— Но почему она так много пьет? Ей грустно?

— Нет, Кайли абсолютно счастлива, — сказала я.

Но потом я задумалась на секунду — каждый вечер, каждый без исключения, она пила метамуциловые коктейли с водкой. А если бы ей удалось пробиться и она переехала из нашей общаги, неужели ничего бы не изменилось? Она прожила здесь дольше всех, даже дольше Светланы. А я слышала, что спустя какое-то время агентство начинает более внимательно к тебе присматриваться и следить за тем, как ты заботишься о себе. Возможно, Кайли уже выслушала последнее предупреждение и теперь, стоило ей сделать один неверный шаг, ее ждало изгнание, как Лору или мою предшественницу Кейшу. Если Кайли знала, что ходит по тонкому льду, и ничего нам не рассказала, то, значит, ее ежевечерние попойки помогали прогонять страхи, помогали засыпать на чертовски неудобной кровати… Несколько раз ее выбирали для больших проектов, но на последнем этапе перед съемками каждый раз ее кто-то обходил. Вроде и удача была близка, но Кайли так ни разу и не ухватила ее за хвост, не попала в большую рекламу, которая вырвала бы ее из этого плена. Может быть, оттого она и пила так много, может быть, Дженетт была права и Кайли не так уж…

Мои размышления прервал какой-то странный звук.

— Пст! — прозвучало из спальни, и хотя этот возглас и словом нельзя было назвать, в нем слышался сильный русский акцент.

Я оглянулась. В дверях торчала голова Светланы. Она поманила меня в другую комнату, удостоверившись, что Дженетт ее не видит. Тут из ванной вышла Кайли, все еще зеленая, и мы собрались возле коек, за закрытой дверью. Комната была погружена в темноту, шторы мы так и не отдернули, и наш разговор походил на совещание заговорщиков, готовящих переворот.

Первой взяла слово Светлана, с серьезным видом поглядев на обеих, прежде чем начать.

— Светлана чуять, с Дженетт что-то не так— Она грозно выгнула брови, но выглядела довольно глупо. — Светлана, Кайли, Хизер выяснять, что твориться с сучка. Из-за она мы все выглядеть плохо, ходить в спортзал.

— Ну, не знаю, мне она кажется нормальной… — пробормотала я.

Мне все-таки не верилось, что Дженетт прикидывается. Однако я не стала спорить, что на ее фоне мы смотримся не так хорошо.

— Светлана знать, что говорить. Я сразу понять, как только ее увидеть, что быть беда. Нам докопаться, в чем тут дело, прежде чем она всех нас поиметь.

Из-под двери в спальню просочился аромат жареного цыпленка, а Дженетт уже вовсю распевала что-то там насчет Иисуса. Светлана бросила взгляд на дверь и заскрежетала зубами. У Кайли был такой вид, словно ее сейчас снова вывернет — но я не поняла, то ли от запаха еды, то ли от религиозного песнопения.

— Возможно, это все часть какого-то злобного заговора по промыванию мозгов, устроенного церковью святых бывших дней[27] или как там она называется. Они хотят всех нас завербовать к себе, понимаете, о чем я? — вступила в разговор Кайли. — Им нужно больше женщин со всем их многоженством и прочей чепухой.

— Последних дней, — мягко поправила я.

— Один черт. Между прочим, тебя это тоже касается, Хизер, — добавила Кайли.

Я почувствовала себя немного виноватой, когда молча приняла участие в интриге против такой безобидной Дженетт. Но если она перешла дорогу Светлане (а так, скорее всего, и случилось на сегодняшнем кастинге), то что тогда будет со мной, когда в будущем мы с ней окажемся перед одними и теми же дверьми? Меня, конечно, осенило, что хорошо бы для начала вообще получить хоть какую-то работу, но я быстро отогнала эту мысль прочь.

Светлана бросила взгляд на свой ящик в ободранном комоде IKEA, битком набитый неправедно добытым добром, полученным от богатых мужчин за то, что она предлагала им свое, так скажем, добро. Шифоновое платьице свисало почти до пола. Светлана с гордостью оглядела безумную гору дизайнерской обуви, за которую почти любая женщина могла бы убить.

И русская сделала вывод из создавшейся ситуации, придумав самое жестокое наказание для Дженетт:

— Она не одолжить ни одной шмотки у Светлана.

Последующие дни были похожи один на другой: девушка из Юты оставалась паинькой, каждое утро рано вставала и спускалась в тренажерный зал, появлялась на кастингах, которые неизменно проходили «отлично» — по сравнению с моими, один хуже другого, — и готовила полноценные блюда. Светлана и Кайли едва сдерживались. Они знали — что-то будет, им просто нужно было выяснить, что именно. Они ходили вокруг Дженетт, принюхиваясь, как голодные пантеры, пытаясь узнать что-то, все равно что, лишь бы это использовать против нее. Само присутствие в общаге этой красивой бесхитростной девушки угрожало не только их возможным заработкам в качестве моделей, но и беспутному образу жизни, домашнему алкоголизму Кайли и распущенности Светланы, этой популярной девушки, не пропускавшей ни одной вечеринки. Дженетт даже ни разу не упомянула о том, чтобы пойти куда-то вечером с нами, несмотря на все усилия Светланы напоить ее.

— А вдруг она забеременеть и отослать домой! — фантазировала русская.

И хотя мы со Светланой веселились каждый вечер, я все-таки старалась держаться подальше от распаленных мужчин, тогда как русская не отказывала им, широко раскрывая свои объятия. Это заставляло меня чувствовать, будто я все еще могу быть в одной команде с такой приличной девушкой, как Дженетт. Впрочем, должна признать, временами я представляла, как она спотыкается на беговой дорожке, по которой так весело бежит, пока мы все дрыхнем до позднего утра.

Через несколько дней я наконец дождалась звонка. Он прозвучал утром. Меня разбудил неизменно вежливый голос Люка:

— Привет, Хизер.

— Да?

У меня перехватило в горле от предчувствия.

— Хочу сообщить тебе хорошую новость.

Я даже не сразу поняла, о чем он говорит. Меня ждет первая съемка в Нью-Йорке!

Пусть и банально, но я сжала кулаки и радостно запрыгала по гостиной. Придя в себя, я огляделась, проверяя, не видит ли кто меня, хотя прекрасно знала, что Кайли ушла рано утром на кастинг, Светлана спала, а Дженетт, вероятно, укрепляла трицепсы в тренажерном зале.

Контракт оказался не очень важным, но ведь это было уже что-то — съемки для «просмотрового буклета» новой коллекции Vena Cava. Просмотровым буклетом называется каталог, рассчитанный в основном на представителей прессы и постоянных клиентов. В начале недели я побывала в этой фирме на смотринах, после которых ушла в приподнятом настроении, словно полароидная съемка и короткое собеседование прошли лучше, чем всегда. После кастинга я прошагала мимо остальных безымянных красавиц, задрав подбородок чуть выше, чем обычно. Оказалось, предчувствие меня не обмануло.

Оплата за работу была мизерной и почти не влияла на текущий счет, заведенный на меня в агентстве, куда вносилась плата за общагу, крошечная еженедельная стипендия, стоимость печати моих фотографий — то есть все расходы, которые мы должны были оплачивать, но мне тогда показалось, что я наконец начну оправдывать свое содержание и мне будет что показать за то время, что я уже здесь провела. Начало положено!

Я ушла в ванную и с улыбкой посмотрела на себя в зеркало. Это был один из тех редких дней, когда, вдали от оценивающих глаз директоров по кастингу и презрительных взглядов соперниц-моделей, мне понравилось то, что я увидела. Я скинула пижаму и оглядела себя в полный рост в большом зеркале на двери ванной. Мне показалось, что никогда прежде я не выглядела такой красивой, сексуальной и желанной. Я ущипнула себя выше бедра, чтобы убедиться, что ухватить там не за что. Точно. Ну разве что совсем чуть-чуть. Я была настолько охвачена восторгом, что выскочила из ванной голышом, чувствуя себя легкой как перышко. В эту секунду как раз появилась Кайли. Выглядела она шикарно, когда отправлялась на смотрины и кастинги, сбросив свою «коктейльную» униформу.