— Нет, я не это имела в виду, Питер. Ты умен — ведь иначе ты бы не стал старшим офицером на таком корабле. Я тоже соображаю хорошо — но лишь по части машин. Но другие — Сандра, и Марта Уэйн, и док — они настолько… настолько…

— Утонченные, — услужливо подсказал я.

— Да. Точное слово. Утонченные. А бедный Клод Сметвик — наоборот. Нечто бессловесное. Подчиняющееся судьбе…

— А Ральф? — задал я провокационный вопрос.

Ее лицо вдруг словно озарилось, а потом потемнело, хотя и с некоторой задержкой:

— Ах, он… исключительный? Да, исключительный. Но могу ли я надеяться, что такой мужчина заговорит с такой девушкой, как я. Могу ли?

«А почему бы и нет, черт побери? — думал я. — Немного косметики, долой этот уродливый мешок, надеть вместо него что-нибудь соблазнительно прозрачное, и ты кое-чего достигнешь. Но не сегодня и не со мной, о Джозефина…»

— Я знакома с немногими космонавтами, — продолжала она. — По правде говоря, только с командором, а он для меня — словно член семьи. Но с вами всеми все иначе. Думаю, я знаю, что это. У вас есть прошлое…

«Еще какое!» — подумал я.

— Например, у Ральфа. Как у капитана, я имею в виду. Вы все летали вместе долгое время, разве не так? Но не могу понять, почему такой способный человек мог попасть в Приграничье…

«А еще он тебе в отцы годится!» — подумал я. Потом вспомнил историю жизни Пегги Симмонс. Все сходится. Ральф представляет собой идеальный образ отца. «Паршиво, — подумал я. — Просто никуда не годится».

— Женщины, — сказал я.

— Женщины?

— Ну да. Обычная причина, по которой мы попадаем в Приграничье.

— Мужчины, даже самые выдающиеся, такие ослы, когда дело касается женщин определенного типа.

«Например, твой папаша», — подумал я.

— Ведь с правильной женщиной они могли бы далеко пойти… — тянула она свое.

«Даже слишком правильной, черт возьми. Полным ходом до следующей Галактики, на всех парусах, а правильная женщина следит за помпами и всем остальным, что полагается контролировать механику…»

— Хотела бы я… — начала она голосом, полным истомы.

— Чего бы ты хотела, Пегги?

— О, я… я не знаю, Питер…

«А вот я хочу, чтобы ты убиралась отсюда ко всем чертям! — подумал я. — Мне еще надо поспать хоть немного!»

— Выпьем по капле? — спросила она. — На сон грядущий, чтобы я могла уснуть.

— В том шкафчике, — показал я. — Там бутылка бренди. Медицинского. Достань два стакана, и я выпью с тобой. Мне тоже нужно уснуть.

Она щедро плеснула бренди в стаканы и протянула один мне.

— За удачный старт!

— За удачный старт! — поддержала она меня. Потом внезапно спросила: — Что со мной не так, Питер?

Я понял, что она имеет в виду:

— Насколько я могу судить, у тебя есть все необходимое. Насколько я могу судить.

— Она сейчас с ним. В его каюте, — отрывисто бросила Пегги.

— Кто? — я почувствовал укол ревности.

— Сандра.

«Так, значит, им удалось держать это в секрете на „Драконе Приграничья“, — подумал я. — Хотя в этом не было никакой необходимости. Нигде в правилах не содержится запрета для офицеров спать с кем им заблагорассудится, если это только не препятствует их основным обязанностям…»

— Они знакомы много лет, — сказал я вслух.

— А я — всего лишь маленькая девочка. Новичок. Лишний человек на корабле.

— Мисс Симмонс, — жестко произнес я. — Когда люди подписывают контракт, они обязаны выполнить только одно: доставить корабль из пункта А в пункт Б, как того от них требует хозяин. Кому с кем спать — или не спать — не входит в юрисдикцию Акта о Торговом флоте.

Ее мешковатое одеяние вдруг расстегнулось, и я смог увидеть, что в ее телосложении нет ничего, не соответствующего норме. Она знала, что я смотрю на нее, но не делала попытки прикрыться. Вместо этого она встала и какое-то время стояла, всей своей позой выражая застенчивость и неловкость, прежде чем отправиться к шкафчику за бутылкой бренди. Она вновь наполнила стаканы, и ее розовый сосок почти коснулся моей груди во время этой процедуры. Я едва удержался, чтобы не повалить ее на койку.

— Еще одну на посошок, — резко сказал я.

— На посошок? — повторила она.

— Да, на посошок, Пегги. Мы оба устали, а завтра нас ждет тяжелый день.

— Но… — в этот момент ее комбинезон не скрывал практически ничего.

— Черт тебя побери, девчонка! — взорвался я. — Пусть я только помощник капитана и вообще — бывший стюард, но у меня тоже есть гордость. Ты целый день всячески давала понять, что умираешь от желания преподнести себя Ральфу на серебряном блюде, посыпанной петрушкой. Сандра опередила тебя в кровати Ральфа, так ты перекинулась на меня. Или ты думаешь уязвить его, если дашь мне то, что могло достаться ему? В любом случае, я в эти игры не играю. Так что допивай, будь хорошей девочкой и ложись спать. Одна.

— Если тебе это угодно, — холодно сказала она.

— Мне это угодно, — не менее холодно ответил я.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Она осторожно поставила пустой стакан на стол. Лицо девушки было бледным, на левой щеке напрягся желвак. Снова надев и застегнув комбинезон, она вновь стала походить на маленькую девочку — да еще на такую, которую только что отшлепали.

— Извини, что доставила тебе беспокойство, — проговорила она.

— Это ты извини, что… ладно, не бери в голову.

— Спокойной ночи, — повторила она.

— Спокойной ночи.

Затем Пегги вышла, тихо затворив за собой дверь. Я допил бренди и выключил свет. Но долгое время не мог уснуть. А спать нужно было, иначе не избежать мне нервной перегрузки. Мой дурацкий пуританизм (следствие той грязной истории на «Герцогине Атолла»?) никому не принес ничего хорошего, включая и меня самого.

И все это должно было иметь далеко идущие последствия (хотя предугадать такое просто невозможно).

На следующее утро Сандра пребывала в самом что ни на есть хозяйственном настроении: такое уже случалось сплошь и рядом на «Драконе Приграничья» и выглядело очень комично. Она принесла для каждого из нас персонально чай с тостами. Теперь, когда мне стали известны причины этих приступов домовитости, я более не ощущаю от них никакой радости.

— Доброе утро, Питер, — оживленно, даже чересчур, сказала она мне, включая свет в моей каюте. —

И будет новый закат,

И будет новый рассвет.

Для нас никаких преград

На межзвездных линиях нет!

— Она служила в компании «Межзвездные линии» до того, как попала в Приграничье. — Надеюсь, ты хорошо поспал.

— Нет, — угрюмо отозвался я и бросил на нее неприветливый взгляд из-под действительно свинцовых век. — А вот ты, наверное, хорошо спала?

— Я-то — конечно, — приветливо отозвалась она, оставляя меня наедине с моим чаем.

К тому времени, когда раздался гонг на завтрак, я принял душ, побрился, оделся соответственно поставленным на этот день задачам и уже чувствовал себя получше. Это была наша первая трапеза на корабле, и она носила поэтому прямо-таки церемониальный характер. Ральф восседал во главе стола, в полном сознании торжественности момента, сияя новенькими погонами. Я — справа от него, а Сандра, когда не суетилась и не бегала к буфету, сидела напротив меня. Остальные заняли свои места, а Пегги Симмонс, будучи младшим членом экипажа, уселась в конце стола. Когда я пожелал ей доброго утра, девушка зарделась. Надеюсь, никто этого не заметил, правда, док Дженкинс, который вечно в курсе всего, кинул на меня многозначительный взгляд.

— Наступает торжественный момент, — провозгласил Ральф перед тем, как мы накинулись на яичницу с беконом.

— Для начала нам нужно поднять это чудовище с земли, — кинул Дженкинс.

— Ты хотел сказать, с воды, — поправил я его.

— Пусть даже так… — сурово начал Ральф.

— Доброе утро всем, — раздался знакомый голос. Мы повернулись и увидели, что в кают-компанию входит Граймс.