— Попутчики, — пробормотала она. — У нас появились попутчики. И близко.

— Объяви тревогу! — приказала Айрин.

Но Траффорд уже нажал кнопку.

Не прошло и нескольких секунд, как весь экипаж был в рубке управления. Таллентайр сразу прошел к орудиям с быстротой и грацией поджарого охотящегося кота, выпустившего острые когти. Бронхейм, грузный и флегматичный, прошествовал к пульту дистанционного управления двигательной установки с неторопливостью, которая не имела ничего общего с медлительностью. Рослый, угловатый Метзентер, облаченный вместо униформы в широкую мантию, вышитую кабалистическими символами, сидел у экрана.

— Не снимай пальцы с курков, мистер Таллентайр, — приказал Траффорд.

— Я все еще не могу нащупать цели, сэр, — ответил офицер.

— Только не стреляй без предупреждения, — это все, что от тебя требуется. Мистер Бронхейм, смотрите, они могут попытаться добиться темпоральной синхронизации…

— Я слежу за ними… — проворчал Бронхейм.

— Мистер Метзентер, мы нащупали сигнал на оборудовании Карлотти. Вы что-нибудь слышите?

— Я… Я спал, когда прозвучал сигнал тревоги…

Айрин хотела сказать что-то резкое, но Траффорд остановил ее, подняв руку. Он был более, чем она, осведомлен в делах специалистов псисвязи. Он знал, что озвученная мысль может быть воспринята, как сигнал, только когда она звучит на языке, знакомом телепату. Если же мысль звучит на незнакомом языке или вообще не имеет звуковой реализации, она может быть пропущена.

— А что тебе снилось? — спросил он.

— Я был птицей, и вокруг меня было множество других птиц. Это были ястребы или что-то очень похожее на ястребов. А под ними была другая птица — жирный, ничего не подозревающий голубь…

— Такой уж он ничего не подозревающий… — пробормотал Траффорд. — Сюзанна, постарайся как-то определить, что это за люди или ястребы. И вы, мистер Метзентер, только будьте внимательны. Любая случайная мысль, всплывшая в вашей голове, может рассказать нам многое.

— Ястребы все еще здесь, — сообщил телепат. — Скоро они накинутся на жертву.

— Пускай, — радостно заметил Таллентайр, — мы не голуби.

— Нет, мистер Таллентайр. Мы — голуби. Но верткие, быстрые и достаточно разумные, чтобы держаться тактики уклонения.

— След на индикаторе приблизительной массы, — откликнулась Айрин. — Больше одного корабля, я думаю, может быть, целая эскадра.

— Они все еще пытаются добиться синхронизации, — доложил Бронхейм. — Но делают это чересчур неумело.

— Пускай стараются. — Траффорд обернулся к Айрин. — Я думаю, что контакт на приборах Карлотти между кораблями не причинит нам вреда. Тот факт, что мы первыми обнаружили их, показывает, что у них довольно примитивная техника.

— Конечно. Это даже наводит меня на мысль, что мы имеем кое-какое преимущество. Сюзанна!

— Да!

— Смотри, может, еще чем-нибудь нас порадует твоя электронная лента Мебиуса.

Девушка, нахмурив от напряжения брови, сконцентрировала свое внимание на управлении. Внезапно пронзительный кудахтающий поток звуков вырвался из громкоговорителей корабля. Сюзанна дождалась паузы и проговорила в микрофон чистым, спокойным голосом:

— Межзвездный корабль «Вандерер» вызывает неизвестную эскадру. «Вандерер» вызывает неизвестную эскадру. Отзовитесь, пожалуйста.

Послышалась еще одна клокочущая трель, и затем голос заговорил на английском языке. Он напомнил Траффорду старого попугая, любимца кают-компании на одном корабле, где ему пришлось служить.

— «Вандерер», — проговорил он. — «Вандерер», слышишь, «Вандерер». Мы галличеки седьмой крейсерской эскадры. Откуда вы, «Вандерер»? И куда держите путь?

— Ответь им, — распорядилась Айрин.

— «Вандерер», со Слициллы на Антрим.

— Какой у вас груз?

— Ответь им, — вновь приказала Айрин.

— Антибиотики.

— Подойдите, «Вандерер», для досмотра и обследования.

— Дайте мне, — сказала Айрин. Она поднялась со своего кресла и подошла к прибору Карлотти. Она взяла поданный Сюзанной микрофон.

— Простите, — сказала она, — но это невозможно.

— Швартуйтесь. Швартуйтесь. Это приказ.

— Мы не можем. У нас полетела регулировка привода, и пока мы его не отладим, мы не в силах поддерживать с вами постоянную темпоральную синхронизацию.

— «Вандерер». Перекройте привод. Мы вышлем вам инженеров помочь устранить неисправность.

Айрин многозначительно посмотрела на Бронхейма, тот прошептал:

— Скажи им, что мы не можем перекрыть привод. Если мы это сделаем, то сразу лишимся всей ртути в главных магистралях.

— Прекрасно… — Она отняла руку от микрофона и повторила сказанное Бронхеймом.

— У нас на борту тонны ртути, — пришел ответ.

— Но не ртути-196, — проворчал Бронхейм. — Скажите, что двигатель Маншенна Марк XVII использует только 196-ю.

— Я передам твои слова. — И далее, в микрофон. — Наш двигатель новый, экспериментальной модели. Он функционирует только на редком изотопе ртути, применяемой в системах баллистики. — Ив надежде добавила: — Я не думаю, что вы имеете запас ртути-196.

Послышались скрип и кудахтанье. Галличеки совещались со своими техниками.

— Увы. Мы не балуем наши машины. У нас нет необходимых изотопов. «Вандерер»! Перекройте свой привод. Мы пошлем вам механиков, которые установят вам один из наших двигателей.

— Очень великодушно, — прокомментировала Айрин. — Видно, если что-то запало им в голову, они разобьются в лепешку, но сделают. — Она посмотрела на Бронхейма, но инженер только развел руками. Айрин ответила тем же, а потом обратилась к переводчику галличеков.

— Я очень признательна, но мы не можем допустить этого. На модель Марк XVII сохранилась гарантия, и если мы позволим чинить его неуполномоченным людям, нам потом откажут в его замене.

— Но мы сами заменим его.

— С вами же нет других Марк XVII?

— Мы их порядком разозлили, — сказал Метзентер. — Я чувствую, что весь курятник на милю вокруг просто клокочет от бешенства…

— Перекройте двигатель, — заскрежетал динамик. — Перекройте ваш двигатель!

— Мистер Метзентер, — сказала Айрин телепату. — Готовы ли они к каким-нибудь решительным действиям?

— Нет, ваша милость. Изображение домашних курочек все еще остается. А вот другое изображение — сочного жирного червяка — исчезло. Червяк спрятался в норке прежде, чем над ним щелкнул клюв… Но теперь появился еще один клюв. Он ждет, раскрывшись, у другого конца норы.

— Конечно, денежный приз есть денежный приз. И им неприятно видеть, как он переходит к другим экипажам кораблей, несущим патрулирование вблизи самого Антрима.

— Но нам все равно придется вернуться в обычное пространство перед посадкой, — возразил Траффорд.

— Мы так и сделаем. Но где — вот в чем вопрос.

— Обычно считается вполне приемлемым расстояние в четыреста миль от экзосферы планеты. Единственное, что доставит некоторое неудобство, так это внутренний Пояс Ван Аллена…

— И у наших друзей с куриными мозгами будет вполне достаточно времени, чтобы растерзать нас в клочья, прежде чем мы достигнем поверхности. Но у них все-таки куриные мозги — картины, которые уловил Метзентер, говорят сами за себя. Я думаю, что нам удастся доставить груз в целости и сохранности — законы физики и психологии на нашей стороне.

«Вандереру» ничего не стоило уйти от галличековой эскадры, но что бы это дало? Военным кораблям на орбитах вокруг Антрима сообщат о скором его появлении вблизи планеты, и даже без предупреждения от команды патруля глубокого космоса. Траффорду как-то пришлось служить на сторожевых кораблях, и он отлично знал, как они просматривают пространство на всех Карлотти частотах, как безостановочно гудят магнитофоны, как немедленно вызываются штабы лингвистов, подолгу бодрствуют наблюдатели за экранами масс-индикаторов. Да, была очевидно, что орбитальные корабли уже поджидают земной корабль с грузом контрабанды: богатый приз, который появится на мгновение на их экранах, чтобы потом выскочить в нормальном континууме в пределах досягаемости их боевых орудий и ракет.