— А что ты скажешь, Бенджамин? — Айрин, казалось, торжествовала. — Что ты скажешь, экс-капитан Траффорд, оставивший имперские вооруженные силы? Пойдешь ли ты добровольно под знамена этой шайки предателей, сумасбродов и террористов?

— Если они, как утверждают, борются за справедливость… — произнес с сомнением Траффорд.

— Но так оно и есть. К несчастью, их деятельность часто идет в разрез с интересами имперской полиции. Но это меня не волнует.

Траффорд молчал. Не так-то просто сбросить со счета прожитые годы. Как армейский офицер, он часто был инструментом в руках полиции Империи, всегда считал, что полиция действует на благо большинства. Он встретил вопросительный взгляд жены и высказал свои сомнения.

— Ах, так? — возмутилась она. — Я тоже знаю предостаточно. Признаюсь, пока я была императрицей, то была не более чем очаровательной марионеткой. Но испытания на галлюциногенной планете открыли мне глаза. Честно говоря, мне теперь хочется расплатиться за многие скверные вещи, которые пришлось сделать, когда я была императрицей — и к черту всю имперскую полицию! Но не так все просто. Я отлично знаю: те, кто хочет делать добро, совершают больше зла, чем добра. А потом, как это говорится: «Я не буду ломать вещи, за которые потом придется платить».

— Вы говорите, словно настоящий наемник, — произнес Смит.

— Вам нужен военный корабль, — сказал Траффорд. — Значит, вы думаете, что придется сражаться.

— А для чего же еще военный корабль?

— Иногда только для показухи. Но если будет драка, я не поверну свои орудия против кораблей имперских вооруженных сил.

— Мы уважаем ваши принципы, капитан Траффорд. Но мы не знаем, будете ли вы так же верны и нам. За вами и вашими офицерами будут внимательно следить, смею вас в этом уверить.

— Мне понадобятся мои специалисты, — сказал Траффорд, обращаясь к Айрин. — Но захотят ли они работать на ГЛУНР?

— Я думаю, да. Они достаточно умные люди, чтобы принять правильное решение, не поступаясь своими убеждениями.

— Таллентайр выйдет из доли, так же поступит и Сюзанна.

— Сюзанна верна мне, а Таллентайр пойдет за ней куда угодно, — ответила Айрин.

— Я все еще как-то не уверен… — пробормотал Траффорд.

— Это же служба, — сказала ему весело Айрин, — и плата подходящая. — Она взглянула на Смита. — Ведь так?

— Нам надо еще подписать контракт, — сказал он. — У нас есть фонды, — он улыбнулся. — Да будет вам известно, мы получаем немалые суммы от людей, которым помогаем.

— Так выходит, вы сами наемник, — воскликнула Айрин.

— Я полагаю, да. И в этом нет ничего дурного.

Так все они стали наемниками.

Офицеры-специалисты согласились остаться на корабле, сохранив верность Траффорду и Айрин, и этим, как сказал Таллентайр, они присягнули на верность Айрин, а не императрице. Она решила, что будет правильнее не разубеждать их в этом. А потом Айрин в широкополой шляпе, шикарном костюме, увешанная стекляшками, вступила на борт «Лайтинга», потратив добрых полчаса на свое восхождение. Она отыскала Петтигрю и добилась через него свидания с женщиной, которая должна была занять ее место, леди Элеонорой — официальной императрицей. Она убедила ее поставить свою подпись на документе, позволяющем Метзентеру, Бронхейму и Таллентайру уволиться из имперских вооруженных сил. Она попросила капитана лайнера и старшего офицера, сдержанных и официальных в присутствии титулованных особ, засвидетельствовать подпись императрицы. Это уже был далеко не первый случай, когда Элеонора подписывала подобные документы. Как заместитель и преемница, она часто подписывала официальные бумаги и на этот раз вряд ли что-нибудь упустила или ошиблась.

А потом Айрин легко, но решительно выхлопотала для Траффорда новую для него должность владельца торгового корабля. Для этого консул Земли выдал Траффорду и другим членам экипажа временные дипломы, где их военные должности посчитали равными нынешним гражданским (Айрин получила диплом мастера астронавигации). Потом генеральный консул зарегистрировал Траффорда, как хозяина корабля.

Траффорд утвердил все пункты договора, по которому члены экипажа получили различные должности: Айрин — помощника, Таллентайр — второго помощника, Бронхейм — главного инженера, Метзентер — офицера связи и Сюзанна — экономки.

Наконец, когда все расселись вокруг стола в Марсе, Траффорд попробовал протестовать:

— Торговое судно не может нести на себе лазерные излучатели и управляемые реактивные снаряды!

— С точки зрения закона, да, — сказала Айрин. — Он частная собственность. Он больше не носит флага вооруженных сил. Но оружие нам нужно исключительно для самообороны, — сказала она безразличным тоном, — после всего, что было, я отправлюсь в путь только на вооруженном корабле.

Таллентайр пробурчал что-то насчет вооруженного сброда, но она резко оборвала его:

— Но-но, второй помощник!

Артиллерист выпрямился в кресле, его изящное, тонкое загорелое лицо потемнело.

«Он воспринимает все слишком серьезно», — подумал Траффорд и посмотрел на Сюзанну, которая благодаря своей внешности вполне могла сойти за сестру этого парня. Она смотрела на Таллентайра с насмешкой. Сюзанна поймала его взгляд и слегка улыбнулась, тот вспыхнул радостной ответной улыбкой. Капитан, глядя на этот безмолвный диалог, испытал удовольствие. Сюзанна была способна делать с Таллентайром все, что угодно.

— Но где кончается оборона и начинается нападение, вот в чем вопрос, — сказал Траффорд.

— Это плодотворная почва для игры словами, и не важно, идет ли речь о торговом или военном корабле. Ясно одно — хозяин торгового судна вправе оказать сопротивление при нападении на него с целью разрушения или взятия в плен. При этом он может применить любое оружие. Но вот вправе ли он открыть огонь первым… — она пожала плечами.

— Я капитан этой развалины, — продолжил Траффорд, — или, если пожелаешь, как принято в торговом флоте, хозяин. Но я до сих пор не знаю своих прав и обязанностей. Люди ГЛУНР наняли нас из-за нашего вооружения, а не из-за грузоподъемности судна. Зачем было вводить всех в заблуждение? Не проще ли было классифицировать наш корабль, как каперский?

— Возможно, — согласилась его жена. — Наверное, проще. Но, честно говоря, я не могу себе представить, как мое правительство выдаст каперское свидетельство кораблю, который, во-первых, подчиняется только мне, во-вторых, зафрахтован полулегальной организацией. Лучше будем осторожными, Бенджамин. Очень, очень осторожными. Даже открывая огонь только в крайнем случае по худым людям, можно увлечься и сделаться настоящими пиратами, а мы уже хорошо знаем, что это может повлечь за собой.

— Можно мне к вам присоединиться? — спросил подошедший Смит с плотно набитым чемоданом в руке. Свободной рукой он пододвинул к столу кресло, отыскав ему место между Бронхеймом и Метзентером. Он открыл свой чемоданчик, достал из него различные бумаги и произнес:

— Мои принципы доставляют мне одни хлопоты — с моим начальством из ГЛУНР, а не с правлением Долхар Хале, конечно. Они считают, что я поторопился, договорившись с вами, и теперь не знают, что с вами делать. Но мы обязательно найдем вам занятие.

Вам, конечно, известно, что основным экспортом этого мира являются различные антибиотики. У нас имеется такой груз для Антрима. Вы знаете эту планету?

— Я слышала о ней, — ответила Айрин. — Одна из последних колоний в секторе Цефея. Основана уцелевшими с «Лодс Антрима». Находится в границах Галличековой Гегемонии, но считается автономной.

— Позволю заметить, — сказал ей Смит, — ваши имперские власти в курсе всех событий.

— Это относится только ко мне, а не к ним. Всю информацию я получила во время скитаний на проклятых звездных границах. У нас был инженер, который перед этим побывал на Антриме.

— Груз… — пробурчал недовольный Таллентайр.

— Но очень важный груз, сэр, — сказал Смит. — Антрим оказался в скверном положении. Галличеки не успокоятся, пока этот аванпост человеческой культуры будет находиться внутри их границ. По некоторым причинам, о которых, конечно, миссис Траффорд догадывается, они не желают объявлять открытую войну Антриму, но есть другие способы оказать на него давление. Блокада, например. Они имеют право задерживать и осматривать все корабли в пределах контролируемой ими области космоса. Антибиотики являются одним из самых необходимых средств медицины, но их импорт в Галличековую Гегемонию объявлен вне закона. Якобы они являются биологическим ядом.