Но вы же… — Она замолчала и недоверчиво посмотрела на меня.

— Что?..

— Вы… Не знаю. На миг мне показалось, что вы привидение…

Что ж, какой-никакой, а ответ.

— Нет, я не привидение, — сказала я. Ее предположение меня позабавило. Я взглянула на детей, выстроившихся рядом с матерью.

— Спасибо, ребята. Вы очень мне помогли.