Мы всегда строили свои Города Солнца — и Петербург, и Беломорканал — на месиве человеческих тел. Своих. И после каждого такого «модернизационного проекта» Россия все глубже погружалась в трясину Истории.

На этот раз мы решили заложить наш лучезарный либеральный Лиссабон на более прочном основании. На месиве из чужих тел в подвалах Комсомольского, Грозного и десятков других чеченских городов и сел. Португалия может спать спокойно. Так не встают с колен. Так теряют способность к прямохождению.

Россия проиграла войну в Чечне и проиграла ее навсегда, потому что после массированных бомбардировок городов и артиллерийских обстрелов сел, после зачисток и «российских расценок» в зинданах и на блокпостах подавляющее большинство чеченцев, включая тех, кто вынужден с нами сотрудничать, «испытывает к русским чувство, гораздо большее, чем просто ненависть».

После всего того, что натворили в Чечне в 20-ом и 21-ом веках Сталин, Ельцин и Путин, это чувство чеченцев стало настолько всепоглощающим, что они просто не желают разбираться в нюансах русских.

Анну убили чеченцы. И ни ее убийство, ни обнародование имен ее убийц не потрясли чеченское общество. Оно осталось абсолютно равнодушным к судьбе Анны. Это казалось мне совершенно непостижимым, пока я не понял, наконец, что и Путин и Политковская для чеченцев по большому счету неразличимы.

И тот и другая, как и мы все, по факту своего рождения принадлежат в их восприятии к категории тех самых существ, к которым они испытывают чувство, что сильнее ненависти. Путин просто полезнее как временный пахан этих существ, с которым приходится вести важные переговоры. И принести ему в день рождения в качестве подарка голову ненавидимой им незначительной журналистки может оказаться полезным тактическим ходом.

Послушайте с каким благородным пафосом обличает сегодня этих существ интеллигентнейший Мурад Мусаев:

«Вы просто циники и лицемеры, использующие чужую беду как повод для отправления животной ненависти, переполняющей ваши больные души».

Но вот интересно, чем наполнена его, по всей видимости, очень здоровая душа, когда он в очередной раз гордо идет на заседание суда, чтобы снова убивать Политковскую вместе с глумящимися над памятью своей жертвы братьями Махмудовыми.

Г-ну Путину очень часто вспоминали и вспоминают тот пафосный сортирный призыв, который задал установку на вторую чеченскую войну и определил ее печальный для России исход.

Оказавшись через несколько лет кровавой войны, затеянной олигархами ради прихода его к власти, перед выбором между очень плохим и чудовищным, Путин, надо отдать ему должное, выбрал очень плохое. Признав свое поражение, он отдал всю власть в Чечне Кадырову с его армией и выплачивает ему контрибуцию бюджетными трансфертами. В ответ Кадыров формально декларирует не столько даже лояльность Кремлю сколько свою личную унию с Путиным. Чудовищным было бы продолжение войны на уничтожение — по-шамановски, по-будановски.

Исламистский терроризм за это время расползся по всему Северному Кавказу, и ему уже не нужны кураторы с Ближнего Востока. В северокавказских республиках выросли собственные его адепты и укрепились структуры собственных джамаатов. И так же, как и в Чечне, мы обманываем себя, выплачивая дань коррумпированным «элитам» этих республик, которые ее разворовывают, толкая обездоленных на путь исламской революции. Приведу еще раз бесценное свидетельство крота на вершинах власти, нашего российского Ассанжа — Венедиктова:

«Когда иногда разговариваешь с действительно высокопоставленными людьми, людьми, принимающими решения, когда им говоришь: послушай, эти президенты на Кавказе ведут себя уже как ханы, — они говорят: это цена за отсутствие войны. Как отсутствие войны? Да, конечно, танки не ходят, системы „Град“ не работают.

Но как отсутствие войны? А это что, это не война, то, что мы имеем? Тут я совершенно не согласен. Это я говорю и вам, и тем людям, с которыми я встречаюсь. Это глобальная ошибка. Мы воюющая сторона».

Отношения федерального центра с Северным Кавказом все более перерастают рамки серьезного регионального конфликта, превращаясь в центральную экзистенциальную проблему Российской Федерации. На сегодняшний день даже более острую, чем разлагающий нашу экономику и нашу социальную структуру рабский труд среднеазиатских мигрантов. В кавказском узле сплелись все ошибки, провалы и преступления властей посткоммунистической России в сфере безопасности, экономики, национальной политики, федеративного устройства.

За что мы дважды воевали в Чечне? За территориальную целостность России. За Чечню в составе России. Но территориальная целостность — это не выжженная земля без людей. Мы воевали, чтобы доказать чеченцам, что они являются гражданами России. Но при этом мы уничтожали их города и села авиацией и системами залпового огня («А в чистом поле система „Град“, за нами Путин и Сталинград»), похищали мирных жителей, трупы которых потом находили со следами пыток.

Мы постоянно доказывали чеченцам как раз обратное тому, что провозглашали, — мы доказывали им всем своим поведением, что они не являются гражданами России, что мы давно уже не считаем их гражданами России, а их города и села российскими. И убедительно доказали это не только чеченцам, но и всем кавказцам. Те хорошо выучили преподанные им наглядные уроки.

Мы двадцатый год ведем войну на Северном Кавказе, не понимая масштаба происходящей трагедии — сползания всей страны в гражданский межнациональный конфликт, — полная ответственность за которую лежит на политике властей, давно поджигавших этот фитиль с двух сторон.

На Кавказе, развязав и проиграв войну, Кремль платит в обмен на показную покорность дань-контрибуцию не только Кадырову, но и криминальным элитам всех других республик. На нее покупаются дворцы и золотые пистолеты, болтающиеся на ягодицах местных вождей. Деклассированные безработные молодые горцы уходят к воинам Аллаха или мигрируют с Кавказа в русские города.

А в их депрессивных бирюлевских кварталах уже выросло поколение детей тех, кто абсолютно и навсегда проиграл за двадцатилетие «рыночных» экономических реформ.

Телевизионные мастера культуры и властители дум разъяснили им, что во всех их бедах виноваты и хотят их расчленить «дяди в пробковых шлемах» и «преступные группировки некоренной национальности». Подростковым бандам, состоящим из лишенных будущего обитателей «бирюлевых», трудновато добраться до «дядей в пробковых шлемах» или небожителей Рублевки и они разряжают накопившуюся ярость, забивая насмерть подвернувшихся «лиц некоренного цвета кожи», беззащитных таджиков и узбеков.

И сегодня уже две армии desperados, обманутых и ограбленных, по сути, одними и теми же людьми, брошены друг на друга. Ментально между русской молодежью и кавказской, с детства выросшей в условиях жестокой войны, сначала чеченской, а затем общекавказской, зияющая пропасть.

Молодые москвичи проходят по городу маршем с криками «Е… Кавказ! Е..!», а молодые горцы ведут себя на улицах русских городов демонстративно вызывающе и агрессивно. У них выработалась психология победителей. В их представлении Москва проиграла кавказскую войну и они ведут себя в побежденной столице соответственно. Те и другие одинаково презирают российскую власть как абсолютно лживую и коррумпированную.

В умах и сердцах Кавказ и Россия стремительно удаляются друг от друга. При этом ни Кремль, ни северокавказские «элиты» не готовы к формальному отделению.

Кремль все еще живет своими фантомными имперскими иллюзиями об обширных «зонах привилегированных интересов» далеко за пределами России, о какой-то ублюдочной Евразийской орде, пожизненным ханом которой мечтает стать впавший в неадекватность Путин. Местные же царьки начиная с Кадырова не хотят отказываться от выплачиваемой им Москвою дани.

Не хотят отделяться и убежденные исламисты. Они мечтают о Халифате, включающем большую часть Российской федерации. «Мы — российские граждане, это наша земля и мы никуда не уйдем отсюда», юридически безупречно повторяют они в городах центральной России.