Джорлан наклонил голову. Он приподнял одну бровь в удивлении, будто он слышал все мысли Кейти. Уголки его рта приподнялись во все знающей усмешке, которую она начинала ненавидеть.

— Теперь я не просто заставлю тебя попросить меня о прикосновении, катиа. Я заставлю тебя умолять меня. Снова и снова.

Его хриплый голос навевал на мысли, что его познания в сексе выходят далеко за рамки Камасутры. Голоса большинства мужчин, с которыми она разговаривала, по ее шкале “Дрожащих коленок” были не выше, чем познания Энциклопедии Британника.

Чувственность же в голосе Джорлана проревела, словно разрушительная сила природы, определенно перевешивая чашу весов на свою сторону.

Суть ее проблемы была в том, что она почти не имела опыта в общении с такими пылкими мужчинам — сексоголиками. Такая неприкрытая и вызывающе агрессивная мужественность, как у него, безусловно, никогда не проявлялась в тех мужчинах, с которыми она встречалась. Плюс, ее пугающий рост и должность держали потенциальных ухажеров в страхе.

Помимо всего прочего, она не обладала той ангельской красотой, которая вызывает страстное желание. И Кейти знала об этом. Это знали все, но, похоже, Джорлана этот факт совсем не волновал. Возможно, ее устои поколебались именно из-за того, что она ему так сильно приглянулась. Почему с каждым проведенным с ним мгновением ее сила воли становилась все слабее? Он был первым мужчиной, который смотрел на нее как на лакомый кусочек, готовый к тому, чтобы проглотить мгновенно.

Что если у нее никогда больше не будет такой химии чувств? И что если она никогда не встретит мужчину, который заставит ее почувствовать себя женщиной, женщиной со своими потребностями и желаниями? В то время, когда у нее есть такая возможность в лице Джорлана, а она так и не воспользуется ей…

Стоп! Ради Бога, о чем она думает?! Он даже не прикоснулся к ней, а она уже готова упасть в его объятия! Ей срочно нужно потушить зарождающийся между ними огонь до того, как пламя охватит ее всю и станет неуправляемым.

И придет время ” Провести Ночь с Кейти Неуправляемой”.

Кейти жестом указала ему оставаться на диване. Он отрицательно помотал головой.

“И чему я удивляюсь?”

— Ты не мог бы присесть, пожалуйста?

Улыбка не сходила с его лица.

— Ну а теперь, — начала она, — знаю, я уже говорила о правилах, просто хочу еще раз напомнить тебе о них. Кроме того времени, когда ты будешь принимать ванну, ты должен оставаться в одежде, как внутри, так и за пределами моего дома. В противном случае тебя арестуют за непристойное поведение и бросят в тюрьму. — Или за впечатляющее представление, если полицейским окажется женщина.

— Меня не бросили в тюрьму после того, как ты разрушила заклинание, хотя я стоял в твоем саду голым, — отметил он. — И думаю тебе известно, что купание не единственная ситуация, когда одежда оказывается лишней. Как насчет долгого хорошего секса?

— Так как в этом доме тебе никто не предлагает заняться сексом, не считаю необходимым отвечать на твое заявление.

Скрестив руки на груди, он насмешливо обвел ее взглядом.

— Твои возражения уже становятся утомительными.

Как ее раздражало его самоуверенное поведение! Уперев кулаки в бедра, она сверкнула взглядом.

— Тебе никогда не приходило в голову, что у меня может быть парень? Кто-то, в кого я могу быть влюблена и перед кем у меня есть обязательства?

Одна минута перетекала в другую, но он все продолжал молчать. Кейти была уверена, что он слышал каждое ее слово — она так кричала, что соседская собака стала заливаться лаем.

— Ну? Что, нечего сказать?

Выражение его глаз изменилось: в них вспыхнуло отчаяние и нечто темное, но затем также стремительно погасло, сменившись непроницаемой маской. Однако, когда он заговорил, голос звучал совсем небезразлично:

— Ты не должна была прикасаться ко мне так, как ты прикасалась, если у тебя есть мужчина! Ты не должна была меня целовать!

Кейти виновато отвела свой пристальный взгляд в сторону и увидела на своем автоответчике мигающий огонек.

— Ты сказала правду? У тебя есть мужчина? — Теперь он придал своему голосу понастоящему милое звучание, будто просто интересовался: “Не хочешь попробовать этот пончик с джемом, его вкус поистине восхитителен”.

Чувствуя себя не в своей тарелке, Кейти резким движением заправила непослушные прядки за уши. По какой-то причине она не могла ему соврать.

— Нет! Нет у меня никакого мужчины! — рассержено выпалила она, как если бы сказала: “Ты съел мой пончик, ты, грязный ублюдок!”

— Тогда я не вижу никакой проблемы. — В этот раз он говорил хриплым голосом, растягивая слова — таким произношение гордился бы любой уроженец Техаса. — Ты желаешь меня, я желаю тебя. Мы может доставить друг другу удовольствие… и возможно, даже полюбить.

Полюбить? Она вздохнула.

— Ты даже не знаешь меня. — Кейти остановилась, будто ей только что в голову пришла какая-то мысль. — О, Боже! Ты один из тех неудачников, кто говорит женщине, что любит ее, чтобы уложить ее в постель.

— Я ничего не говорил насчет любви, катиа. — Черты его лица заострились, показывая, как сильно Кейти его оскорбила. — Иногда все, что есть у мужчины — это его честь, и я бы никогда не стал себя позорить, говоря неправду о моих эмоциях. Я лишь хотел сказать, что не был бы против, если бы ты предложила мне свое сердце.

” И это было бы намного лучше”, — подумала Кейти мрачно.

— Джорди, ты романтик в глубине души. Это действительно так. А сейчас я хочу завершить нашу беседу. — Кейти подошла к своему журнальному столику и нажала кнопку “play” на своем автоответчике: «Привет, сеструха. Я уезжаю из города на пару дней и хотел спросить, могу ли я взять твой…»

Голос ее брата стих, когда Джорлан подлетел к автоответчику и разбил это маленькое черное устройство на тысячу мелких осколков.

— Джорлан! — крикнула Кейти. — Зачем ты это сделал?

— Я не ощутил волшебства от коробки, и все же она говорила. — Он уставился на то, что осталось от автоответчика, будто ожидая, что его части как-нибудь соединятся и нападут. — Устройство должно быть очень могущественным, раз сумело спрятать такую силу.

— Автоответчик не обладает никакой силой!

Он не ответил и никак не прореагировал на ее слова.

— С этого момента, если ты что-либо не понимаешь, спрашивай меня.

Он посмотрел на нее так, будто Кейти была маленькой и глупой девочкой.

— Время, которое я потрачу на вопросы, может дать врагам отличную возможность для нападения.

— Мой автоответчик не твой враг!

— Теперь нет, — ответил он самодовольно.

— Проклятие, Джорлан! Ты не может вот так просто ломать мои вещи. Ты должен…

Проклятие! — повторила Кейти. — Ты вынуждаешь меня ругаться. — Она порылась в своем кармане и протянула Джорлану два четвертака. Он удивленно поднял брови, и она объяснила ему, что должна говорить как леди.

Он ухмыльнулся:

— Ты должна мне больше, чем это. — Он зажал монетки между пальцами, чтобы получше рассмотреть их. — С тех пор, как ты поцеловала меня, твои многочисленные ругательства буквально обожгли мои уши.

Только не думай о поцелуе. Не думай о поцелуе.

— Все, что я сказала в саду, не считается. Я была в самом центре кризисной ситуации.

— В кризисной ситуации или нет, но я все еще слышу твои слова, которые ты произнесла до того, как твоя ладонь обхватила мой…

— Хватит! — Сейчас он не говорил о проклятии. Он говорил о ее ночном откровении.

Черт! “Ты вторгся в мои фантазии”, — Кейти думала, что сказала именно это. — Я уверена, что ты ослышался. И чтобы ты знал, мое прикосновение… В общем, это произошло случайно. — И прежде, чем он смог что-то добавить, она произнесла: — Посмотри, как поздно! — Кейти делала вид, что внимательно изучала свои часы, но проблема заключалась в том, что она не носила часы. — Ты готов лечь в постель?

Плохой вопрос.

— Я был готов недавно. — Он посмотрел на нее с таким жаром, что мог бы запросто сжечь ее. — И все еще готов.