Публикуется впервые

Радоваться к нашему памятному дню 24-го Марта. Радоваться сотрудникам, идущим уже пятнадцать лет по светлому пути. Обернемся на весь этот немалый срок и посмотрим, не было ли в чем отступлений? Рассмотрим путь и внешне, и внутренне. Ведь могут быть внешние и внутренние отступления, и наоборот. Мысленно обследуем пройденный путь, чтобы не было самообольщения. Будем судить по всей правде. Смотрю назад год за годом, через все горы и океаны, через все удачи и затруднения. И говорю Вам отсюда, издалека, откуда может быть виднее, что отступления не было. И на этом шлю не только привет, но и поздравление.

Начинаю от протекшего года. Год был очень трудный. Мировой кризис отозвался на всех учреждениях. И тем не менее не только не было отступления, но даже этот, один из труднейших годов, протек в преуспеянии. Ведь в этом году закончилось сложнейшее дело, порожденное условиями мирового кризиса. После трехлетней борьбы опять создалась новая ступень возможности. Это была большая победа. Луис Хорш, вынесший главную тяготу битвы, знает, сколько и душевных, и материальных сил было потрачено. И победа налицо.

В этот же трудный год не только не застыло, но и значительно продвинулось дело Пакта. Происходящие ратификации увенчивают труды многих наших друзей и сотрудников, приложивших и усилия, и знания к этому большому культурному делу. Это большая победа. Ни одно из наших учреждений не отмерло в течение этого года. Наоборот, все мы можем назвать новые сообщества, создавшиеся несмотря на труднейшие условия. Много новых друзей подошло. А сколько еще неучтенных, неожиданно познаваемых веточек разрослось за этот год! Есть среди них и молодые побеги, которые должны приучаться к несению культурного дела, к несению через тьму, через непогоду и невзгоды. Нести победно и радостно.

Некоторым нашим учреждениям и обществам в этом году угрожали большие опасности. Так, например, наше Латвийское общество потеряло своего светлого руководителя доктора Лукина. Но прочие сотрудники в Латвии, оплакав эту огромную потерю, сплотились для дальнейшей работы. И даже в этом труднейшем году они уже преуспевают. Такое прохождение опасностей следует отмечать как лучший признак жизнеспособности.

Несмотря на трудный год, продолжались и лекции, и концерты, и выставки. Открылись новые отделы Музея. Местными отделами опубликованы новые книги и брошюры, как, например, в нашем Аллахабадском центре. Производился ряд научных работ как в Гималайском Институте, так и в других отделах. Из совсем неожиданных мест поступали запросы и приношения, которые показывали, что далеко за пределами физического кругозора дело растет в различных образованиях.

В местностях, в которые, можно было думать, что следы работы не могли проникнуть, неожиданно оказывалось самое трогательное и внимательное знание наших культурных дел. Так, вспомните страницу тибетской газеты с трогательным и восхищенным описанием нашего Пакта и Знамени.

Сотрудники могут поздравить друг друга в том, что там, где в обиходе могли бы порождаться отрицания, там этот червь не допускался. Может быть, само разнообразие горизонтов культурного строительства являлось здоровым началом продвижения. Стремительное накопление дел тоже побуждало к сосредоточенности и доброжелательности. "Все за одного, один за всех". От первых дней этот девиз не только жил, но и был отмечаем многими посторонними зрителями. Так же отмечалась доброжелательная улыбка, которая даже в очень трудные часы не превращалась в гримасу уныния. Все, работавшие в разных организациях, подтвердят, что сказанное не есть преувеличение, но лишь действительность.

Благоволение и дружелюбие споспешествовали делам. Многие изумлялись, какими средствами достигается такое быстрое разрастание культурных учреждений. Конечно, первыми из этих средств остаются любовь к делу, преданность к труду и благоволение. Среди многого ненавистничества, среди многих клевет остается правда нерушима. В полном сознании мы можем учесть даже в течение последнего года многие наскоки сил темных.

Уже приходилось изумляться сплоченности разрушителей и сотрудников тьмы. Их изобретательность, грубость, изысканное разлагательство могут быть отражаемы лишь благоволением, неутомимостью, устремлением и твердостью. И все эти качества были явлены в достижениях наших сотрудников. Им есть, что вспомнить. Жаль, что в многообразных продвижениях многие прекрасные подробности остаются не отмеченными. А ведь такие добрые отметки будут хорошими вехами для будущих привходящих молодых сотрудников.

Сколько раз нам приходилось слышать, как вновь подошедшие удивлялись неожиданным для них сочетаниям дел, ибо многое, выросшее в разных странах, конечно не сразу может быть учтено. Потому можно лишь твердо знать общее направление дел, но пределы разрастаний нужно предоставить жизни. Каждое Растение может быть поддержано в своем росте, но не должно быть искривляемо. Так же и в наших организациях пусть прежде всего охраняется благое начало дружественной самостоятельности. В этом будет залог постоянного продвижения.

Обратимся к самому началу. Опять заглянем в ту одну комнату, из которой все начало расти. Вспомним неисчерпаемый энтузиазм, помогший продвижению. А затем мысленно год за годом, посмотрим, был ли такой год или месяц, который можно бы и не вспомнить. А ведь такого не было. Всегда что-то говорилось не рутинное, но поступательное. Большое ободрение заключено там, где каждый час напоминает о вновь приложенных трудах.

Итак, даже труднейший год дал рост и преуспеяние. Продолжим с тем же благоволением, в тех же трудах нашу общую работу во благо Культуры. Сердечный привет к памятному дню 24-го Марта.

6 Марта 1935 г.

Пекин

Публикуется впервые

Говорят, в Китае бывал урожай пшеницы — сам четыреста. Каждый колос уберегался. Каждая грядочка окучивалась. Каждое зернышко собиралось. Добрая земля! Но где-то бывало и так, что вместо ожидаемых сам двадцати выходило — сам пять. Земля ли?

Нередко бывает, что какое-то начинание, казалось бы, со всех сторон обдуманное, все же почему-то не вполне удается. Можно предусмотреть разные окружающие условия. Можно приберечь, казалось бы, лучшие средства, можно избрать подходящее время. Словом, все внешние условия как бы будут налицо, и все-таки результат почему-то выйдет не тот, который ожидался. Что-то помешало лучшему выражению. Обычно в таких случаях обращаются взглядом далеко кругом. Предполагают чуть ли не космические причины. Подозревают козни незримых сил темных и стараются найти самооправдание в неудаче. Но сказано: ищите ближе.

Действительно могли быть предусмотрены многие внешние условия. Были использованы лучшие возможности. Были потрачены большие запасы энергии. Но причина, отодвинувшая удачу, не лежала во внешних условиях. Не посторонние злодеи воспрепятствовали. Маленький незримый собственный злодеи приложил свое старание, и долгожданная, глубоко промысленная удача дала, может быть, лишь сотую часть следствия. Как же имя этого тайного злоумышленника, уместившегося тут же. около сердца человеческого? Смятение, раздражение, подозрение, сомнение, саможаление, самомнение… Мало ли как называет себя темный злодей, протягивающий свою руку во вред. Главное его имя, вероятно, будет "предательство".

Ведь люди самыми разнообразными раздражениями и подозрениями уже предательствуют. Большею частью им даже и в голову не приходит такое название их мыслей и поступков. Но смотря вглубь, вы видите только предавание самого лучшего. Не то, чтобы человек плохо помыслил о самом протекающем деле. Может быть, к этому делу он остался вполне расположен. Может быть, именно от него он ждал самой большой своей пользы. Ведь темное начало не действует прямо.

Самые лучшие стремления можно подрезать мимолетными темными стрелами. Очень часто человек даже не осознает этих посылок. Они промчатся в пространстве будто бы незамеченные. Сколько раз сам пославший будет отрицать наличность несправедливого суждения. Из этих маленьких обиходных несправедливостей, из крошечных раздражений и подозрений образуются трудно залечимые раны. Ох уж эти черные стрелы! Сколько о них сказано и написано. Зачем повторять! Но если вы опять видите их, то можно ли молчать, можно ли не напомнить? Если кому-то это напоминание излишне, то другому оно будет неотложно полезно. А многим ли оно излишне?