— Мне никогда не нравились эти ублюдки, — пробормотала экс-императрица.

— Они тоже бывают иногда полезными, — сказал Траффорд.

Из дверей выскочил сержант, гордо прошествовал к дороге и подождал, пока один из часовых откроет перед ними ворота. Он подошел с важным видом к машине и отдал, как полагается, честь, что по отношению к гражданским считалось верхом вежливости. Он спросил:

— Капитан Траффорд и его офицеры? — И когда Траффорд утвердительно, кивнул, добавил: — Его Превосходительство ждет вас.

Траффорд вышел из машины первым, а затем помог выйти Айрин. Сержант уставился на нее и остолбенел. Траффорд почти угадал его мысли:

«Не может быть, что это императрица, но лучше быть осторожным».

Сержант снова щелкнул каблуками и козырнул, словно в первый раз была только репетиция, а потом осторожно посмотрел на Траффорда:

«Наверное, торговый шкипер, но у этого торгаша манеры имперского офицера».

— Может, быть, сэр, вы с дамами и остальными джентльменами пройдете со мной? — предложил сержант.

Группа последовала за сержантом в посольство: первыми шли Траффорд и Айрин, а Метзентер и Сюзанна замыкали шествие. Они шли по коридору с высоким сводчатым потолком, по паркетному полу, отшлифованному до зеркального блеска. Всюду царила атмосфера роскоши, богатства и изобилия. Чувствовалось, что послу Ее Императорского Величества живется неплохо, очень даже неплохо. Траффорд не был особенно удивлен, когда увидел одетого в белый шикарный костюм человека, сидевшего за широким, отделанным кожей письменным столом. Увидев Траффорда, тот лишь неохотно привстал, но появление Айрин придало ему больше резвости. Когда он ее увидел, на его полном лице отразились замешательство и неуверенность.

— Капитан Траффорд? — спросил он.

— Да, Ваше Превосходительство. Позвольте представить миссис Траффорд, моего старшего офицера, мисс Белдон — кладовщика, мистера Метзентера — моего офицера связи. Посол пробормотал что-то в ответ об удовольствии видеть всех этих господ и затем сказал:

— Прошу садиться. — Он посмотрел через стол на Траффорда. — Я надеюсь, вы понимаете, капитан, что вы поставили меня в довольно неудобное и затруднительное положение.

— Я могу представить себе, Ваше Превосходительство, как поднялись сейчас ваши акции на этой планете после того, как мы прорвали блокаду и доставили на Антрим необходимые медикаменты.

— Хм-м. Да, да, конечно. Вы прорвали блокаду. Но своей дерзостью вы выставили Землю в довольно невыгодном свете. Позвольте мне сказать, молодой человек, что благодаря вашим нелегальным действиям я попал в весьма скверное положение. Да, весьма скверное. И мой военный советник сообщил мне, что вы не только рисковали своим собственным кораблем, но и очень просто могли стать причиной громадных разрушений на поверхности планеты. Но оставим эти вопросы техникам. Меня беспокоит, что вы здорово напакостили галличекам. И мне стоило немалых трудов восстановить дружественные отношения между Империей и Гегемонией.

— Мое сердце просто обливается кровью, — посочувствовала Айрин.

— Что? Что вы сказали, мадам?

— Вы прекрасно слышали меня, Ваше Превосходительство. А сейчас послушайте вот что. Мы здесь для того, чтобы подать официальную жалобу на ваших крылатых друзей. То, что они позволили себе по отношению к нашему кораблю, мирному торговому судну, находящемуся под флагом Империи Земли, является по меньшей мере пиратством. Мы были обстреляны, и вряд ли взрывы перед носом корабля можно считать предупреждением. Мы были обстреляны, и только скорость и мастерство команды спасли нас от катастрофы. Мы были обстреляны, хотя не давали никакого повода к подобным действиям.

— Сэр, — взорвался посол. — Могу я просить вас приструнить вашего офицера?

— Мой помощник, — произнес Траффорд мягко, сказал то, что должен был сказать я, только в менее грубой форме.

— Итак, вы хотите подать жалобу?

— Мы имеем на это право, — ответила Айрин. У посла явно испортилось настроение.

— Да будет вам известно, — разбушевался он, — что мне уже подали одну жалобу. Сегодня я говорил о вас с галличекским послом. — Он стал перечислять по пунктам, загибая толстые пальцы. — Первое — вы обвиняетесь в контрабанде. Второе — вы отказались остановиться, когда этого потребовали компетентные органы. Третье — вы дважды в оскорбительных выражениях высказались о команде галличекских военных кораблей. Четвертое — вы обстреляли галличекский корабль. — Казалось, его просто распирает от удовольствия, когда он пробормотал свои последние слова. — Это пиратство и контрабанда.

— Выбирайте выражения, — проговорила Айрин, наблюдая, как с его лица сходит самодовольная усмешка. — Они действовали не по правилам. Мы требуем очной ставки. Ваше Превосходительство, вы прекрасно понимаете, что за контрабанду мы привезли на Антрим.

— Это не оправдывает вас, — телефон на его столе звякнул. Он нажал кнопку и поднял трубку. — Очень хорошо, а потом обратился к экипажу «Вандерера»: — Ее Превосходительство посол галличеков лично желает высказать вам свои претензии.

До этого момента Траффорд никогда не встречал представителей летающей расы, но, как военный офицер, он присутствовал на инструктажных фильмах, которые были созданы для ознакомления с внешним видом всех разумных форм жизни, известных в Галактике, включая и галличеков. Но ни фильмы, ни солидография не могли дать по-настоящему полного представления об этих существах.

Первое, что почувствовали земляне, — это запах свалявшихся, никогда не мытых перьев, плюс аромат птичьего помета. Посол надменно протопала по коридору, скребя по полированному полу когтями высоких, голенастых ног.

Своим обликом она напоминала земного страуса, но на концах ее крыльев имелись клешни, которыми можно было прекрасно управляться. Оперенье ее было однообразного темно-коричневого цвета, на фоне которого зловеще сверкал гигантский драгоценный камень, свисающий на золотой цепочке с длинной шеи.

Большие, блюдцеподобные глаза тоже казались зловещими. Они были расположены по разным сторонам крючковатого клюва и, не мигая, смотрели на собравшихся в комнате. Когда существо повернулось к Траффорду, тот встретил холодный, бесстрастный изучающий взгляд посла. В этом лице было мало от страуса, скорее, что-то от домашней курицы, да и выражение его казалось злобным и мстительным.

«Оно, — подумал Траффорд (он все еще не мог сказать о после — „она“), — наверное, имеет высокое звание среди своих голенастых собратьев».

Правда, под выпуклым черепом этого существа помещался мозг, сумевший построить межзвездную цивилизацию.

— Ваше Превосходительство, — подобострастно пролепетал посол.

— Ваше Превосходительство, — прокудахтала ему посланница.

— Ваше Превосходительство, хочу вам представить капитана Траффорда и его офицеров.

— Ах, этих пиратов!

— Людей, прорвавших блокаду, — холодно поправил ее Траффорд. — Ведь вы признаете, что ваша блокада — незаконна.

— Пираты! — заверещала посланница. — Контрабандисты! Вы напали на «Керестрел». Вы поплатитесь за это жизнью.

— Это «Керестрел» напал на нас, — произнес Траффорд. — Мы были вынуждены применить наше противолазерное и противоракетное оружие.

— И еще говорите, что «Вандерер» — мирное торговое судно. У вас установлено вооружение легкого крейсера!

Айрин перебила ее:

— Мадам, среди подписавших договор Капелла, был и представитель вашей Гегемонии. Там в одном из пунктов четко указано право торговцев применять оборонительное оружие в любых случаях и в любом месте, где существует военное положение. Только вот определение «оборонительное оружие» звучит там довольно расплывчато.

— А я говорю — вы пираты. Маршал Фраймики назвал вас пиратами и контрабандистами. Я уже представила президенту Антрима требование на выдачу вас, как преступников.

— И есть шанс, что нас выдадут? — спросил Траффорд.

Казалось, посланница потеряла к нему всякий интерес. Она выгнула длинную шею и стала внимательно разглядывать перья у себя на груди. Там копошилось что-то, похожее на блестящую черепашку такого же цвета, как и оперенье, в котором она свила себе гнездо. Изогнутый клюв раскрылся и кинулся со скоростью разящей змеи. Раздался щелчок. Голова птицы приняла прежнее положение, по длинной шее прошла волна, и проглоченное насекомое провалилось в желудок. Посланница вновь посмотрела на Траффорда и самодовольно крикнула: