Одним сильным движением он развернул свое суденышко и устремился прочь от ненавистной бухты.

— Счастливого плавания! — услышал он чей-то язвительный голос.

— Мы еще встретимся! — проскрежетал пират сквозь зубы. — Тогда посмотрим, кто кого!

Абракс, Калифакс и Шанти стояли на берегу и смотрели вслед удаляющейся лодке, которая постепенно становилась все меньше и меньше и вскоре совсем исчезла из виду.

— Ну вот, одной проблемой меньше, — довольный, сказал Калифакс. — Чашу мы добыли, от капитана избавились, теперь осталось найти рыжего.

Абракс рассеянно кивнул. Он плохо слышал, что говорил Калифакс. Гораздо больше его занимала Анне, которая стояла в одиночестве на высоком утесе, с тоскою вглядываясь в даль.

— Что с ней? — спросил Абракс у Шанти.

— Переживает, — коротко ответил старик.

— Из-за Бороды?

— Да нет. Просто теперь ей не будет покоя, — попытался объяснить Шанти. — Раньше она была уверена, что никто из чужих не знает расположения Тортуги. Остров был надежным укрытием для всех нас. Еще неизвестно, чем кончится вся эта история с Черной Бородой. Какие сюрпризы он нам преподнесет…

Изгнанник тем временем вошел в канал, проложенный среди скал. В своей лодчонке он чувствовал себя неуютно среди темных каменных глыб, нависавших над ним. Вдали шумел водопад, сквозь который ему нужно было пройти, чтобы выбраться в открытое море. Собравшись с духом, пират налег на весла. Он знал: миновать опасные водяные ворота можно, только если идти на большой скорости. Кому-нибудь другому это вряд ли удалось бы, но Черная Борода недаром был капитаном пиратов. Чего-чего, а силы ему было не занимать. Рокот водопада становился все ближе и ближе. Вот уже появились черные воронки, забурлила вода, и лодку внесло в узкий проход, который, казалось, был весь заполнен водой. Сверху катились с бешеным ревом мощные тугие струи, сливавшиеся в единый ледяной поток, который гудящей стеной обрушивался в кипящие воды канала, поднимая тучи сверкающих брызг, разлетавшихся мелкой дробью в разные стороны. Нечеловеческими усилиями капитану удалось прорваться сквозь толщу воды, с трудом удержав на плаву свое утлое суденышко, почти до самых краев заполненное водой. Еще минута, и лодка пойдет ко дну или разобьется о скалистый утес, который как по волшебству вырос у самого выхода из водопада! Черная Борода успел подставить весло и счастливо избежал опасного столкновения. Весло разлетелось в щепки, но лодку уже вынесло в спокойные воды залива, омывавшего неприступные берега Тортуги, и капитан, на секунду переведя дух, ловко вырулил на отмель, которая, к его счастью, оказалась совсем рядом. Он прыгнул на узкую песчаную полоску, выступившую из воды, и подхватил мощным рывком свою лодку, которая уже начала медленно тонуть. Подняв ее над головой, он вытряхнул из нее всю воду и медленно опустил на отмель. В голове все гудело, руки дрожали, мокрая одежда облепила тело, от напряжения его трясло. С трудом он сел на влажный песок и от отчаяния завыл. Испуганные чайки с шумом взлетели в небо, покинув нагретые солнцем насиженные места, стайка мелких рыбешек в страхе метнулась в сторону, гулким эхом отозвались прибрежные скалы…

Прошло немало времени, пока Черная Борода пришел в себя, обсох и стал соображать, что делать дальше. Всю жизнь на отмели не просидишь. «Придется все-таки идти на Испаньолу, — решил капитан. — В лицо меня там вряд ли знают. Скажу, что я матрос с испанского галеона, потерпевшего кораблекрушение. Пираты, мол, напали, то да се, чего-нибудь наплету. Авось поверят. А там посмотрим». Он столкнул лодку в воду, забросил намокший мешок с провиантом, флягу с водой, забрался сам и погреб в сторону Испаньолы, надеясь засветло добраться до какой-нибудь тихой гавани.

Дон Арчимбальдо тоже мечтал поскорее добраться до тихой гавани и потому решил взять на себя командование галеоном. А то плетутся как черепахи и вообще загребут еще неизвестно куда, думал про себя отважный адмирал, стоя на капитанском мостике. Капитан галеона, которому еще ни разу в жизни не доводилось встречаться с такими важными персонами, скромно отошел в сторону, чтобы не мешать затейливым маневрам прославленного морехода, под чутким руководством которого корабль принялся выписывать такие кренделя, что у команды закружилась голова.

— Полный вперед! — неслось с капитанского мостика, и галеон белой птицей устремлялся вперед.

— Полный назад! — раздавалось через секунду, и матросы бросались переставлять паруса.

— Ну, что они там копошатся как сонные мухи! — ворчал дон Арчимбальдо, нетерпеливо теребя свое жабо, уже давно утратившее былую свежесть. — Ладно, давайте теперь туда, где чайка села! — бодро скомандовал он, решив внести разнообразие в движение корабля.

— Такой команды «где чайка села» нет, — вмешался вездесущий Прадо, которому уже изрядно надоела вся эта кутерьма.

— Что значит нет?! — возмутился дон Арчимбальдо. — Нет, так будет! На чайку! — гаркнул он, перепугав своим рыком несчастную птицу, которая тут же взмахнула крыльями и поспешила прочь.

— Ну и куда теперь прикажешь нам идти? — Дон Арчимбальдо не на шутку рассердился. Он не любил, когда ему мешали заниматься важными делами.

— Куда-куда, — передразнил адмирала Прадо. — Куда-нибудь подальше от этих жутких рифов! — прибавил он, показывая крылом на каменистые острова, неожиданно появившиеся совсем рядом.

— Без тебя вижу! — огрызнулся дон Арчимбальдо, напряженно вглядываясь в даль.

— Да вы не туда смотрите! — снова встрял настырный попугай. — Вот балда! — тихо, чтобы никто не слышал, сказал он и перепорхнул к адмиралу на плечо. — Вон, слева от нас! — прошипел попугай своему непутевому хозяину прямо в ухо.

— Что ты мне в ухо плюешься?! — взвизгнул адмирал, подпрыгнув от неожиданности. — Нахальство какое! Рифы, рифы, заладил как попугай!

— А я и есть попугай, между прочим! — не удержался от ехидного замечания Прадо, слетая с плеча разошедшегося адмирала. — И кое в чем разбираюсь, — добавил он, отлетев на безопасное расстояние.

— Разбирается он. Как свинья в апельсинах, — буркнул дон Арчимбальдо. — Так, лево руля! — скомандовал он.

Матросы тем временем тоже увидели рифы, которые находились слева по борту корабля, и потому несколько удивились, услышав приказ адмирала. В полной растерянности они стояли на палубе, не зная, что делать.

— Нужно право руля! — осмелился снова поправить адмирала попугай. — Рифы-то слева!

— Опять он за свое! — Дон Арчимбальдо уже рассердился по-настоящему. — Сейчас я с тобой разберусь! Посажу тебя под арест, будешь знать! Чтоб не путался тут под ногами и не мешал мне делом заниматься.

— Да мы сейчас врежемся! Вправо давай! — завопил Прадо.

— Нет, влево! — гаркнул дон Арчимбальдо и топнул ногой.

— Право руля, а то влетим прямо на рифы! — раздался вдруг голос Брабакса, который, заметив, что галеон направляется прямехонько на скалы, бросился к рулевому.

От всей этой неразберихи рулевой уже и сам не знал, где право, где лево и кого ему слушаться. Но, видя, что опасные скалы неумолимо приближаются, он резко изменил курс, чтобы избежать столкновения.

Дон Арчимбальдо был в ярости. «Ну надо же, дубины стоеросовые! Чуть не угробили корабль. Рулят прямо на рифы! Хорошо, этот мальчишка вмешался». Брабакса дон Арчимбальдо уважал. Ведь только благодаря ему удалось тогда не сбиться с курса. «Толковый парень, — подумал про себя дон Арчимбальдо. — Сразу сообразил, что к чему. Если капитан дает команду «лево руля», так это означает «лево руля», а вовсе не «шуруй на рифы». Балбесы! Ну ладно, надо посмотреть по карте, куда это нас занесло и откуда это тут всякие ужасы берутся».

— Карту! — величественно изрек дон Арчимбальдо и покосился на Прадо, который, нахохлившись, сидел на карнизе под самым потолком.

Попугай нехотя снялся с места и подал адмиралу карту.

— Так, посмотрим, посмотрим, что у нас тут такое. — Дон Арчимбальдо развернул карту и принялся сосредоточенно изучать ее. — Ерунда сплошная, — пробормотал он через некоторое время. — Ну все тут перепутали мне, сам черт не разберет, что тут такое намалевано! Тоже мне картографы называются! — возмутился он.