— Будь благоразумна, малышка Пиппиона, и ложись скорее в постель, — ласково шепнул ей Жозеф.

Девочка ничего не отвечала, продолжая со страхом глядеть на него.

— Что это у тебя в руках? — спросил Жозеф, делая шаг вперед и заметив при этом, что девочка крепко прижимает к груди какой-то сверток.

— Это Мистигри! — отвечала она, разражаясь слезами. — Мой бедный Мистигри! Он убил его; этот злой человек убил его. Он унес Урсулу и убил Мистигри. О, рано или поздно он убьет и меня.

— Нет, Пиппиона, — уверенно произнес Жозеф, — если ты пойдешь со мной, то он тебя не убьет.

— Я должна пойти с вами? Куда же вы хотите отвести меня?

— К тем, кто тебя любит, к тем, кого любит твоя добрая подруга Урсула и кого она очень уважает.

— А как же Мистигри? — спросила Пиппиона.

— Если хочешь, мы можем забрать его с собой, — с легкой улыбкой ответил Жозеф.

— В таком случае, я пойду с вами! — воскликнула малютка, пускаясь в пляс по комнате, — я пойду с вами сейчас же!

— И ты меня не боишься?

— О, нет, — ответила Пиппиона, дрожа, однако, всем телом. — Я вас совсем не боюсь. Никогда еще я не видела такого доброго лица, как у вас. Вы очень хороший и я люблю вас!

Экипаж катился все дальше и дальше. С тяжелой головой, чувствуя себя, как во сне, Луи прижимал девушку к груди.

— Что если она умрет? — со страхом думал он, — ведь доза могла оказаться слишком сильной. Что если к утру рядом со мной будет лишь труп?

При ужасной мысли он откинул вуаль и плащ, в которые была укутана Урсула, и наклонился к ее губам.

Почувствовав теплое свежее дыхание девушки, он испытал невыразимое чувство радости и облегчения.

Неожиданно Урсула зашевелилась во сне и глубоко вздохнула.

— Что мне сказать, если она сейчас проснется и о чем-нибудь меня спросит? — невольно подумалось Луи.

Карета тем временем миновала мост Сен-Клу и катилась теперь по берегу Сены мимо живописных деревушек Бельвью, Лувесьен и Медон.

Наконец карета въехала в зеленые ворота, которые тут же захлопнулись за ней, и остановилась.

Кучер поспешно спрыгнул с козел и отворил дверцу кареты.

Только тут Жакмен наконец узнал в нем нашего друга Клемана.

— Давай мне скорее девушку, — сказал ему Клеман. — Снадобье доктора, конечно же, обеспечивает крепкий длительный сон, но спать все-таки лучше в мягкой постели, да и потом нельзя терять времени — через час мы снова должны быть в Париже.

Жакмен подчинился ему без возражений. Находясь в постоянном опьянении от беспробудного пьянства, он уже давно как бы перестал жить и мыслить. Он уже не сомневался, что Жозеф любит Урсулу, иначе зачем бы он стал интересоваться ею и затевать это таинственное похищение? Если бы эта навязчивая идея не завладела Жакменом, то он неминуемо пришел бы к ней, увидев то, свидетелем чего ему суждено было стать в тот день.

Дверь изящной маленькой виллы отворилась и оттуда показалась закутанная в шаль добродушная маленькая женщина.

— Что нового? — весело спросила она.

— Она уже здесь, — отозвался Клеман, — мы наконец вырвали нашу принцессу из рук злого волшебника. Теперь ей прежде всего необходим хороший отдых в мягкой постели.

— Все уже готово. Бедняжка! Она, должно быть, совсем замерзла!

И симпатичная пышущая здоровьем госпожа Розель — ибо это была именно она, — склонилась над Урсулой и нежно поцеловала ее в лоб.

— Ага, — подумал Луи Жакмен, — он доверил ее попечению своей сестры! Он сделал это, потому что любит ее.

Но вскоре в голову ему пришла другая мысль.

— Тем лучше, — сказал он себе. — Ты не заслуживаешь ее, Луи Жакмен, ты не достоин такого счастья. А вот Жозеф, тот наоборот добрый малый и он ее достоин.

Из-за большого сходства между сестрами Жакмен находился под впечатлением, что Урсула — это Селина.

Изо всех сил пытаясь обуздать свое горе, он, низко склонив голову, бережно понес Урсулу в дом.

Через пять минут он снова вышел во двор с Клеманом, улыбавшимся при виде печали, охватившей Жакмена.

— О чем задумался, дружище? — осведомился он у Луи.

— Я думаю о том, что на свете есть счастливые люди, которые при любых обстоятельствах остаются честны и никогда не теряют мужества.

— Слава Богу! — радостно воскликнул Клеман, — угрызения совести и стремление не грешить больше открывают дорогу к спасению.

С этими словами он замурлыкал какой-то веселый мотив и снова взобрался на козлы.

На другой день после описанных в предыдущей главе событий на Монмартрской улице было созвано неотложное совещание, на котором присутствовали все три главаря ассоциации — Лежижан, Туанон и полковник Фриц.

Полковник Фриц сообщил своим компаньонам важную и печальную новость об исчезновении графини де Пьюзо, в результате которого пришлось отложить свадьбу Киприенны.

Туанону предстояло рассказать о результате миссии, выполненной им в каморке Пиппионы.

Лежижану предстояло отчитаться в похищении Урсулы.

Невозможно было отрицать важности новостей, сообщенных полковником. Лежижан и полковник оживленно обсуждали наилучшие способы избежания катастрофы, но неожиданно их беседа была прервана громким шумом в прихожей, где клерки пытались не пустить кого-то в контору. Поднявшийся в результате этого шум перекрывал пронзительный женский голос.

— А я говорю вам, что он находится здесь, — визжала женщина, — и я войду туда во что бы то ни стало!

Дверь конторы рывком распахнулась и на пороге комнаты появилось багровое лицо госпожи Жоссе. Рядом с ней стоял ее муж, которого она цепко держала за воротник сюртука.

— Марш вперед! — заревела огромная полная женщина, мощным пинком посылая его на середину комнаты.

— Куда вы подевали Урсулу? — загремела госпожа Жоссе, подбоченившись и вставая в решительную позу.

— Об этом я знаю не больше вашего, — мрачно произнес Лежижан.

— Похоже, вы снова хотите обмануть меня и уже придумали какую-то новую историю, — угрожающе пророкотала госпожа Жоссе.

— Мы вовсе не собираемся лгать вам, уважаемая госпожа Жоссе…

— Да что вы говорите? Зачем же вы тогда усадили меня в карету, которая мигом умчала меня в Шатон? — вопила госпожа Жоссе вне себя от ярости. — Зачем вы заставили меня проездить всю ночь под предлогом сопровождения Урсулы? В Шатоне Урсулы я не нашла, не было ее и у меня дома. Я хочу получить обратно свою Урсулу, вы меня понимаете? Я не сойду с этого места, пока вы не скажете мне, где находится Урсула.

— Но объяснитесь, прошу вас, — взволнованно вскричал Лежижан, — ведь Урсула была…

— Ага! Только не надо притворяться невинной овечкой. Урсулу похитили и отвезли Бог знает куда, пока ваша карета везла меня в Шатон.

— Кто же ее мог похитить? — воскликнул ничего не понимающий Лежижан. — Даю вам слово, что все должно было произойти именно так, как мы с вами условились, но раз Урсулы не было с вами, то я понятия не имею, где она может быть и что с нею стало. Поэтому расскажите мне все по порядку. Может быть, мы нападем на ее след и, клянусь, я первый верну вам Урсулу, если только нам удастся ее найти.

Голос Лежижана звучал столь искренне, что госпожа Жоссе тут же поверила ему и заговорила гораздо более любезным тоном:

— Что мне сказать? Я знаю только, что в карете я заснула, а проснулась сегодня утром уже на Шатонском мосту.

— И вы были одни? — с любопытством осведомился Лежижан.

— Совершенно одна.

— А когда вы вернулись в Париж?

— Около восьми утра.

— И Урсулы не было ни у вас дома, ни у Пиппионы?

— Нет, больше того, ее не было и в мастерской.

— Значит, кто-то вмешался и нарушил наши планы, — резюмировал Лежижан. — Послушайте, что я вам скажу, госпожа Жоссе. Лучше всего держать все это в тайне. Возвращайтесь домой и постарайтесь выяснить, что случилось с Чинеллой. Если узнаете что-нибудь новое, то постарайтесь немедленно сообщить мне.