– Дорогие друзья, мы собрались сегодня, чтобы стать свидетелями клятвы между этим мужчиной и этой женщиной, клятвы, даваемой лишь однажды по закону людскому и согласно слову Божьему.

Аврора не ожидала, что этот день будет таким волнующим. Как-никак они с Чансом официально женаты уже больше года. Не прошло и двух дней после той памятной сцены на корабле, как он потащил ее к юристу, настаивая на том, что ради ребенка все должно быть оформлено официально, а потом они уже подумают и о себе. Она пыталась объяснить ему, что одной церемонии было вполне достаточно. Свидетелями тому были ее брат и сестра, его родители и, наконец, они сами. Что еще ему было нужно?

Теперь же, стоя с букетом цветов у алтаря, сооруженного на лужайке рядом с домом, она радовалась, что он все-таки настоял на своем. Алтарь установили специально для этого торжественного события, но он был так прекрасен, что они вполне могли бы использовать его и в будущем, ведь в их гостинице модно было проводить еще и свадьбы. Исполинские дубы протягивали свои ветви над их головами, словно это были балки церковного свода. Цветы в горшках распускались даже в тени, а молодой плющ взбирался вверх по деревянным подмосткам алтаря туда, где возле священника стояли они с Чансом.

Сзади них разместились самые дорогие люди: Эдриан и Эллисон, родители Чанса, маленькая Николь, которой недавно исполнилось шесть месяцев, тетя Вивьен, прилетевшая из Нью-Йорка специально ради такого случая, и Бобби с Пейдж.

Слезы радости затуманили глаза Рори, когда священник попросил ее и Чанса посмотреть друг на друга и взяться за руки. Чанс выглядел таким привлекательным в жемчужно-сером смокинге – первый раз за весь год она видела его в строгом костюме. На ней же было платье ее прабабушки: тончайший кремовый шелк, ниспадающий до пят и обшитый изящным белым кружевом. Венок из белых роз и воздушная сеточка украшали ее волосы. Судя по глазам Чанса, светившимся восторгом с того момента, как она взошла к алтарю, опираясь на руку брата, он был в восторге от своей невесты.

– Согласны ли вы, Оливер Норман Чанселлор, взять в жены эту женщину, Аврору Николь Чанселлор и, назвав ее супругой своей перед лицом Господа, быть с ней в горе и в радости, любить, почитать и заботиться о ней, как о самом себе, пока смерть не разлучит вас?

Он улыбнулся и уверенно произнес:

– Да.

Пока священник, повернувшись к Рори, повторял те же слова, настоящее смешалось в ее памяти с образами давно прошедших дней. Воспоминания о том, как радовался Чанс, когда они принимали своих первых гостей, как рос их восторг, когда гостиница с каждым днем приобретала все большую популярность. Она вспомнила, как он строил свой дом для них – в направлении дубовой аллеи, ведущей от гостиницы в глубину острова. С какой гордостью и нежностью он смотрел на ее подросший животик, в котором жил их ребенок. А как он спал рядом с ней, положив руку ей на живот, чтобы чувствовать каждое движение их малыша!

И благоговейный трепет на его лице, когда врач впервые дал ему в руки плачущую дочь.

– Мисс? – прошептал священник.

– Мм? – очнулась она от воспоминаний.

– Вы должны ответить «да». Если, конечно, вы не передумали.

– Ах, – залилась она румянцем, – да. Конечно, да.

– Тогда властью, данной мне Богом и законом штата Техас, я объявляю вас мужем и женой.

Чанс поцеловал ее, и умиленные родственники одобрительно вздохнули.

Затем молодые повернулись, чтобы принять поздравления и напутствия от своих близких: Эдриан и Эллисон были первыми, затем подошла мама Чанса, вытирая глаза белоснежным платком. Она обняла Рори и прошептала ей на ухо:

– Вы так подходите друг другу!

– Спасибо! – Все еще со слезами на глазах Рори потянулась, чтобы забрать маленькую Николь, уютно посапывавшую на руках у бабушки. Как она сможет расстаться со своей крошкой хотя бы на время совсем короткого свадебного путешествия? Ее сердце уже сжималось от тоски…

– Неужели ты заберешь ее у меня так скоро? – запротестовала Эллен.

– Ну же, бабуля, – поддразнил ее Норман, – отдай ребенка матери. Ты убудешь нянчиться с ней целых три дня, пока дети будут в Новом Орлеане.

– Вовсе не три дня, – недовольно поправила его Эллен, отдавая, однако, свою внучку матери, – а всего лишь один полный день и две половинки. Ну разве это свадебное путешествие?

– Обещаем, что когда Рори перестанет кормить малышку грудью, мы совершим более длительное путешествие и оставим Николь на ваше попечение, – сказал Чанс, любуясь дочерью. Он был замечательным отцом, и Аврора чувствовала себя самой счастливой матерью на свете, глядя, как он возится с малышкой.

Сообразив, что она находится в центре всеобщего внимания, Николь задрала ножки и что-то заворковала себе под нос, снискав этим общее восхищение и смех.

– Мне надо преподать ей урок, – сказала тетя Вивьен, эта элегантная бродвейская актриса в стеганом белом костюме и с огненно-рыжими волосами. Она наклонилась к малышке и потрепала ее по щеке. – Никаких излишеств, юная леди. И не стоит затмевать собственную мать в такой особенный для нее день.

– Как насчет того, чтобы переместиться внутрь? – продолжил Эдриан. – У меня там уже приготовлен завтрак с шампанским.

Проходя по лужайке к крыльцу, Рори улыбнулась, посмотрев на дом, наполнявший ее жизнь радостью. В связи со свадьбой они не принимали гостей в этот уик-энд. И дом выглядел непривычно пустым без прохаживающихся вдоль веранды гостей, детей, играющих на лужайке, и загорающих на пляже парочек.

– Можно подержать ее? – спросила Пейдж, поравнявшись с Рори.

Рори лукаво взглянула на нее:

– А вы не думаете завести малыша?

– Господи, нет. – Пейдж густо покраснела, бросив смущенный взгляд на мужа. Они с Бобби несколько месяцев назад отпраздновали пышную свадьбу с толпой гостей и танцами до утра. Это было их единственным покушением на богатую казну семейства Бакстеров. Теперь молодые жили на яхте, которую сами приобрели сразу после свадьбы, и вместе вели свой экскурсионный бизнес. Тур с ленчем на Жемчужный остров стал настолько популярным, что по выходным они проводили еще один рейс – с обедом. – Мы с Бобби вполне счастливы и вдвоем.

Аврора осторожно передала Николь в руки Пейдж и заметила, как лицо Бобби тронула нежная улыбка при виде ребенка на руках жены.

Чанс обнял ее за талию, когда они поднимались по ступенькам.

– Как думаешь, сколько они еще будут ждать? – Рори рассмеялась и покачала головой.

– Кто знает, что скрывает от нас будущее? Оно полно сюрпризов и неожиданностей, которые мы открываем каждый день.

– Или планируем, – добавил он.

Разместившись в столовой, все наполнили бокалы шампанским. Один за другим посыпались тосты: кто-то говорил серьезно и трогательно, а кто-то подшучивал над молодой – уже целый год как молодой – парой, поздравляли с юбилеем и гостиницу, ведь прошел ровно год со дня открытия «Дома на Жемчужном острове». Только один человек, казалось, немного грустил здесь – это Эллисон, в жизни которой последний год оказался не самым легким. Тихая, утонченная Элли поразила всех своим головокружительным романом с одним из гостей, который, к сожалению, закончился неудачно – просто потому что действительно закончился.

Наконец пришло время Рори и Чансу отправляться в аэропорт. Рори ушла переодеваться, и тут Чанс заметил, что отец, отделившись от всех, беседует на веранде с Вивьен. Удержавшись от желания подойти к ним и вмешаться, он дождался, когда Вивьен вошла обратно в комнату, и подошел к отцу.

– Не хочешь рассказать мне, о чем вы тут говорили? – спросил он.

Норман улыбнулся осуждающему тону Чанса.

– Мы отпустили друг друга. – Норман отвернулся и прислонился плечом к одной из каменных колонн. Хотя лето было уже позади, вентиляторы на потолке обдували их долгожданной прохладой после палящего техасского солнца. Папоротники свешивались из корзин у потолка, вдалеке лазурные воды лагуны с шумом набегали на белый песок пляжа. – Должен признаться, я немного нервничал, узнав, что Вив будет здесь. Но теперь я рад, что она приехала.