Ана за спиной Мэрилин произнесла:
— Была война. Тысячу, десять тысяч лет назад… Мой друг видит время иначе, чем мы — мы считаем дни, времена года, представляем время линейно. А он — по другому, поэтому мне неясно, как давно это случилось. Но война была, и во время этой войны корабль потерпел крушение в пустыне.
— На нем летели крысы? Так они оттуда взялись?
— Нет. Если на корабле и были живые существа, все они погибли. Помнишь, мы говорили с тобой о том, куда могли подеваться прежние обитатели этой захудалой планетки?
— Вымерли. Или улетели в другое место.
— А этот вид изменился. Они подверглись очень сильной и очень быстрой трансформации. По крайней мере, некоторые из них. И между теми, кто изменился, и теми, кто остался прежними, разразилась война… Корабль пал жертвой этой войны. Он получил сильные повреждения и разбился. Выжил только его интеллект. Он представлял собой нечто вроде компьютера, а с другой стороны, походил на колонию бактерий. Или культуру вируса. Я пыталась понять его, но это оказалось нелегким делом. Какое-то время после катастрофы он был в сознании. Он был сильно поврежден и умирал, но перед смертью создал свою копию и нашел базу, на которой могла разместиться эта копия — колонию общественных крыс. Крысы получили логическое ядро и архивы файлов, сохранившихся после катастрофы, и в течение многих лет эти файлы постепенно распаковывались, а ядро росло вместе с ростом колонии. Колония должна быть очень большой, потому что программе необходимо множество индивидуумов, которые играют роль «хозяев» для корабельного «мозга». Танец, который ты там видишь — это сам мозг за работой.
— Да их там, наверное, сотни, — сказала Мэрилин.
Странное зрелище завораживало, словно вид косяка рыб, бесконечно снующих туда-сюда вокруг рифа.
— Тысячи, — поправила ее Ана. — Отсюда видна лишь часть. Каждая группа выполняет несколько вспомогательных действий. Крысы бесконечно движутся кругами, обмениваясь информацией, другие группы сливаются или проносятся мимо друг друга — это тоже обмен информацией. В целом этому процессу присущ массовый параллелизм, и его описывают компактные математические выражения, из фрактальной теории, но передача информации происходит очень медленно. И все же я многое узнала.
Мэрилин отодвинулась от края и сняла очки.
— Ана, ты хочешь сказать, что можешь с ним общаться?
— Сначала он попытался говорить со мной. Он создал эти фигурки, но этот способ оказался неудачным. Предполагается, что они несут какую-то информацию, но в нас они лишь пробуждают некие эмоции, влияют на наши настроения. Это заставило меня вплотную заняться поиском надежного метода общения, и наконец с помощью Жуй Лина мне это удалось.
Ана объяснила, что компьютер, лежавший у нее на коленях, связан с экраном, расположенным в недрах гнезда. Когда она печатала на компьютере вопрос, он преобразовывался в серию световых сигналов; некоторые группы крыс понимали эти сигналы, а другие группы образовывали внизу картины. Программа, написанная Жуй Лином, переводила послания искусственного интеллекта на английский язык.
— Обмен самыми элементарными репликами занимает много времени, но времени у меня полно. Мне следовало показать тебе это раньше. Тогда все было бы проще.
— Ты мне не доверяла. Это нормально. Я понимаю.
— Я думала, ты мне не поверишь. Но сейчас ты просто обязана поверить.
В свете карманного фонарика Ана выглядела столетней старухой.
— Так, дай-ка мне свой пистолет, — попросила Мэрилин. — Может быть, это поможет мне в разговоре с Томом Арчибольдом и его головорезом. Если понадобится, я их убью.
— И его клиента тоже?
— Если понадобится — да.
— Возможно, это окажется нелегким делом, — заметила Ана.
— Значит, тебе известно, кто он?
— Я догадываюсь… — Ана взяла Мэрилин за руку. Пожатие ее горячих пальцев было слабым, но смотрела она твердо. — Я также знаю, как избавиться от этих людей и их клиента. Все, что мне нужно, здесь есть. Я бы сама этим воспользовалась, если бы не рана.
— Покажи мне, что это.
Когда Мэрилин выкарабкалась из норы, ее встретил резкий свет фар, запах дыма и летевший с востока дождь пепла. Она подняла квантовый компьютер и громко сказала:
— Вот то, что вам нужно.
— Иди сюда, — крикнул ей в ответ Том Арчибольд. — И смотри, без фокусов.
— Я свое обещание выполнила. Жду того же от твоего клиента. Я хочу, чтобы он сам пообещал мне, что возьмет ноутбук и отпустит нас с Аной живыми. А потом вы вернетесь обратно в Порт Изобилия и больше сюда не сунетесь. Иначе я буду сидеть здесь и ждать, пока мои друзья придут посмотреть, кто зажег костер. Они уже близко, я уверена.
Последовала долгая пауза. Наконец Том ответил:
— Мой клиент говорит, что ему нужно взглянуть на предмет, прежде чем решить, что делать дальше.
— Отлично. Пусть убедится, что все в полном порядке.
Мэрилин сползла вниз с насыпи и прошла через сад. Вокруг нее стояли часовые; от производимого ими низкого гула у нее зашевелились волосы на затылке; по сторонам от тропы в земле возникали расщелины, и из них изливались живые, шевелящиеся волны. Ей пришло в голову, что феромон Аны может и не подействовать, когда вся колония взбаламучена, но она взяла себя в руки. Она остановилась в десятке метров от границы сада, и Том, стоявший над ней, на каменной террасе, приказал ей подниматься, на что она ответила:
— Шутишь, что ли? Я могу поговорить с твоим клиентом и отсюда.
— Гораздо проще для всех будет, если ты поднимешься, — возразил Том. — Если бы я хотел пристрелить тебя, Мэрилин, то давно уже сделал бы это.
— Чушь собачья, — фыркнула Мэрилин. — Ты не убиваешь меня потому, что без меня не сможешь достать отсюда компьютер — тебя просто сожрут заживо.
Ей пришлось подождать некоторое время; Том исчез, вероятно, чтобы лично переговорить с клиентом. Оставшийся в живых охранник стоял на краю обрыва, бесстрастно наблюдая за ней; она уставилась на него, пытаясь не трястись от страха, слыша за спиной звуки шагов подкрадывающихся крыс. Затем к охраннику приблизились две фигуры. Одна принадлежала Тому Арчибольду; вторым был высокий манекен, передвигавшийся небольшими шажками, на негнущихся ногах.
Клиентом Тома оказался Пастух.
Мэрилин еще на Земле видела их по телевизору, но сама до сих пор не сталкивалась ни с одним из них. Он был двухметрового роста, одет в какой-то неопределенного вида черный костюм; бледное лицо со схематично набросанными чертами могло принадлежать мужчине. Это был оживленный магазинный манекен, оболочка, сотканная из одной-единственной молекулы сложного полимера с добавками металлов. Его хозяин-Пастух управлял им с помощью квантовой технологии; сам он мог находиться где угодно — на орбите Первопроходца, Земли или любой звезды на другом конце Вселенной.
Низким баритоном он задал Мэрилин несколько вопросов относительно копии корабельного разума, хранившейся в колонии общественных крыс, затем она продемонстрировала ему кое-какие фотографии.
— Значит, корабельный интеллект содержится в этом устройстве, — наконец, сказал Пастух.
— Ана сделала копию ядра, из которого он развился, и нашла способ поместить его в компьютер, — объяснила Мэрилин. Поднятые руки, в которых она держала ноутбук, заныли.
— Одна копия хранится в этом компьютере, вторая — в колонии общественных крыс. Существуют еще копии?
— Если и существуют, я об этом ничего не знаю, — произнесла Мэрилин, молясь, чтобы ни Пастух, ни Том Арчибольд не догадались, что она лжет.
— Ты отдашь его нам в обмен на свою жизнь.
— Мою и Аны. У вас мало времени, — сказала Мэрилин. — Люди заметили костер и будут здесь с минуты на минуту. Они поднимут тревогу, потому что я не звоню.
— А откуда мне знать, что ты не устроишь за мной погоню? — спросил Том.
— Даю тебе слово, — ответила Мэрилин.
— Оставь двух женщин в живых, — приказал своему наемнику манекен. — Мне нужна только копия корабельного интеллекта, а тебе — твои деньги.